Роман Злотников - Правило русского спецназа Страница 2

— О-о, демос, хайрэ! («Народ, радуйся!» — стандартное древнегреческое приветствие.) — Затем он перешел на стар-инглиш, и из его дальнейшей речи выяснилось, что лайнер захвачен. Но не обычными пиратами, а «гетайрами Александра». Видимо, поэтому пассажирам, как представителям части народа, и было предложено радоваться. Как ни странно, положительных эмоций никто не испытал — все с тревогой ожидали, что же последует дальше. Из речи молодого человека выяснилось, что он — капитан корабля пиратов, захвативших лайнер и зовут его Филота. И вообще, все, что здесь происходит, — не обычное пиратство, а первый шаг к будущему единению человечества в гомойоне «равенства людей в разуме». Ибо то, как устроен мир сейчас, — несправедливо, а целью Александра Великого и его гетайров является возвращение в этот мир справедливости. Определение понятия «справедливость» дано не было, из чего пассажиры и команда заключили, что, скорее всего, оно заключается в лозунге «грабь награбленное».

Вывод «демоса» был вскоре подкреплен действиями пиратов: началась вполне объяснимая и обычная для всякого пиратского нападения суета по взламыванию сейфов корабля, фильтрации пассажиров, освобождению их от всяческих ценных вещей и отбору заложников для получения выкупа, не сопровождавшаяся, однако, столь ожидаемой в такой ситуации грубостью. Более того, отобранным заложникам предоставили право взять все необходимое из личных вещей, а затем проводили к шлюзу сквозь коридор выстроенных по обе стороны галереи молодцов, замерших с клинками наголо, будто почетный караул. Остальных пассажиров, а также всех членов команды, собрали в самом большом ресторане лайнера под названием «Мауитин блюю», в котором «гетайр Филота» приказал накрыть столы и выставить на них несколько сотен бутылок коллекционного шампанского «Дом Периньон» и еще большее количество двенадцатилетнего элитного виски «Гленфидиш». Причем карта рассадки была продумана таким образом, что рядом с каждой дамой-туристкой оказался молодой (и как выяснилось затем, чрезвычайно галантный) пират, а рядом с полудюжиной мужиков пират постарше и покрупнее…

Так что когда «гетайр Филота» наконец встал и, произнеся тост «За Александра Великого!», приказал пиратам покинуть корабль, его и его людей сопровождали не проклятия ограбленных людей, а женские вздохи и рев полупьяных мужиков, сердитых на то, что разрушают «такую славную компанию».

Впрочем, посмаковав столь пикантные подробности, общественное мнение сначала все равно сначала восприняло нападение на «Перл бей» как наглую попытку одного из неофитов криминального мира примерить на себя славу Агламбы Керрора. А поскольку сразу, как только информация о нападении достигла столицы Содружества американской конституции, с военных баз тут же стартовали усиленные патрульные эскадры, все сошлись на мнении, что подобные нападения больше не повторятся. Но, как оказалось, теперь все обстояло совсем не так. Как выяснилось, на этот раз на торговых путях действовали несколько хорошо оснащенных эскадр. Спустя всего полторы недели в двух с половиной парсеках от атаки первого круизного лайнера был взят на абордаж другой. Капитан, захвативший его, назвался именем Перддика и так же представился одним из «гетайров Александра». И так же он и его подчиненные обошлись с пленниками, в высшей степени благородно и учтиво. Однако, поскольку эти «гетайры» давно умершего героя древности посягнули на самое дорогое, что есть у любого гражданина Содружества — его собственность и банковский счет, пресса уже вовсю затрезвонила о глобальной угрозе галактического масштаба. И тут случился инцидент с торговым судном «Мустанг».

Глава 2

Абордажный бой скоротечен, яростен и неистов.

Ушли в далекое прошлое времена, когда неповоротливые галеоны, хищные фрегаты или стремительные бригантины сходились к «борту борт», предварительно обменявшись залпами раскаленных ядер или рвущей паруса картечи. Канули в Лету сцепившиеся в сражении парусники, среди перепутанных снастей и обломков такелажа которых в сумасшедшей схватке перекатывались от бака к юту и обратно озверелые полуголые флибустьеры. Дым покрывал палубу, скользкую от крови, падали обломки мачт, калеча и убивая противников, и частенько, если побеждала одна сторона, находился смельчак, который предпочитал умереть с честью, но не посрамить флага, пусть это и был «Веселый Роджер». Смерть от клинка или пистолетного выстрела в упор он предпочитал плену и рабству, а если была возможность — пробивался к крюйт-камере, и тогда над морем взмывали в дыму и пламени обломки кораблей, и акулы рвали на куски обожженные тела погибших и немногих выживших при взрыве пороховых погребов…

В схватке с военными кораблями пираты не ждали пощады и не давали ее, другое дело, если удавалось перехватить неповоротливую каравеллу, перевозившую вожделенное золото, драгоценности или редкие пряности. Состоятельные пассажиры могли надеяться, что останутся в живых при условии, что выкуп будет достаточно велик. Все прочие отправлялись за борт, и хорошо, если в шлюпках.

За несколько сот лет пиратский промысел так и остался одним из самых выгодных, если, конечно, не учитывать возможность нарваться в конце концов на боевые корабли. Пеньковый галстук уже не грозил, но и рудники, на которых человек угасал в течение нескольких месяцев, мало кого привлекали.

Стремительное нападение из засады, короткий огневой бой, если жертва осмеливалась продолжать путь после требования застопорить ход, и абордаж — вот основная тактика, приносящая успех как столетия назад, так и в эпоху гравитационных орудий и расстояний, измеряемых не милями, ярдами и дюймами, а парсеками и световыми годами.

«Мустангу» не повезло. Несмотря на мощную энергетическую установку и двигатели, разгоняющие его до скорости, сравнимой со скоростями дальних перехватчиков, первый же залп «тарантулов» накрыл его. Капитан Эванс проклинал себя за то, что понадеялся на быстроходность «Мустанга» — энергетическая установка вышла из строя, и корабль теперь двигался по инерции, выбрасывая в пространство струи мгновенно кристаллизующегося воздуха.

— Прикажете спустить флаг? — меланхолично спросил старпом — бледный датчанин с прозрачными глазами и редкими почти бесцветными волосами.

«Спустить флаг» на жаргоне транспортников означало связаться с пиратом и попытаться выторговать наиболее приемлемые условия для сдачи.

— Черта с два! — прорычал Эванс. — Ты что, не понял, что нас ждали? Какая-то крыса в конторе заложила нас с потрохами, выдав время вылета. Ты представляешь, какой процент от выручки десяти тонн фруктов и отборных вин, произведенных на старушке Земле, он получит? Нет, Бьерн, нас не отпустят живыми. По всем частотам непрерывно передавать «SOS», команде — приготовиться к отражению абордажа.