Юрий Шпаков - Детонатор Страница 2

— Кратко подведем итог, — сказал он, когда экипаж снова собрался вместе. — Удалось установить, что планета населена достаточно плотно. Выявлены сотни тысяч промышленных центров, и, надо полагать, общее число обитателей составляет несколько миллиардов особей. Говорят они на многих языках — к сожалению, ни один из них мы пока не расшифровали. Поэтому приходится лишь догадываться, каково здесь общественное устройство. Скорее всего, единого государства нет. Одни страны хорошо развиты в индустриальном отношении, другие от них отстают. Признаки войн не замечены, всюду на планете царит мир.

— Великолепно! — не выдержал Доктор.

— Да, это облегчает наши задачи. Есть, правда, и тревожные признаки: сильное загрязнение атмосферы продуктами сгорания топлива и радиоактивными отходами. Следовательно, способы выработки энергии применяются самые варварские.

— Это мы поправим, — сказал Биолог.

— Безусловно. Мы обязаны помочь нашим младшим братьям по разуму. В этом наша историческая миссия... Но сейчас надо решить, как действовать на первоначальном этапе, где и когда осуществить контакт. Прошу иметь в виду, что сведения о планете и ее жителях крайне скудные, о немедленной высадке речи быть не может.

— А если опуститься в пустынной, ненаселенной местности? — спросил Доктор.

— Это мало что даст. Собрать недостающие данные с поверхности труднее, чем отсюда, с орбиты. Не говорю уже о том, что нас могут заметить во время посадки.

— Лучше всего дождаться расшифровки основных местных наречий, — сказал Лингвист. — Какой же контакт без разговора?

— И долго придется ждать?

— Сказать трудно. Большой Мозг ведет лексический анализ непрерывно, но никакого просвета я пока не вижу: ничего общего с нашими языками. Вот если бы мы могли одновременно видеть их телепередачи... Тогда было бы легче выявить значение слов.

— Что ответит на это Физик?

— Мы пытаемся преобразовать перехватываемые сигналы в видимое изображение. Но пока безрезультатно.

— Какие еще есть мнения?

— Далеко мы все-таки остановились, — сказал Доктор. — Если бы -подойти поближе, к границам атмосферы...

— Нет, — решительно оборвал Командир. — Раз они способны выходить в космос, то имеют и хорошую службу локации. Нас быстро засекут, а это нежелательно.

— Очень важно, чтобы они, едва обнаружив нас, поняли наше миролюбие, — заметил Лингвист, — чтобы никто из аборигенов не принял Корабль за космического агрессора...

— Не так-то это просто.

— Вот почему я предлагаю дождаться, пока будет преодолен языковый барьер.

— Но для этого, как я понял, необходима дополнительная информация, — сказал Доктор. — А ее мы сумеем добыть лишь в том случае, если приблизимся к планете. Выходит, заколдованный круг?

— Быть может, пошлем разведчика? — предложил Биолог. — Ему легче остаться незамеченным. Два-три витка в атмосфере — и мы получим огромное количество новых данных.

— Отличная идея! — воскликнул Лингвист.

— Есть другие мнения? — спросил Командир, обводя взглядом собравшихся. Все молчали.

— Хорошо, я тоже согласен. Приказываю подготовить зонд к полету. Максимальное приближение — до одной сотой радиуса планеты.

Автоматический разведчик — глаза и уши Корабля — незаменим при исследовании негостеприимных, опасных космических объектов. Он способен маневрировать в самых широких пределах, садиться на воду и на сушу, снова взлететь. Ему не страшны ни огонь, ни океанские глубины, ни ураганные вихри: силовое поле надежно защищает его аппаратуру от всех внешних воздействий. Казалось бы, мысль об использовании разведчика для подробного изучения обитаемой планеты давно должна была прийти Командиру в голову: ведь если даже аборигены отнесутся к кибернетическому устройству враждебно, никакого вреда ему они причинить не смогут. И действительно. Командир сразу подумал про зонд. Но решение о его запуске принял не сразу. Не случайно советовался с экипажем. Он не был уверен в главном: пойдет ли этот полет на пользу предстоящему контакту, не возникнут ли неожиданности и какие-либо осложнения? Однако и у него любопытство оказалось сильнее осторожности...

Из недр Корабля вынырнуло массивное цилиндрическое тело, развернулось и стремительно исчезло, словно рухнуло в бездонную пропасть. Тотчас же изображение на обзорном экране стало расти — зонд приступил к работе. С надеждой и волнением вглядывались космонавты во все более четкую и подробную картину Чужого Мира.

Описывая в пространстве громадную спираль, разведчик приближался к планете. Одна за другой выявлялись неразличимые прежде детали — доказательства разумной деятельности местных жителей. На ночной стороне сияли бесчисленные россыпи разноцветных огней, на дневной — вырисовывались через облачные полыньи геометрические узоры возделанных нив, строгие линии каналов, очертания городов, от которых тянулись густые дымные шлейфы.

— Это очень напоминает исторические фильмы, — заметил Биолог. — И наши предки жили подобным образом: задыхались в тесных, задымленных городах, тратили массу времени и труда на выращивание съедобных растений, разведение домашних животных. Ясно, что здесь еще не умеют синтезировать пищу.

— До этого не так далеко, — сказал Механик. — Индустрия у них достаточно развита: космическая техника говорит сама за себя. На основе уже достигнутого и с нашей помощью они смогут очень быстро ускорить движение прогресса.

— Еще вопрос, как и кому мы должны помогать, — задумчиво проговорил Лингвист. — Все зависит от того, какие тут общественно-политические формации. На планетах со Вторым энергетическим уровнем могут быть государства с разными политическими системами. В некоторых из них может существовать классовое неравенство, угнетение бедных богатыми. Так было когда-то у нас, так, возможно, сейчас и у них. Допустим, захотим мы накормить всех голодных, дадим им свои синтезаторы. А их приберет к рукам местная знать.

— На первых порах можно контролировать распределение...

— Значит, прямое вмешательство? А мы имеем на это право?

— Делать добро, побеждать голод и болезни, дарить всеобщее благо — разве это плохо? — искренне удивился Механик. — По-моему, мы сами все осложняем. Когда отпадет забота о повседневном пропитании, социальные перемены произойдут сами по себе. Без всякого нашего участия. Раз не будет материальной основы неравенства, все силы общество направит на развитие духовных интересов...

— Не согласен, — сказал Лингвист. — Сытость, точнее сказать, пресыщение чаще ведет к регрессу. Изобилие необходимо выстрадать, создать его собственными руками. А если щедрые дары свалятся с неба — в прямом и переносном смысле, — они лишь могут замедлить колесо истории. Поэтому я повторяю: сначала их надо понять, а уж потом решить, нужны ли им наши благодеяния. Возможно, не так уж они в них нуждаются!