Юрий Брайдер - Телепатическое ружье Страница 2

- Глотни хорошенько воздуха. Он накопится у тебя в мышцах и крови, как у кита. Одного глубокого вдоха хватит минут на тридцать-сорок. Пошли.

Холод и ветер сразу же ослепили Ивана. Он закашлялся. Оранжевая равнина, вся усыпанная черно-красными булыжниками, дымилась ледяной пылью. Почва звенела под ногами. Кое-где, по клубам пара, поднимавшимся к фиолетовому небу, можно было угадать выходы подземных жилищ. Квадратный кусок равнины был тщательно очищен от камней и выровнен. Несколько фигур, закутанных в грязно-красные маскировочные халаты, шатаясь от ветра, разучивали строевые упражнения. В сторонке торчал добротно сработанный дощатый туалет.

- Первая цивилизованная уборная на Марсе, - гордо сказал сержант. Построена по моему проекту.

* * *

В зловонной темноте казармы храпели, стонали и бредили во сне разнообразнейшие разумные существа, волею злого случая собранные здесь со всех уголков Галактики. С нар свешивались волосатые хвосты, чешуйчатые клешни, могучие хоботы и похожие на вареную вермишель щупальца.

Не найдя свободного места, Иван присел на нижние нары, возле свернувшейся клубком косматой туши. Нащипав из подстилки ветоши и набрав с пола горсть красного песка, он принялся сдирать ржавчину с толстого конического ствола.

- Я У-90М номер 0116, телепатическое ружье универсального типа, модернизированное, - услышал он вдруг четкую негромкую фразу. При этом что-то несильно кольнуло Ивана в виски. - В прикладе находится инструкция по обращению со мной. Она напечатана на всех основных языках Галактики.

После того как Ивана в замороженном виде отправили на Марс, он уже ничему не удивлялся. Из пенала в прикладе извлек несколько свернутых в трубку тонких голубоватых листков бумаги и минут десять сосредоточенно разглядывал их со всех сторон.

- Я ничего не могу понять, - наконец сказал он, обращаясь к куску проржавевшего железа.

- Говорить вслух совсем не обязательно. Я и так все понимаю, - слова возникали в сознании Ивана как бы сами собой. Мягкая, словно бы женская интонация. И, судя по всему, их никто больше не слышал. - Поскольку ты неграмотный, мне придется объяснить все самой. Но это потребует уйму времени и энергии. Я не болтунья. Мое назначение - уничтожать противника. Для этого тебе достаточно мысленно произнести приказ и снять блокировку с исполнительного механизма. Из тысячи объектов я безошибочно выберу нужный и уничтожу максимально приемлемым способом. К примеру, если цель находится в толпе, я посылаю обыкновенную пулю, калибр которой зависит от массы и живучести этой цели. Если она находится в укрытии - стреляю кумулятивной гранатой или ядерной боеголовкой. Кроме того, я могу поражать противника электрическим разрядом, лазерным лучом, гравитационным ударом, отравленной стрелой, бактериологической ампулой, психической энергией, ультразвуком, холодом и нейтронным излучением. Бури, землетрясения, затмения светил и вспышки сверхновых для меня не помеха.

- И ты никогда не промахиваешься? - удивленно спросил Иван. Фразы он уже не произносил вслух, а строил в уме.

- Никогда. Ни одно телепатическое ружье еще ни разу не промахнулось. Марсиане знали, чего хотели, когда создавали нас. Потому-то так трудно сейчас встретить настоящего марсианина!

- А сама ты стрелять не можешь?

- К сожалению - нет. Только стрелок может снять блокировку. Но буду я стрелять после этого или нет, определяю уже я сама. Мы, телепатические ружья, очень впечатлительны! И требуем к себе достойного отношения. Мой прежний хозяин был порядочным невеждой. Дикарь с какой-то периферийной планеты. Кстати, а ты откуда?

- Я с Земли.

- Так твоя планета называется?

- Да.

- Мне это ничего не говорит. Лет через сто она будет называться совсем по-другому. Наша бедная планета как только не называлась на моей памяти... Да, а как ты собираешься производить выстрел?

- В каком смысле?

- В самом простом! Неужели мне нужно разжевывать тебе каждую мелочь? Как ты собираешься стрелять? Будешь ли ты держать меня передними конечностями, а выстрел производить задними, или, быть может, тебе удобнее носить меня в мускульной сумке, а стрелять клювом или нижней губой? Объясни, что у тебя - клешни, крылья, щупальца, хватальные рожки, мандибулы, псевдоподии?

- У меня руки. Две.

- Неплохо. Что на них: копыта, присоски, гребала?

- Пальцы.

- Сколько?

- По пять.

- Какое же спусковое устройство тебе подойдет? Может быть, кнопка?

- Да нет. Лучше что-нибудь похожее на... - Иван задумался, подыскивая нужное слово, - ... ну, такую небольшую изогнутую пластинку.

- Спусковой крючок тебе, что ли, нужен? Так бы и сказал сразу! В каком месте? Приложи туда палец.

Через секунду на указанном Иваном месте стал выпячиваться бугорок. Вскоре он превратился во вполне приличный спусковой крючок, правда, без скобы.

- Мы способны к саморегулировке, - гордо сказало ружье.

- А откуда вы для этого берете энергию?

- Отовсюду. Из солнечного света, воздуха, песка, твоего дыхания. А сейчас разбери меня и почисть. Особое внимание обрати на клапан компрессора и газоотводную трубку.

Заснул Иван сидя, зажав ружье между колен.

* * *

Разбудил его голос сержанта.

- Подъем! Подъем! - орал тот. - Получить паек! Одна минута на завтрак! Выходи строиться!

Иван сразу вспомнил все, что с ним случилось накануне, и впервые всерьез осознал ужас своего положения. Мир без травы и воды, мир без цветов и деревьев, без апреля и августа, без книг, без телевизора, без друзей и невесты, без шашлыков и "Жигулевского", мир, совершенно не приспособленный для существования человека, - вот что ожидало его отныне.

- Извините, - кто-то тронул Ивана за локоть.

Он обернулся и увидел существо, всем своим видом напоминавшее большого грустного кенгуру. На нем были мешковатый комбинезон и растоптанные тапки огромного размера. Свой шлем кенгуру держал под мышкой. Длинный толстый хвост был обмотан тряпьем и перевязан веревочками. Круглые черные глаза внимательно глядели на Ивана.

- Извините, - повторил он. - Вы землянин?

- Да.

- Вы соотечественник сержанта?

- Это как сказать... В некотором роде - да.

- У меня к вам просьба, - сказал кенгуру. - Моя планета очень далеко отсюда. А здесь холодно и плохо. Кроме того, в некоторые периоды жизни мы надолго засыпаем. И как раз сейчас у меня наступил такой период. Но сержант не разрешает мне спать долго. Он говорит, что с меня и восьми часов хватит. Если бы он разрешил поспать хотя бы суток семьсот, я бы потом смог очень долго бодрствовать. Но я очень боюсь сержанта. Поговорите с ним, пожалуйста. Очень вас прошу.

- Хорошо, - согласился Иван. - Я попробую.