Сергей Чекмаев - Прозрачный паровозик с белыми колесами Страница 2

- Вот... вот было бы шоу, когда б ты Исправника... - смеясь, бормотал "бомж", - и в правду племяннику подарила...

- В смысле? - ситуация начинала меня раздражать. - Паровоз как паровоз. Покатает пару недель, да и забросит под кровать.

- Да не паровоз это! Я же тебе сказал - Исправник! Выпрямитель Ошибок! Не шутка... Стоит твоему... как зовут-то?

Я почему-то смутилась.

- Татьяной...

- Да не тебя! Племянника!

- Яшей.

- Стоит твоему Яшке его, - он потряс паровозиком, - пару раз катнуть по полу... у-у-у!

- Да, что такое с ним? Объясни толком.

- Объяснить? Это, Танюша, не так просто. Да и тебе оно надо?

- Это я уж как-нибудь сама решу.

- Вольному - воля. Слушай. Впрочем, нет, скажи сначала - не было ли у тебя в жизни поступка, который ты хотела бы переиграть? Может, обидела кого зря или в свое время карьеру, деньги, власть против простого человеческого счастья поставила? Подумай...

А кто из нас может честно, положа руку на сердце, сказать... я все всегда делала правильно, я никогда не ошибалась? Да никто. У каждого в жизни есть один-два момента, когда альтернатива стоит остро... или то, или это. Приходится выбирать. И мучиться потом всю жизнь неправильным выбором. До гробовой доски будет глодать мыслишка... а вот если бы я тогда поступила по-другому, то...

Есть она и у меня, верно продавец паровозиков сказал. Три года назад дурацкая ревность и понятия об оскорбленной чести заставили меня указать Артему на дверь. На презентации он, помнится, перебрал, разругался со мной и пропал на два дня. А потом я узнала, что он к бывшей своей ездил, плакаться. На меня, видать, жаловался. Ну я и... психанула. Иди, мол, к своей вешалке, если тебе она больше по душе.

Очень он не любил, когда я так говорила. Гордый он, Артемка... Хлопнул дверью и ушел. С тех пор я одна. Есть, конечно, на работе один, да это так, ерунда. Не в счет.

Яшке вон уже скоро пять, а Анюта, сестра моя, ведь на три года меня моложе. Вот и выходит, что паровозик я покупаю племяннику, а могла бы собственному сыну.

- Есть, как не быть. Погорячилась в свое время... А сейчас думаю... может, зря?

- Вы, бабы, всегда так... сначала делаете, потом думаете. Ладно, ладно не кипятись, слушай лучше. Был и у меня свой гвоздь в душе. Бывало свербило так, что хоть на стенку лезь, хоть головой в омут, особенно когда на кладбище приезжал.

Он помолчал.

- Была у меня подруга, понимаешь, мы с ней с самого детства вместе, чуть ли не на одном горшке сидели. Катюха... выросли вместе, да так и не расстались. Она с деньгами на "ты" была - голова! Не то, что я. Сразу просекала откуда бабками пахнет. Ну, и я за ней, вроде как ведомый. Сначала мелкие дела вершили, но постепенно раскрутились. В девяносто третьем подвернулась одна возможность, сейчас даже не верится. Агентство одно рекламное прогорело, сдавали его за копейки вместе со всеми долгами, недоснятыми роликами и недвижимым барахлом. Катюха и здесь не зевнула. Своих денег у нее не хватило, так она меня в компаньоны взяла, а я как раз со сверхсрочной пришел, с Пянджа, там тогда неплохо платили. Вот Катюха и потащила меня за собой. Спросишь - зачем?

Он хитро подмигнул мне. Я пожала плечами, но спрашивать не стала. И так сам все расскажет.

- Мне хватки деловой Бог не дал, это верно, да и погулять я люблю, чего уж там... Она бы и без меня отлично справилась, заняла бы денег в конце концов. Только вот на переговорах, да презентациях всякие там директора банков охотней с мужиком дела ведут, так уж у нас повелось.

