Сергей Тармашев - Неотвратимая гибель Страница 2

– Это «Большой папочка», – откликнулся командный пункт базы, – подтверждаю прием, «Фокстрот-4»! Глушите моторы! Из радиоэфира не выходить!

Сержант велел своему патрулю вырубить двигатели БТР, ещё раз доложил командованию и перешел в режим ожидания. Он поерзал на сиденье и посмотрел на наводчика-оператора:

– Капрал Фостер!

– Да, сэр? – Наводчик уже знал, о чем пойдет речь. Сейчас сержант предложит ему рассказать новичку о ХААРП. Будто тот сегодня может услышать нечто такое, чего не слышал за полтора месяца. Фостер серьезно подозревал, что сержант попросту не может изложить это сам, слова для него оказались слишком заумными. Вот и потакает Престону с его вопросами, наверняка пытается заучить объяснения наизусть, чтобы потом пускать пыль в глаза девицам и собутыльникам во время отпусков. Вот уж точно – куда смотрит ЦРУ…

– Джек, может, объяснишь парню принципы работы нашего объекта? – Сержант и на этот раз не был оригинален. – Времени у нас выше крыши! Только глаз с леса не спускать!

– Как скажешь, Том! – поддел его наводчик. – Мы здесь все подписывали заявление о неразглашении, так что можно не сомневаться, что дальше этого БТР наши разговоры не уйдут!

– Если это идет вразрез с безопасностью США, я беру свой вопрос обратно! – немедленно заявил Престон, но обрадоваться Фостер не успел.

– Да ладно! – осклабился сержант. – Об этом на базе известно каждому! Я и сам могу рассказать, но Джек сделает это более складно! Давай, Джек, изложи грамотно, как мы поджарим сегодня русским задницы! Торопиться нам некуда.

– О’кей, – пожал плечами Фостер. В конце концов, почему нет, раз это способ убить время. – Слушай, рядовой! Фактически наша база – это огромная плазменная пушка. Все эти антенны и передатчики объединены в единое целое. Они посылают радиоволны в диапазоне частот от 2,8 до 10 мегагерц, суммарной мощностью в 10 гигаватт, что превышает солнечное излучение в этом частотном диапазоне почти на шесть порядков. Своим сверхмощным излучением объект нагревает ионосферу Земли, это слой околоземного пространства, заполненный ионизированными атомами. Нагреваясь, эти атомы приобретают дополнительную энергию, в результате чего их электронные оболочки увеличиваются в сто пятьдесят раз. Ученые называют эти атомы сверхбольшими, а этот процесс – накачкой. В результате накачки в ионосфере Земли возникают так называемые плазмоиды – это образования искусственного происхождения, имеющие те самые сверхбольшие атомы с высокоэнергетичным состоянием. Размеры плазмоидов огромны, до десятков километров в диаметре, но заметить их глазами, сам понимаешь, невозможно. В зависимости от режима накачки эти плазмоиды можно использовать либо как гигантское зеркало, прекрасно отражающее радиоволны, что значительно увеличивает дальность и качество связи и позволяет связываться даже с подводными лодками и подземными бункерами глубокого залегания. Либо как гигантский магнит, способный пожирать радиоволны, что позволяет вывести из строя беспроводную связь на целых континентах. Либо послать сфокусированный энергетический импульс в заданный район поверхности, то есть ударить противника мощнейшей супермолнией, например, мгновенно вызвать множество лесных пожаров на вражеской территории. Либо вызвать аномальную жару в холодных странах или аномальный холод в жарких. Либо спровоцировать землетрясение на суше или под водой, что вызовет цунами, которое обрушится на побережье противника. Кроме того, ХААРП способен воздействовать и на психику людей. Мы с легкостью можем посылать на территорию врага импульсы беспокойства, страха или агрессии. В результате любую дивизию или войсковую бригаду легко превратить в охваченную паникой неуправляемую толпу. Либо спровоцировать население на беспорядки, что, как гласят слухи, упорно ходящие по базе третьи сутки, мы и собираемся проделать сегодня с Москвой. Но всё это работает только до тех пор, пока наши объекты, объединенные в единую сеть, ведут накачку. Как только накачка прекращена, плазмоиды перестают образовываться. Те, что уже созданы, без подогрева ионосферы быстро теряют энергию и распадаются, что неизбежно приводит к прекращению процесса. Так что, рядовой, всё под контролем, процесс от начала и до конца безопасен для нас. Ни о каких непредвиденных результатах не может идти и речи, это физика, а не болтология, так что не будь наивным и не позволяй предателям Америки себя надуть!

– Ты всё понял, Престон? – немедленно влез сержант таким тоном, будто являлся профессором Гарварда, которому они только что сдавали зачет по какой-нибудь ядерной физике или волновой теории. – И имей в виду, всё это государственная тайна, которую тебе доверила Америка!

– Сэр, да, сэр! – гаркнул механик-водитель, сверкая белоснежными зубами. Его темнокожее лицо, погруженное в полумрак кабины бронетранспортера, сливалось с общими тенями, из-за чего у Фостера возникало ощущение, что у водителя вместо головы имелся лишь огромный зубастый рот. – Но, сэр, для чего тогда мы глушим двигатели? Если процесс безопасен?

– Элементарные меры предосторожности, рядовой! – важно изрёк сержант. – Чтобы работа двигателей не вызывала помех на радарах и антеннах. Это же сверхтонкая настройка оборудования, стоящего миллиарды долларов! Это тебе не…

– Внимание! – зашипел эфир. – Это «Большой папочка»! Объявляю готовность в две минуты! Начинаю отсчет! Одна пятьдесят восемь! Одна пятьдесят семь! Одна пятьдесят шесть…

– Полковник, сэр! – Офицер связи подошел вплотную к креслу и, наклонившись, едва слышно шептал ему в ухо: – У нас проблема! Майор Райли опять рвется к генералу. На этот раз с ним доктора Волынски, Курояма и ещё человек пять из числа научного персонала. Мы задержали их у дверей в командный пункт, но они требуют немедленной аудиенции у командующего!

– Майор Райли, похоже, чего-то недопонимает в словосочетаниях «национальная безопасность» и «сверхсекретный эксперимент особой важности», раз выбрал столь неудачное время для полемики! – так же шепотом ответил полковник, недовольно скривившись. Он не отводил глаз от командующего. Тот стоял рядом с начальником Центра космических технологий ВВС США и принимал доклад от командира их базы. – До начала эксперимента меньше десяти минут! Скажите ему, что он может изложить все свои претензии в рапорте после завершения эксперимента.

– Я говорил, сэр! – торопливым шепотом возразил офицер. – Но он не желает внять здравому смыслу! Они угрожают саботировать процесс накачки, если их немедленно не выслушает генерал!