Вадим Зеликовский - Опознанный летающий объект или двоюродные братья по разуму Страница 2

Глава 3

У ИСТОКОВ СОБЫТИЯ

Люблю грозу в начале мая...

Тютчев

И грянул гром. Вместе с бабкой Мотрей в столицу ворвалась гроза. Май раскололся, сверкая вспышками молний. Воробьиные ночи следовали одна за другой. Ежедневно метеорологи твердили, что такого мая старожилы не припомнят с 1783 года, когда Москва горела трижды. Через неделю москвичи перестали удивляться, разве что некоторое любопытство вызывал тот факт, где это синоптики раздобыли старожилов, помнящих пожары 1783 года? Но скоро интерес и к этому приутих. На исходе третьей недели к грозам окончательно привыкли, как будто они не переставая гремели со времен Юрия Долгорукого. Но, несмотря на непроглядную тьму, застилающую небо круглые сутки, Бульон орал регулярно. Юрка вскакивал и больше уже уснуть не мог. Но странно: как бы рано он не вставал, бабка была уже на ногах, как-будто и вовсе не ложилась. И еще разные странности заметил Юрка, у которого от регулярного недосыпания обострились все чувства. Например, он ни разу не видел, чтобы бабка ела. И еще... Впервые зайдя в квартиру и оглядевшись, бабка тут же заговорила чистым русским языком. От ее украинской напевной скороговорки не осталось даже акцента. И где бы не находился с тех пор Юрка, он чувствовал на себе пронизывающий взгляд глубоко сидящих черных глазок. Одним словом, жизнь стала невыносимой. А тут еще грозы, загнавшие его на все свободное от школы время в опостылевшую квартиру, где царила легендарная бабка со своим свихнувшимся пернатым оккупантом. Юрка не вылазил из своей комнаты и то и дело зло бормотал сквозь зубы: "У Пушкина Арина Родионовна, у Карташевых - бабка Мотря!" - и эта фраза окончательно выводила его из равновесия. Есть от чего испортиться характеру. И жизнерадостный Юрка за какие-то три недели превратился в мизантропа и брюзгу. Он то и дело вещал и пророчил. - Неспроста все это! - загадочно закончил он свой рассказ, в котором были свалены в одну кучу и гpoзa, и легенды, и нахал петух, и вся его теперешняя несчастная жизнь. Валерка Ерохин, сосед по парте, живущий том же парадном двумя этажами ниже, и, естественно, закадычный друг, слушал эту захлебывающуюся фантасмагорию, раскрыв рот. И было от чего: с одной стороны за Юркой Соколовым не наблюдалась страсть к розыгрышам, а с другой, что-то с ним последнее время творилось странное, и, наконец, бабка-то в самом деле приехала, он же своими глазами видел, как она несла сундук по лестнице... На шестнадцатый этаж! И теперь по десять раз на дню вниз-вверх бегает пешком. И как бегает! Никакой лифт ее догнать не может. - Слушай, Юрка, - нерешительно начал он, - а может и вправду бабка как-то влияет? Какие-нибудь лучи... сам же говоришь, что гроза это неспроста... А? - Валерка оживился. Вспыхнувшая в этот момент молния, казалось, сверкнула прямо у него в мозгу, и при ее свете Валерка ясно понял все. Разрозненные до сих пор сведения выстроились в единую четкую систему. В самый раз заорать: "Эврика!". Впрочем, он так и сделал. - Эврика! - гаркнул он. - Чего орешь? - мрачно спросил Юрка. - Это она энергию аккумулирует, чтобы потом на тебя воздействовать! захлебываясь восторгом от собственной догадливости сообщил Валерка. - С ума сошел! - перепуганно прошептал Юрка в ответ. - Как это, воздействовать? Он исследовал состояние своей головы сначала наощупь, а потом уже изнутри, но никаких особых перемен не обнаружил. - Ничего не изменилось! - с облегчением сказал он. - Ну сам ты об этом судить не можешь. Тут нужен взгляд со стороны! авторитетно заявил Валерка. - Вот и посмотри на меня со стороны! - взмолился Юрка. - С какой? - деловито поинтересовался Ерохин. - С какой, с какой... - рассердился Юрка. - Со своей, конечно! - А... - Валерка тут же стал пристально разглядывать друга, но как ни старался, ничего для себя нового не заметил. - Ладно, хватит! - остановил его Юрка. - Дырку проглядишь! Ну как? - А может еще не время? - неуверенно сказал Валерка. - Сам же говоришь, что тут что-то нечисто... - Нечисто, нечисто... - проворчал Юрка и обреченно пошел к себе, как на казнь. Двадцать второго мая Юрка проснулся раньше, чем заорал Бульон. Что-то сверкнуло за окном, а затем и громыхнуло. Юрка подумал, что это молния и решил спать дальше, но в ту же секунду первый луч солнца прорезал абсолютно ясное небо и прокричал петух. Это было первое солнечное утро за три недели. Юрка натянул спортивный костюм и на цыпочках прокрался в прихожую. Схватив кроссовки под мышку, он выскочил на лестничную клетку и ринулся вниз. Пулей пролетев два пролета, он нос к носу столкнулся с заспанным Ерохиным. - Ты чего встал? - спросил Юрка. - Не знаю. А который час? - Валерка поежился. - Пятый... - наобум сказал Юрка. - фантастика... Думал опять гроза, сверкнуло что-то... А тебя опять петух поднял? - Нет. Он уже потом закричал... - Ну? Неужели опоздал? - Так... - Юрка стукнул зубами. - Началось! - Что "началось"? - испуганным шепотом спросил Валерка. - Еще не знаю, но чувствую! - Юркины глаза сверкнули. - Пошли! И тут Валерка понял, что и в самом деле "началось". Когда друзья выскочили из парадного, ничего особенного, кроме встающего солнца, они не увидели. Оно вставало в просвете между домами, освещая небольшую группу людей, бегущих трусцой. Когда бегуны приблизились, Валерка и Юрка влились в их бодрый поток и какое-то время трусили вместе со всеми. Но так как бегать от инфаркта им было еще рано и неинтересно, то вскоре они, сделав спринтерский рывок, далеко оторвались от основной группы и первым добежали до пруда. Юрке, бегущему впереди, под ноги попалась какая-то банка, и он в полном расстройстве пнул ее. Банка взвилась вверх и, описав плавный полукруг, опустилась в нескольких шагах от Валерки. Ерохин рванулся к ней и, заорав: "Держи!" - отфутболил ее назад. Банка легла Юрке прямо под правую ногу. - Пас! - Валерка понесся вперед. Юрка ударил изо всех сил ...

