Эдгар Берроуз - Пеллюсидар Страница 2

Находка телеграфного аппарата означала, что Дэвиду удалось пробить земную поверхность на "железном кроте" и попасть в Пеллюсидар, но какие приключения ждали его там?

Нашел ли он свою Диан или Худжа-Проныра ухитрился все-таки похитить ее?

Жив ли еще Эбнер Перри, старый изобретатель и палеонтолог?

Сумели ли объединившиеся племена людей, населяющие Пеллюсидар, свергуть гнет махар - чудовищных рептилий и их подручных - гориллоподобных саготов?

Должен признаться, что я находился в состоянии, близком к нервной прострации, когда переступал порог...и... Клуба в Алжире. Я осведомился о мистере Несторе и через несколько минут уже обменивался с ним рукопожатиями.

Передо мной стоял симпатичный мужчина лет тридцати, крепко сбитый и загорелый настолько, что на расстоянии нескольких шагов его можно было принять за араба. Мне он понравился в первую же минуту, и я надеюсь, что после трех месяцев совместной жизни в пустыне он понял, что автор "абсолютной белиберды" может, тем не менее, обладать рядом полезных качеств.

На следующий день мы отправились на юг - к центру Сахары. Помимо местных проводников, нас сопровождал телеграфист Фрэнк Дауне. Ничего выдающегося в пути не произошло, и мы без приключений добрались до места, того самого, где я когда-то впервые увидел Дэвида.

Никаких следов, указывающих на то, что кто-то обнаружил передатчик, видно не было. Если бы Когден Нестор не расстелил свою постель именно на этом месте, то кто знает, может, передатчик работал бы еще много лет впустую, пока не замолчал бы совсем.

Мы извлекли аппарат из песка. Он не подавал признаков жизни и не отзывался на сигналы, передаваемые Фрэнком. После трех дней бесплодных усилий мы начали терять надежду. И тем не менее, я был уверен, что провод соединяет нас с внутренним миром, так же твердо, как в том, что сейчас, когда я пишу эти строки, сижу в своем кабинете. В полночь четвертого дня нашего пребывания в пустыне я был разбужен стрекотанием телеграфного аппарата.

Вскочив на ноги, я грубо растолкал Даунса и потащил его к ожившему прибору. Мне не пришлось объяснять причину моего возбуждения. Едва придя в себя и услышав долгожданные звуки, он радостно вскрикнул и немедленно склонился над аппаратом.

Нестор поднялся одновременно со мной, и сейчас мы все трое пожирали деревянный ящик глазами.

Дауне прервал стрекотание аппарата, взявшись за передающий ключ.

- Дауне, спросите, кто это, - сказал я. Он отстучал мой вопрос, и мы, затаив дыхание, ждали ответа.

- Он говорит, что он - Дэвид Иннес, - объявил Дауне, - и хочет знать, кто мы такие.

- Передайте ему, - ответил я, - а также спросите, что с ним произошло с тех пор, как я видел его в последний раз.

В течение двух месяцев я разговаривал с Дэвидом почти каждый день, и когда Дауне переводил закодированное послание, мы с Нестором тщательно записывали ответы. Расположив их в хронологическом порядке, я получил полное повествование о приключениях Дэвида Иннеса в сердце Земли, записанное с его слов.

Глава I

Затерянный в Пеллюсидаре

Арабы, о которых я писал тебе в своем последнем письме (так начал Иннес), оказались, вопреки моим предположениям, очень дружелюбными и милыми людьми. Собственно говоря, они охотились не за мной, а за той бандой мародеров, которая угрожала моему существованию. Они были сильно удивлены в напуганы, когда увидели огромную рептилию, которую я привез с собой из внутреннего мира. Ее мне подсунул Худжа-Проныра вместо Диан.

Громадное впечатление на них произвел и мой "подземный разведчик", которого я оставил в двух милях от лагеря.

С их помощью мне удалось установить аппарат в вертикальное положение: нос в яме, выкопанной специально для этой цели в песке, а корма в воздухе - мы ее подперли стволами пальм, срубленных поблизости. Все это было довольно трудоемко, но арабы со своими выносливыми лошадьми выполнили работу грузового крана, и все прошло благополучно.

Честно говоря, я сомневался, брать ли махару обратно в Пеллюсидар. Впрочем, она была очень покорна и послушна с тех пор, как поняла, что она пленница на борту "железного крота". Общаться с ней, как ты понимаешь, я не мог, потому что у нее нет обычных для нас органов восприятия.

В общем, все кончилось тем, что я счел бесчеловечным оставить даже эту мерзкую тварь во враждебном, незнакомом ей мире, и взял ее с собой в обратный путь. По всей видимости, она поняла, что мы возвращаемся в Пеллюсидар, так как едва мы очутились внутри "крота", настроение махары улучшилось и она развеселилась.

Наше путешествие сквозь поверхность Земли было лишь повторением двух предыдущих. Но в этот раз удалось добиться более отвесного положения "разведчика", и мы прибыли на место на несколько минут быстрее, чем это удавалось раньше. Не прошло и семидесяти двух часов с момента нашего старта, как мы оказались в Пеллюсидаре.

Фортуна благоволила мне и в этот раз. Когда я выбрался из "крота", то увидел, что мы чуть не просверлили дно моря.

Я не имел ни малейшего представления о том, в каком именно месте мы очутились. Ярко светило полуденное солнце, как, впрочем оно всегда светит здесь. Вдаль, насколько хватало глаз, простиралось безбрежное море, сливающееся у горизонта с небом. Как разительно все это отличалось от покинутого только что мною внешнего мира!

Я понял, что потерялся в бескрайних просторах Пеллюсидара и могу провести всю жизнь в скитаниях по ним, так и не найдя никого из свох друзей: ни милого старину Перри, ни Гака Волосатого, ни Дакора Сильного, ни мою любимую и благородную подругу Диан.

И все-таки я был рад, что снова имею возможность ходить по земле Пеллюсидара. Я полюбил этот таинственный и пугающий мир. Даже его дикость была мне мила, ибо это была дикость нетронутой природы. Величие тропических красот Пеллюсидара покоряло. Все здесь дышало первобытной свободой.

Ни на мгновение не пожалел я о том мире, который оставил позади. Я был в Пеллюсидаре. Я был дома. Я был спокоен, счастлив и уверен в себе.

Так стоял я, задумавшись, рядом со своим "кротом", который доставил меня в этот затерянный мир. Тем временем махара выбралась наружу и устроилась вблизи меня. Долгое время она сидела неподвижно. Не знаю, какие мысли мелькали в это время в ее чудовищной голове. Она была представителем высшей расы Пеллюсидара. В силу какого-то каприза природы именно эти гигантские рептилии первые получили способность мыслить.

Люди были для них низшим классом. Как выяснил Перри, махары до сих пор обсуждали вопрос, могут ли люди тоже мыслить.

Махары считали, что Вселенная имеет твердую оболочку, внутри которой расположен единственный обитаемый мир Пеллюсидар. Они были совершенно уверены в том, что этот мир был создан специально для их процветания и размножения.