Сергей Михайлов - Такси-призрак Страница 2

Дверца самопроизвольно захлопнулась, двигатель завёлся, и автомобиль, тихо шурша покрышками, беспрепятственно укатил в темноту ночи.

— А где шеф? — прошептал тип, растерянно озираясь по сторонам и непонятно к кому обращаясь.

— Прошу прощения, вы меня спрашиваете? — спросил человек с тростью.

Тип в полушубке вплотную приблизился к нему и шумно выдохнул ему в лицо струю насыщенного алкоголем пара.

— Ты на этой тачке прибыл, отец? — спросил он.

— Во-первых, не «ты», а «вы». Что же касается вашего вопроса, то я, действительно, приехал на этой, как вы выражаетесь, «тачке».

Тип, видимо, пропустил упрёк мимо ушей. Обалделым взглядом он шарил по ближайшим сугробам и скрёб массивной печаткой свою щёку.

— Но ведь тачка пуста!

— Пуста?

— Пуста! Ты что, ослеп, что ли?

— Молодой человек, — холодно произнёс мужчина с тростью и гордо вскинул подбородок, — я потерял зрение ещё в пятьдесят шестом, в Будапеште, когда какой-то школьник плеснул мне кислотой в лицо. С тех пор уже прошло более тридцати лет…

Тип в полушубке смутился.

— Извини, отец, я не знал…

Ветер взвыл с новой силой, обдав обе фигуры колючей снежной пылью…

4

Через два дня по городу поползли странные слухи. Будто бы носится по улицам Москвы такси-призрак — без водителя, без пассажиров, — и соревнуется в скорости с вот уже неделю не стихающим северо-восточным ветром. Никто не видел его стоящим — необычное такси всегда было в движении; лишь светофоры властны были на несколько секунд остановить новенькую голубую «Волгу», но в следующий момент она вновь уже неслась по городу, обгоняя своих пилотируемых собратьев. Кстати, голубое такси очень педантично относилось к правилам уличного движения и, в частности, к дорожным знакам. У сотрудников ГАИ не возникло ни единого нарекания в адрес необычного такси: не было зарегистрировано ни одного случая нарушения им установленных правил; ведь в правилах ничего не сказано о том, что в момент движения автомобиля за его рулём обязан находиться водитель.

Видавшие виды москвичи восприняли слухи о необычном такси спокойно, с известной долей иронии и скепсиса. Подумаешь, такси! Эка невидаль! Вот НЛО, полтергейст, феномен Кашпировского или чудодейственные пассы Алана Чумака, создающие сквозняк в комнате и снижающие концентрацию паров ртути в помещении, — это да, это впечатляет, а такси… Ничего такого, чтобы… Какой-нибудь чудак-радиолюбитель радиофицировал свою машину и гоняет её по Москве посредством дистанционного управления, а для пущего эффекта шашечки на ней изобразил — и такси готово!

Версия о радиолюбителе быстро прижилась. В неё поверили, потому что она давала простое и понятное объяснение этому странному на первый взгляд явлению. Последние сомнения, которые порой ещё возникали в среде наиболее скептически настроенных московских обывателей, исчезли, когда в одной из центральных газет появилась небольшая заметка о необычном такси, где недвусмысленно заявлялось о некоем инженере-изобретателе Ф. (полную фамилию газета по вполне понятным соображениям не привела); ему-то, как сообщалось в заметке, якобы и принадлежал вышеупомянутый автомобиль. Одна из местных газет перепечатала эту заметку, дополнив её интервью, которое «любезно согласился дать нашему собственному корреспонденту известный изобретатель и рационализатор, пожелавший остаться инкогнито». И так далее и тому подобное. Скоро все городские газеты пестрели сообщениями о такси-призраке и его владельце. Что ещё оставалось делать бедному обывателю? Только верить…

А голубое такси тем временем продолжало носиться по Москве, нарушая покой и сон жителей столицы.

В конце концов дело зашло настолько далеко, что им заинтересовались некие компетентные органы. И тут начали происходить необъяснимые явления. В прессе — сначала в местной, а потом и в центральной — стали появляться опровержения по поводу опубликованных ранее статей о такси-призраке и изобретателе Ф., в которых редакции и издательства извинялись перед читателями за «ряд ошибок, вкравшихся в текст по вине недобросовестных корреспондентов». Потом выяснилось, что никакого Ф. нет и не было вовсе, и что всё это домыслы и происки врагов перестройки и демократии. Появился какой-то свидетель, который клялся и божился, что своими собственными глазами видел, как из злополучного такси выходил пассажир — какой-то слепой старик в куцем пальтишке. Но старика найти не удалось, и о свидетеле забыли. Самым же ярким событием в этом деле явилось сообщение таксиста Стандартного. Совершенно случайно выяснилось, что номер угнанного у него десять дней назад такси совпадает с номером неуловимого такси-призрака. Этот факт привлёк к гражданину Стандартному пристальное внимание как компетентных органов, так и вообще всех любопытных. Его имя замелькало в прессе. Молодой следователь, которому поручили вести дело об угоне такси, настолько рьяно взялся за него, что после первой же беседы с пострадавшим открылся ряд важных деталей, о которых Стандартный ранее не упоминал (или умышленно умолчал?) и которые не столько прояснили дело, сколько, наоборот, ещё больше усложнили его. Выяснилось, в частности, что угона как такового, в общем-то, не было — такси уехало само . В тот день в районе часа ночи машина, которую вёл Стандартный, вдруг перестала слушаться руля и самопроизвольно остановилась на улице Краснопрудной, недалеко от метро «Красносельская», предварительно выполнив все необходимые перед остановкой (согласно «Правилам дорожного движения») предписания. И как ни вертел водитель рулём, как ни жал на газ — всё было напрасно: автомобиль полностью вышел из-под его контроля. Как только такси остановилось, передняя дверца — сама! — открылась, и чей-то голос, возникший, как показалось Стандартному, прямо из пустоты, произнёс: «Иван Игнатьевич, будьте так любезны, покиньте, пожалуйста, мой салон». Стандартный опешил, но из машины всё-таки вышел. Мало ли… лучше подчиниться… В тот же момент он почувствовал, как чья-то нога — а пострадавший уверен, что это была именно нога, — пнула его в область, расположенную чуть ниже поясницы. Стандартный нырнул в сугроб, а когда поднялся — увидел, как дверца его такси захлопнулась, а само оно — пустое! — взревев двигателем, унеслось в сторону Сокольников. И ни единой живой души вокруг…

На вопрос следователя, почему гражданин Стандартный не сделал подобного признания раньше, тот ответил, что «боялся угодить в психушку». Что ж, опасения вполне обоснованные; десять дней назад ему, действительно, поверили бы с трудом. Зато теперь…