Глава 4

ПРОБЛЕМА КОНТАКТА

Высшим Смыслом любого действия Контактора является Конечный Контакт

Первая заповедь санкора Контактора

Момент слияния с планетой Лисс не ощутил. По привычке сосредоточив все внимание на пульте, он лишь по линиям последней возникшей на экране схемы понял, что это уже произошло. Тормозной выброс был в пределах допустимого, но предполагаемый частичный отрыв был на пределе нейтронного равновесия. Увидев это, Урх тут же ввел в расчеты резервный модуль. Исходя из полученного результата, Лисс прошелся щупнами по пульту, стабилизируя субстанцию корабля. Не обращая внимания на нетерпение штурмана, он еще долго не включал экраны визуального обзора, проводя курс ускоренной адаптации, учитывая зональные факторы, просчитанные Урхом. Поначалу у него не все ладилось, и он заставил Урха еще раз пересчитать коэффициент мимикрии в условиях слоистого взаимопроникновения и потенциальной разности структур. Урх скрупулезно проверил каждую производную и уточнил коэффициент до восьмой цифры, но и этот результат не удовлетворил Лисса. И лишь после третьего уточнения им удалось достичь стабильной совместимости. Затем дотошный Лисс осторожно приоткрыл контактный простенок и, убедившись в его дискретной устойчивости, приступил к окончательной фазовой фиксации. Наконец вспыхнули экраны визуального обзора, и новый мир хлынул внутрь корабля, на мгновение нарушив контроль. Необычные звуки и запахи вибрировали в каждой клеточке, вызывая необычные реакции, сметая психологические барьеры. Урх первым делом врубил накопитель и приступил к заправке. На сей раз дело пошло необычайно быстро, атмосфера была полна такой дивной, ароматной энергией, что не прошло и пяти минут, как Урх зажурчал от удовольствия. Чувство насыщенности каким-то неуловимым образом вдруг начало перерастать в бесконтрольную эйфорию, которая просачивалась в рецепторы и бродила там, обостряя восприятие, покалывая тело тысячами крохотных газированных иголочек, множилась, приобретая новые формы и, пронесясь по кругу, набирала все новую силу. Даже Лисс, собрав всю свою волю, не мог бороться с бескрайним восторгом, достигшим небывалых размеров, приемлемая масса которых стала перехлестывать через край первоначального объема, и космонавты почувствовали как медленно начинают терять заданную форму. Они с трудом навели блок на подсознательный клапан и провели субъективный отбор, установив устойчивый сброс информации. После чего Лисс, переведя дух, накинулся на Урха. - А все из-за тебя. Летишь, как голый в джаспер. - Я что, нарочно? - оправдывался Урх. - В чужой кастараль со своим санкором не лезь... - Санкором, санкором... - недовольно зажурчал Лисс. - Санкор предписывает спектральный контакт только в исключительных случаях, а мы в него лезем постоянно. Если бы об этом узнали в Галактическом центре, тебе бы такой джаспер устроили, что не видать тебе нулькоридора, как своих актанов. - Подумаешь, - фыркнул Урх, - какой барторас из кастораля нашелся! Сам же всегда настаиваешь на активном поиске. - Да... - Лисс смутился. - Но при условии тщательного векторного анализа! - тут же нашелся он. - Ладно! - согласился Урх. - На этом Галактическом Чуде, где заправка так сладостна и упоительна, я готов даже на три анализа в любой разомкнутой структурной системе. На этот раз, прежде чем покинуть корабль, Лисс настоял на скрупулезных выполнениях всех пунктов, предписанных комиссией по контактам. Горя от нетерпения, Урх безропотно подчинился и только глухо журчал при каждой новой формальности. И вот они ступили, наконец, на твердый грунт. Перед ними расстилалось обилие жидкого вещества, которое находилось в легком, прозрачном движении и журчанием напоминало Урха. Было тихо и хорошо. Первые потоки энергии уже начали поступать в запасники корабля. Все вокруг осветилось и засверкало. Это было так неожиданно и красиво, что Урх, а вслед за ним и Лисс, забыв обо всех инструкциях, двинулись к жидкому веществу, которое в первых лучах света стало переливаться всеми цветами спектра и даже зажурчало в другом, ласковом ритме. В этот момент они почувствовали неподалеку живое существо. Повинуясь автоматической привычке, выработанной годами работы в открытом Космосе, Лисс и Урх машинально выполнили все предписания Галактической комиссии по контактам и застыли в позе Первого Привета. До их актанов донесся тяжелый грохот и перед ними возникли два вертикальных столба, заканчивающиеся горизонтальными площадками, скругленными спереди и сзади. Один из столбов качнулся назад и вдруг со всей силы ударил по кораблю. Корабль взмыл в воздух. Урх и Лисс в первый момент окостенели от неожиданности, а когда опомнились - корабль был уже далеко.