Женщину мало кто из богатых парней за стоящего партнера воспринимает. Он глумливо хихикнул.

- Партнера по бизнесу, я имею в виду. Дальше уж дела в гору пошли, не остановить, гребли деньги лопатой - пятерым не управиться. Ну, жизнь облагородили себе, сама понимаешь, тачки там приличные, домик трехэтажный, шмотки, то-се... Не жизнь - сказка. Ты на это все не смотри, - он пару раз хлопнул рукой по обшлагу плаща, - это так, последствия. А тогда мы даже у Зайцева одеваться брезговали. Во-от...

- А паровозик-то здесь причем? - не выдержала я. Больно уж монолог у него затянулся.

- Дойдем и до него, не торопись. Слушай дальше. Жили мы так припеваючи, пока кризис не случился. Дефолт который. Всем было не сладко, и по нам вдарило, конечно. Анекдот, знаешь? Про те времена? Звонит один банкир другому, спрашивает... "Алло, Вася, ты? Как дела?". Второй отвечает...

"Хорошо". "Ой, извините", говорит первый, "я, кажется, номером ошибся..." Улыбаешься? Так это точно про нас. Катюха, чтобы контору нашу на плаву удержать, свои бабки в нее горстями кидала, как в топку. Машины продала, дом заложила... А я в стороне стоял, ухмылялся, была уже тогда у меня одна мыслишка, главбух, скотина, нашептал. Ну, с катькиной помощью кое-как кризис пережили, и тут-то я и не прозевал свой шансик. Собрал акционеров, да и рубанул прямо... так, мол, и так, Екатерина Сергевна виновна в нецелевом использовании средств, расхищении активов и прочее в таком же духе. Она у нас по агентству официально замфином числилась, как раз за такие дела и отвечала. У нее, бедняги, аж речь отшибло, только все смотрела на меня. Будто не верила. А я несся, как по проторенной дорожке... мол, в кризис она спохватилась, испугалась проверок, бросилась денежки назад вертать, да поздно.

Собеседник, похоже, вычитал в моем взгляде нечто красноречивое, потому что потупился на миг, смешался.

- Не смотри на меня так, Танюша, не стоит. Все люди - волки, весь мир большой сортир. Был бы у тебя похожий шансик, и ты б не прозевала. И нечего тут глазами сверкать! Не прозевала бы, уж поверь. Честные мы только на словах, ты ничем не лучше других. Все цену имеет, и благородство, и дружба, и честность, все. У каждого своя цена, но она есть. В общем, захотелось мне одному в агентстве паханом сидеть, и Катюху я таки вытурил. Назначили проверку, вскрылось много всего - Катька-то бабками, как своими распоряжалась, захотела - в дело вложила, захотела - шубку новую купила или на Бали слетала, позагорать. Она ж знала, что в любой момент недостачу восполнит, стоит только парочку верных делишек провернуть. У нее на это нюх был, я тебе уже говорил. А проверяющему пойди все объясни, тем более что истинное положение дел - кто настоящий директор агентства, - никто и не знал.

Мне стало противно.

- И что?

- Уволили ее, расследование началось, судебных приставов поналетело имущество описывать.

То, что осталось. Она со мной встретиться пыталась пару раз, звонила, но я не откликнулся. Решил - пойду до конца. Все от нее отвернулись, многие наши общие знакомые даже спрашивать про нее перестали... вот тебе тоже проверка на честность - стоило ей обезденежеть, как их сдуло, словно ветром. Катюха одна осталась. А у нее с детства что-то с сердцем было не так, врожденная гадость какая-то, точно не знаю как называется. Так от всех этих дел моторчик и зашалил, приступ, скорая, все такое. И никого рядом, понимаешь, Тань, никого! Бабок тоже - ноль. Свезли Катюху в обычный городской стационар, где она через два дня умерла. Ей и тридцати не было, вот так.