Александр Беляев - Страх Страница 2

— Тише вы, черти, — раздался заглушенный голос.

— Тут, кажется… Ну, что, Митька, трусишь?

— Ох, — послышался вздох.

— Ничего. Обтерпишься. Пороху понюхаешь — привыкнешь.

— А где они, бандиты-то? Там? — И Митька протянул руку к зданию.

— Все может быть. Ты только не трусь. В случае чего пали — и никаких. Лучше ты его, чем он тебя. Так-то. Пали — и никаких, потому — полное право.

— Тише, вы. Разболтались…

Липецкому не спалось. Он с вечера зарядил ружье, приготовил патроны и, не раздеваясь, прилег на кровати. Сердце колотилось, и шумело в ушах. Он прислушивался к каждому звуку… Вот — шорох, и у него холодело в груди. Идут. Нет, это мышь скребет под полом… В коридоре что-то трещит…

— Фима, стучат, — слышит он испуганный шепот жены.

Его, как пружиной, подбросило. Да, да, стучат. И стучат так, что разбудят мертвого… Он хватает дрожащими руками ружье и набивает патроны в карманы.

— Ты вот что, — обращается он к жене, а зубы выбивают нервную дрожь, — ты не открывай… скажи — дома нет… А я по лестнице на чердак… Тебя не тронут… Ты ни при чем… Поищут — уйдут… А полезут ко мне — дешево не отдамся…

В дверь колотили прикладами, и удары гулко отдавались в длинном коридоре, идущем от двери и разделявшем дом на две половины.

Пилецкий быстро взобрался по лестнице на чердак, через отверстие в потолке коридора. Звенели стекла окон…

— Дома нет!.. Нет дома!.. — надрываясь, кричала жена.

— Отворяй, если и дома нет! Кого прячете? Стрелять будем!..

Послышался выстрел. С треском кто-то выломал раму, и в комнату, через окно, пролез человек и, пыхтя, открыл двери. В коридор ввалилась толпа.

Дальше все было как в кошмаре… Треск оконной рамы, звон разбитых стекол, крики жены… выстрелы… шепот… голоса в темноте… И вот кто-то поднимается к нему по лестнице.

— Не лезь! Убью! — диким голосом кричит Пилецкий. — Всех перестреляю, последняя пуля себе!..

Но лестница дрожит под чьими-то ногами, и вот какое-то пятно замаячило в четырехугольнике отверстия…

Стиснув зубы, Пилецкий нажимает курок…

Выстрел… Вспыхнувший огонь освещает чью-то голову, но она тотчас скрывается в отверстии. С глухим стуком падает чье-то тело.

Внизу крики…

— Убил… Слезай… Милиция… — слышит он отдельные голоса…

Опять кто-то лезет…

— Не лезь, — кричит Пилецкий и снова стреляет…

Отчаянный стон… И опять взрыв криков внизу.

Среди шума он узнает как будто голос старика-сторожа, Вонифатия…

— Это я… — и лестница опять дрожит.

— Убью, — кричит обезумевший Пилецкий, и в третий раз огненная полоса прорезывает тьму. Опять чей-то стон.

Но голоса утихают. О чем-то сговариваются, удаляются, и Пилецкий слышит пыхтенье отъезжающего автомобиля.

— Откуда автомобиль? — пролетает мысль в затуманенном мозгу Пилецкого. — Может быть, милиция подоспела вовремя?.. Только едва ли.

В отделении вспыхивает огонек. Пилецкий судорожно сжимает похолодевшими руками винтовку.

Вот автомобиль возвращается. Кто-то вошел…

— Слазь, Ведениктович, — слышит он знакомый голос Спиридона. — Беда случилась… Милиция тебя защищать приехала… А ты с перепугу начальника того… уложил, милиционера ранил и — сторожа своего… Слазь, Ведениктович, не бойся… Вот тебе мое слово — ничего не будет.

Кто-то внес лампу в коридор, и Пилецкий увидел отряд милиционеров…

Бросив винтовку, он молча стал спускаться по лестнице…

Серое, осеннее утро осветило печальную картину. На полу коридора лежал убитый, рядом стонали раненые. Вещи в отделении и комнатке Пилецкого были перевернуты, мебель опрокинута. Стекла в окнах выбиты. Штукатурка на потолке и стенах местами обвалилась от выстрелов, произведенных с улицы.

Спиридон сидел на ступеньках крыльца и, крутя цигарку, спрашивал милиционера:

— Как же это так случилось? Вы-то чего дуроломом валили?

Милиционер вздохнул:

— Дуроломом? Не знаешь ты нашего дела — что значит на облавы ходить, бандитов ловить. Из-за каждого угла тебя подстрелить могут… Разве тут рассуждаешь? Сам как в бреду. А бандиты очень просто могли у Пилецкого остановиться. Припугнут «маузером» — не выдавай, мол, и конец…

Ведь и у вас в деревне они ночевали?

— Это верно…

— Ну, вот… А нас не пускали… Почему такое? Значит, неспроста…

— Вот дела-то… — вздохнул в свою очередь Спиридон. — Страх-то что делает.

Пилецкого арестовали, но скоро выпустили — он был признан невиновным. На кладбище прибавилась свежая могила…

Примечания

1

Темою настоящего рассказа послужило действительное происшествие, имевшее место в одном из п.-т. предприятий Белоруссии в августе 1925 г.

2

Быть убитым.