Александр Шалимов - Стена Страница 2

- Я знаю, - кивнул старик.

- Знаешь?

- Да, там внизу знают о вас. Вы крадете женщин и стариков, мучаете их и убиваете. Вас боятся и ненавидят. Ботс давно предлагал истребить вас.

- Кто такой Ботс?

- Наш президент.

- Ого. Одноглазый, оказывается, у этих крыс внизу есть даже президент.

- Сами вы взбесившиеся крысы! - хрипло закричал старик. - Исчадия ада! Не даете людям умереть спокойно. Наступает конец света, а вы торопите его приближение.

- "Конец света" - дело ваших рук, отец. Ваше поколение отняло у нас солнце, отняло все, чем люди владели. Да, мы ушли в пещеры и подземелья, у нас не оставалось иного выхода. Но мы хотим знать, что произошло, а вы скрываете. Знание должно помочь нам вернуть потерянное. Тогда те, кто доживут, смогут возвратиться в мир света.

- Человечество вышло из мрака и перед своим концом возвратилось во мрак. Все предопределено, и вы ничего не измените.

- Слышишь, Одноглазый, они там внизу даже придумали целую философию, чтобы объяснить и оправдать свое преступление.

- Не трать на него время, Борода. Дай его мне, и я все кончу за несколько минут.

- Нет, это становится занятным. Нам давно не попадался такой разговорчивый гость. Кем ты был раньше, старик?

- Раньше?

- Да. До этого. Когда люди еще не прятались от солнца.

- Раньше... - повторил старик и закрыл глаза. - Нет, не знаю. Какой-то туман тут. - Он коснулся костлявыми пальцами лба. - Это ускользает, но поймаешь его...

Одноглазый резко приподнялся, но Борода остановил его быстрым движением руки.

- Говори, отец, - кивнул он старику, - говори, мы слушаем тебя.

Голос его прозвучал неожиданно мягко. Старик вздрогнул, глянул настороженно и отвел глаза.

- Садись к столу, - продолжал Борода, - а вы, - он повернулся к парням, молчаливо стоящим у двери, - принесите воды и чего-нибудь поесть.

Парни вышли и тотчас вернулись с жестяным жбаном и глиняной миской, в которой лежали куски черного копченого мяса. Старик неуверенно шагнул к столу, сел на край грубо отесанной деревянной скамьи, прикрывая ладонью глаза от желтоватого света тусклой электрической лампы.

- Ешь, - сказал Борода, придвигая миску с черным мясом.

Старик с ужасом отшатнулся.

- Не бойся. Это летучие мыши. Их много в наших подземельях. Мои парни научились ловить их электрическими сетями. Ешь!

- Воды бы... - прошептал старик, глядя на жбан. Борода налил ему воды, и старик пил медленно и долго, судорожно подергивая худым кадыком.

- Хорошая вода, - пробормотал он, отставив наконец глиняную кружку и отирая губы тыльной стороной ладони, - чистая и сладкая.

- Здесь в горах много такой, а у вас разве хуже?

- У нас - гнилая. Течет из-под развалин, а там, говорят, остались трупы.

- Трупы? С того времени?

- Нет. Умирали и позже. Те, кто выходил днем. Это было давно, когда еще не поняли, что солнце убивает.

- Много вас осталось в развалинах?

- А зачем тебе знать?

- Просто интересно, как вы там живете?

- А как вы тут?

- Нас немного. И у нас хорошая вода и чистый воздух. Здесь по ночам дуют свежие ветры, а у вас внизу смрад и тишина. Я знаю - спускался туда не один раз.

- Чтобы красть наших по ночам?

- И за этим тоже, но чаще, чтобы посмотреть, понять...

- Что ты хочешь понять?

- Как случилось такое.

- Зачем? Того, что случилось, не исправишь.

- Не знаю. Я и многие из наших родились в тот год, когда это произошло. Мы выросли в темноте пещер, но хотим вернуться в солнечный мир. Он был прекрасен, не так ли?

- Не помню. Не могу вспомнить. И зачем? Прошлого не вернешь.

- Не в прошлом дело. Мир велик. Он не ограничивается этими горами. Может быть, не везде так...

- Дальше лежит пустыня. Оранжевая и черная. Там только солнце, скалы и песок. Никто ее не пересекал.

- Ты видел ее?

- Нет. Один из наших доходил до края гор. Он видел пустыню и вернулся.

- Он еще у вас?

- Нет. Умер. Его убило солнце. Он вернулся, чтобы умереть.

- И никто из ваших не пытался уйти совсем?

- Уходили многие, кто помоложе. Уходили и не возвращались. Только один вернулся и рассказал о пустыне.

- А остальные?

- Четверо погибли. Солнце убило их.

- А может, кто-нибудь дошел?..

- Куда? - спросил старик и вдруг начал смеяться, сначала чуть слышно, потом громче и громче.

Борода и Одноглазый обменялись быстрыми взглядами. Так же смеялся и предыдущий, умирая, когда уже перестал чувствовать электрические разряды. Он так ничего и не сказал, только смеялся. Смех перешел в агонию.

Старик продолжал смеяться и вытирал грязными пальцами слезы, выступившие на глазах.

- Замолчи, - глухо сказал Одноглазый, - чего разошелся?

- Куда он мог дойти?

- Я не утверждаю, что так было. - Борода потупился. - Это лишь предположение, или - как ее?..

- Гипотеза, - подсказал Одноглазый.

- Вот именно - гипотеза.

Старик перестал смеяться. Взгляд его снова стал настороженным и злым.

- Вы слепые щенки! Щенки, - повторил он презрительно, - хоть и называете себя исследователями и утверждаете, будто знаете что-то. Ничего вы не знаете, кроме мрака этих пещер, в которых гнездитесь вместе с летучими мышами. Здесь вы родились, здесь и подохнете. В мире не осталось ничего, понимаете, ничего, кроме нескольких горсток безумцев: мы - там внизу, вы - здесь.

- Но в других долинах... - начал Борода.

- В других долинах только совы, гиены да высохшие трупы.

- Ты бывал там?

- Это неважно. Я знаю.

- Кажется, ты действительно много знаешь, - кивнул Борода. - Плохо только, что не хочешь добровольно поделиться с нами своим знанием.

- Мое знание для вас бесполезно.

- Нет бесполезного знания, отец.

- Его было слишком много во все времена. Оно и погубило мир.

- Значит, ты помнишь, как это случилось?

- Помню только свет, ярче чем тысячи солнц, и огонь, мгновенно пожравший все. Спустя много времени я очнулся там, где живу теперь.

- Ты был из этого города?

- Не знаю.

- А твои близкие?

- Я не помню их.

- А другие в развалинах?

- Они тоже ничего не помнят. Некоторые считают, что всегда жили так, хотя лет им больше, чем мне.

- Среди вас есть женщины?

Старик опять зло рассмеялся: - Чего захотел! Вы же украли их.

Борода и Одноглазый снова взглянули друг на друга.

- Видишь, я был прав, - заметил, помолчав, Борода. - Кто-то работает в соседних долинах. Мы не крали ваших женщин, отец, - продолжал он, обращаясь к старику. - Ни одной. Мы только исследователи. Когда из развалин исчезли последние женщины?

- Не помню. Давно.

- Это важно, постарайся вспомнить.

- Несколько лун назад. Не всех украли, некоторые ушли с молодыми и не вернулись.

- И теперь не осталось ни одной?