Елена Руденко - Роковая случайность Страница 2

Меня зовут мадемуазель Монди, мне 40 лет, я управляющая гостиницей "Белая лилия".

Эта гостиница очень популярна среди состоятельных господ. Апартаменты и обслуживание славятся своей изысканностью. Номеров немного, и они никогда не пустуют. Господа приезжают сюда просто отдохнуть, наслаждаясь прекрасной природой. Эта гостиница принадлежит Мадлен Ренар и приносит ей солидный и стабильный доход.

"Белую лилию" основал ее дядюшка. Когда-то один его приятель сказал, что иногда хочется немного отдохнуть от высшего света, не уезжая при этом далеко от города. Тогда у барона и появилась идея открыть гостиницу недалеко от Парижа. Он не прогадал, гостиница стала пользоваться успехом. Тут останавливаются не только утомленные развлечениями аристократы, но и состоятельные буржуа, которые хотят просто отвлечься от повседневности.

Замечу, я играю немалую роль в успехе "Белой лилии".

Я, всегда подтянутая и аккуратная дама, хорошо знаю свое дело. Я зорко слежу за тем, что творится в "моих владениях". Должность управляющей я занимаю очень давно, меня назначил сам покойный барон. Он считал, что в гостиничном деле женщины разбираются лучше мужчин. Да, тут он прав.

"Белая лилия" стала моим домом. Только здесь я чувствую себя спокойно. Когда гостиницу пришлось закрыть на ремонт, я испытывала сильные душевные страдания. Недавно "Белая лилия" открылась вновь, и я почувствовала себя счастливой, обрела душевный покой.

Сегодня я ожидаю новых постояльцев. Я тщательно проверила, чтобы все было готово к достойному приему.

- Мадемуазель Монди! - зовет меня горничная. - Приехала та старая дама с невесткой. Имя этой дамы мадам Режан, кажется.

- Что значит "кажется"? - строго переспрашиваю я. - Вы должны помнить имена всех, кто останавливается в нашей гостинице!

В переднюю входит старуха с отталкивающей внешностью: обрюзгшее лицо, водянистые змеиные глаза, перекошенный рот с черным пушком над верхней губой и мясистый нос.

- Добро пожаловать, мадам Режан, - приветствую я ее. - Как прошло ваше путешествие?

На моих губах играет фальшиво-радушная улыбка.

- Отвратительно, - вздыхает старуха.

Другого ответа я от нее не ожидала.

Дама придирчиво осматривает меня: опрятное синее платье, чистые белые манжеты и воротник. Похоже, она отметила мою аккуратность.

- Я бы хотела вздремнуть, - повелительно произносит Режан.

- Ваша комната уже готова, - елейным голосом отвечаю я.

В передней появляется темноволосая женщина лет двадцати пяти. Эта особа выглядит очень несчастной, лицо ее кажется каким-то бесцветным. Своим внешним видом она чем-то напоминает перепуганную мышь. Серое мрачноватое платье делает ее еще более незаметной. Поразительно, с каким ужасом эта женщина смотрит на старуху.

- Анна! Где тебя черти носят! - кричит на нее Режан.

- Я следила за тем, как разгружают наши чемоданы, мадам, испуганно произносит девушка. - Вы мне велели...

- Ничего я не велела! - перебивает старуха, ударив Анну по лицу. - Не смей перебивать меня!

Да, я женщина невозмутимая, но человеческие чувства мне не чужды. Как жалко бедную невестку!

- Мадам, - обращаюсь я к Режан, чтобы та оставила Анну в покое. - Вы хотите завтрак в комнату или будете завтракать со всеми?

- Конечно, в комнату! Черт бы вас побрал, глупая женщина! набрасывается она на меня. - Я не собираюсь завтракать со всеми этими олухами, которые скоро понаедут! Они мне испортят аппетит.

- Совершенно с вами согласна, мадам, - невозмутимо отвечаю я. - Как вам будет угодно!

За годы работы я уже привыкла к любым недовольствам.

Режан ничего не отвечает и гордо удаляется.

- Ужасная старуха! - говорит горничная.

- М-да, когда попадаются люди вроде этой Режан, становится невыносимо! - киваю я. - Угодить им невозможно, что ни делай, они всем будут недовольны, начнут скандалить, жаловаться! Они постоянно будут ставить нам в пример другую гостиницу, где якобы еда вкуснее, кофе горячее, постели мягче, гобелены на стенах красивее. Бороться с этими господами бесполезно, единственный выход - не перечить им, слушать, кивать, улыбаться. Ох, и намучаемся мы с этой старой каргой. Бедная невестка, Режан ее совсем замучила. Представляю, какой вредный у этой старухи сынок.

- Он уже год как умер, - сообщает горничная. - Я спрашивала у кучера Режан. Сынок старухи был болезненным и хилым, во всем слушал свою жуткую мамочку! Это она нашла ему невесту, тихую безответную сироту. И Режан мучила ее, ела поедом, иногда даже била, а сынок не вмешивался ни во что.

- Ох, ужас! - вздыхаю я. - Иногда я радуюсь тому, что осталась старой девой!

А вот и следующие постояльцы - двое молодых людей.

Один из них Шарль Броше - держится вызывающе. На его лице играет насмешливо-нахальное выражение. Говорит он с усмешкой в голосе, высоко подняв подбородок. Его внимательные черные глаза пристально изучают мое лицо. Если верить моему жизненному опыту, этот человек любит быть в центре внимания. Мне не очень нравятся подобные молодые люди. От них много проблем. Боюсь, рано или поздно этот тип нагрубит старухе, а тогда жди беды.

Другой, Николя Жакоб, смирный, застенчивый юноша - полная противоположность Броше. Судя по всему, он принадлежит к тому типу людей, которые предпочитают тишину и покой шумным компаниям. В отличие от Броше, Жакоб обладает примерными манерами, но они у него какие-то натянутые и неестественные. В разговоре Жакоб отводит глаза от собеседника, а голос его немного дрожит.

Если Броше не поругается с Режан, то с этими приятелями трудностей не будет. Такие люди обычно довольны всем и никогда не жалуются... Хотя странно, что двое молодых людей решили остановиться в загородной гостинице... Весьма странно...

Ладно, это их дело. У меня и так забот хватает.

А вот еще одна гостья. Мадемуазель Орильи, известная актриса, которая прославилась не только игрой на сцене, но и своими картинами. Ее считают очень талантливой художницей. Это молодая дама, одетая по последней парижской моде, приветливая, но немного высокомерная.

- Я бы хотела сделать зарисовки и этюды, - говорит она мне.

- Не беспокойтесь, мадемуазель, природа тут восхитительна, вы не разочаруетесь, - заверяю я ее.

- Я уже успела в этом убедиться, - улыбается Орильи. - Тут действительно очень красиво. Подобное окружение способствует вдохновению. Думаю, здесь я смогу найти что-то подходящее для моих картин! Искусство - вещь непостижимая...

- Я совершенно с вами согласна, - вежливо останавливаю я даму, не выношу слушать рассуждения об искусстве. - Не хотите ли взглянуть на ваши апартаменты? Вас проводят.

- Да, конечно, - кивает художница.

Только высказав свои суждения о современном искусстве, Орильи следует за горничной.