Евгений Гаркушев - Ничего, кроме магии Страница 2

Фирма «Барс» пользовалась в городе дурной репутацией. Не исключалось, что таким странным сообщением с ней решили свести счеты ее столь же нечистоплотные противники. Но зачем посылать письмо в редакцию, тем более такое путаное и наивное?

Главный редактор «Местных новостей» Кирилл Суржиков не верил, что с АЭС можно вынести хотя бы грамм радиоактивных материалов. Конечно, разгильдяйство есть везде, но атомная станция – объект особого режима. Красть оттуда атомное топливо – себе дороже. Да и для создания атомной бомбы его не используешь. А если ты вознамерился шантажировать кого-то радиоактивным загрязнением, так проще и дешевле украсть контейнер на любом разваливающемся заводе, где он стоит неучтенный и всеми забытый. Так что тема показалась редактору малоперспективной.

Однако ж молодую журналистку Наташу Соловьеву, поборницу «зеленых» идей, письмо заинтересовало. До того как поступить на работу в газету, она пару раз встречалась с владельцем «Барса» Владимиром Петровичем Кравчуком. Тот, стараясь, так сказать, облагородить свой образ, занимался благотворительностью. Помогал он и школам, а Наташа после университета полгода преподавала русский язык. Как-то раз молоденькая учительница попросила его помочь с транспортом, свозить ребят на экскурсию. Выходит, была с директором почти что лично знакома. Вот почему она вызвалась пойти к Кравчуку и разузнать, не работает ли его компания с радиоактивными материалами.

Редактор против инициативы молодых сотрудников никогда не выступал. Получится – хорошо, а на нет и суда нет… Симпатичная девушка могла очаровать кого угодно. Невысокая брюнетка с нежным лицом, полными чувственными губками и яркими серо-голубыми глазами действовала на мужчин ошеломляюще. Где уж устоять бандиту Кравчуку? Даже полоумный изобретатель и поэт Чижиков, обвинявший других сотрудников в продажности и невнимании к своей персоне, при виде Наташи млел. Он считал девушку особенной и посвящал ей стихи. Впрочем, взаимностью ему Наташа не отвечала и бегала от Чижикова так же, как и остальные сотрудники.

Впрочем, за внешней беззащитностью и очаровательной женственностью скрывался упорный, смелый и вполне эрудированный журналист, а посему Наташе частенько поручались серьезные материалы. Редактор считал, что молодая журналистка далеко пойдет.

Директор «Барса» принял девушку радушно, хотя, когда она сообщила о цели своего визита, в его глазах как будто что-то мелькнуло. Однако Владимир Петрович все с той же благодушной улыбкой заверил Наташу, что «Барс» и близко к радиоактивным материалам не подходит. С цветными металлами работает, лицензия есть. Но с чем-то более серьезным… Зачем?

По правде говоря, Кравчук был тип неприятный. Говорил он не всегда правильно и притом гундосил, внешность же имел просто отталкивающую: светлые, почти белые, прямые и редкие волосы, крупные черты бесцветного лица, неприятных очертаний губы и какой-то непропорциональный нос. За последнее время Владимир Петрович разъелся, заматерел, былую спортивную форму потерял и фигурой похвастаться тоже не мог – живот выпирал вперед, затылок был в жировых складках.

Начинал Кравчук кооператором, разводил свиней. Потом занялся строительным бизнесом. И, наконец, пришел к созданию корпорации широкого профиля. Не стоит даже и говорить, что все это служило лишь прикрытием для истинных занятий Кравчука, а они были отнюдь не безупречны – рэкет, незаконная торговля и прочее в этом роде. Но, чем шире масштабы криминальной деятельности, тем более солидное прикрытие требуется, так что легальный бизнес «Барса» тоже рос неуклонно. Все это Наташе было известно, но робости она не чувствовала. Наверное, потому, что с детства усвоила: вор должен сидеть в тюрьме, а честные люди могут ходить с гордо поднятой головой.

Поговорив с директором «Барса» и получив его разъяснения, Наташа на этом не успокоилась. Чувствуя себя этаким бесстрашным рыцарем пера, она не вернулась из кабинета директора к проходной, а вышла на производственный двор «Барса» и принялась бродить между складами и ангарами, время от времени заглядывая в них. У встречных, посматривавших на нее косо, она спрашивала, где найти директора, которого нет в кабинете. Рабочие только пожимали плечами.

В дальнем, большом, но не очень приметном ангаре Наташа обнаружила довольно странную установку. Собственно, сама машина, размером с небольшой домик, скрывалась под серебристым корпусом, из-под которого доносилось тихое жужжание. В воздухе пахло озоном. Обслуживали машину техники в белых халатах.

Рядом с агрегатом стояли контейнеры, по виду довольно тяжелые. Об этом говорили и оставшиеся на бетоне борозды – судя по всему, контейнеры сдвигали с места. Внутри ангара копошились люди в черных робах, которые таскали оборудование. Мерцал экран монитора – то ли компьютера, то ли системы слежения.

Наташа уже собралась было войти внутрь, чтобы расспросить здешних обитателей, чем они занимаются (она почему-то решила, что они сразу все расскажут), когда ей на плечо легла тяжелая рука.

– Я слышал, ты меня искала? – с холодной любезностью спросил Кравчук, мягко поворачивая Наташу к себе лицом. Теперь она увидела, что любезность дается хозяину с большим трудом, о чем говорило открыто неприязненное выражение его некрасивого лица. – Еще какие-то вопросы?

– Да. Что за установка у вас там? – с притворной наивностью спросила Наташа, кивнув на ангар. Конечно, это была наглость. Но девушка надеялась, что Кравчук спишет все на женское любопытство. – И что в тех контейнерах?

– А ты не знаешь? – директор «Барса» криво улыбнулся.

– Нет. Откуда же?

– Это – бетономешалка, переделанная под металлорезку, – с ухмылкой сообщил Кравчук. – А контейнеры, как ты их назвала, – старые аккумуляторы. В них много цветных металлов. Мы их тут перемалываем в нашей металлорезке и отправляем на металлолом. И не только металл перемалываем. Много чего всякого.

По лицу директора скользнула гадкая улыбка.

– В редакции знают, куда я пошла, – сообщила Наташа слегка дрожащим голосом.

– Я что, сказал, что мы перемалываем в нашей машине журналистов? – притворно удивился директор, хотя именно на это он и намекал. – С вами связываться – себе дороже. Так что, тебя редактор сюда послал что-то вынюхивать или кто-то еще?

– Я здесь по письму граждан. Редакция в курсе.

– Вот и ладненько. С прессой мы сотрудничаем, имидж свой вроде повышаем. Только нагличать не надо. Если есть еще какие-то вопросы, я тебе на них отвечу. А если нет – прошу покинуть территорию. Попросту говоря, девушка, шли бы вы отсюда.

Директор довольно грубо взял Наташу под руку и повел к выходу. Девушка покраснела от негодования, но что она могла сделать?