Эдуард Геворкян - Чёрный стерх Страница 2

- Вы кто, - деликатно спросил Аршак., - воровка?

Девица выпрямилась, обнаружив тем самым, что на голову выше его, хлопнула дверью холодильника и взяла с подоконника шлем.

- А ты, как я погляжу, мой ереванский братец, - констатировала она. - Добро пожаловать. Как эти, - кивок в глубину квартиры, - все грызутся? Тотальный привет!

С этими словами она вышла в коридор. Через секунду громко бухнула входная дверь и почти сразу же под окнами началась жуткая пальба. Аршак бросился к окну и со второго этажа разглядел в свете ртутного фонаря над подъездом, как девушка легко вскочила на мотоцикл и рванула с места, а за ней еще несколько машин мелькнули и с ревом исчезли в темноте, оставив за собой шлейф дыма и чей-то протяжный мат с верхних этажей.

Образ девочки со скрипочкой значительно потускнел. Аршак почесал в затылке, зевнул и пошел спать дальше.

Утром следующего дня он обнаружил себя в пустой квартире. На кухонном столе лежала записка, придавленная ключем, а рядом большая кастрюля с гречневой кашей. Записка обстоятельно излагала правила обращения с барахлящим замком и умоляла уходя все обесточить, обезводить и обезгазить.

Аршак навалил каши в большую и глубокую тарелку, посыпал сверху сахарным песком и залил все это холодным молоком, пакет которого случайно уцелел после налета юной скрипачки.

Наелся и потом неприкаянно бродил по квартире, рассматривая дядины чертежи, полистал справочники по дизайну, лежащие на письменном столе.

День начинался туго.

Сунув ключ в карман, он проверил газ-воду-электричество и вышел во двор знакомиться с местностью. Там должно быть веселее, чем дома.

Жил дядя в районе, изрядно отдаленном от центра, почти у кольцевой дороги. Слева дом, справа дом, напротив стройка - глухая монументальная стена, метров сто длиной и в высоту на уровне пятого этажа, а за ней краны, машины гудят... Несколько хилых деревьев. Остановка автобуса. Разбитая скамейка рядом. На улице еще дома, серые и девятиэтажные. Словом, нормальный пейзаж. В углу двора детский городок - почерневшие от дождей и снегов лилипутские игрушки, бревенчатый мосток над бетонированной канавой и косо врытый чурбан, изображающий не то Илью Муромца, не то идолище поганое. За непристойными надписями и рисунками разобрать невозможно.

В песочнице ковырялась малышня, рядом на жухлую траву приседали выгуливаемые собаки.

Аршак прошелся по двору, разочарованно пнул чурбан и задумался, не съездить ли в центр, пройтись по улице Горького, а потом непременно зайти на Старый Арбат, где, по слухам, этим летом разгулялась свобода.

На остановке три долговязых юнца сосредоточенно доламывали скамейку. Один из них, заметив подошедшего Аршака, выпрямился и поманил к себе пальцем. Не ожидая ничего хорошего, Аршак сплюнул, повернулся и медленно пошел к дому. Заслышав за собой шаги, нагнулся, вроде бы завязывая шнурок на кроссовке, а когда краем глаза засек нависшего с поднятой рукой дылду, то, не оборачиваясь, легонько вмазал пяткой в живот.

Дылда крякнул и сел на асфальт. Подскочили его дружки, из-за кустов вылезли еще несколько парней. Дылда поднялся и объявил, что сейчас будет учить драчуна хорошим манерам. Окружившие его парни смотрели с нехорошим любопытством, видно было, что они хотят повеселиться.

Аршак осмотрелся. Шесть лбов, прорваться трудно, но можно. Удар пяткой рыжему по колену, этого, с патлами, локтем в живот, нырок вбок и ходу... А там видно будет!

Патлатый деловито осведомился, откуда он такой наглый здесь взялся, что-то он его раньше здесь не видел. Тут высунулся дылда и радостно осклабясь сказал, что засек его в третьем подъезде, кажется, на втором этаже. Все вдруг заскучали, а дылда осекся и задумчиво потер нос. Рыжий спросил:

- Ты что, Кларкин родственник?

- Ну? - смерил его взглядом Аршак.

- Ладно, пипл, - сказал рыжий, - чего с ней связываться. Пошли. А ты ногами не сучи, пока не трогают, - сказал он Аршаку.

- Позавчера к ней ребята с соседнего двора подошли, - заговорил снова дылда. - Не приставали, хотели на дискотеку позвать. Так она, кризованная, как пошла цепью махать, гнала через всю улицу.

- Пошли, двигай, - заторопился рыжий, - а Кларке передай привет. Мир, дружба.

И разбрелись.

Аршак постоял на остановке минут двадцать, но автобуса так и не дождался. Двор скучный. Драка не получилась. Неожиданно заболел живот, и он побрел обратно, нащупывая в кармане ключ.

День прошел бездарно. Почти все время Аршак провалялся на диване, листая дядины книги. Съел еще каши.

К вечеру один за другим собрались хозяева. Михаил сразу же упал в кресло перед телевизором. Пока тетя Зина готовила ужин, Аршак успел сгонять в крестики-нолики с дядей. Тут неожиданно выяснилось, что в доме нет соли. Виновником немедленно объявили дядю, и началось его изгнание в магазин, откуда заодно надо принести яиц, картошки, молока и мыла. Дядя молчал, сопел и смотрел затравленным волком. Пока тетя Зина излагала свои соображения насчет того, каким мужем должен быть дядя, каким не должен и каким на самом деле он, нехороший такой, является, Аршак тихонечко снялся на лестничную площадку.

Выбор был невелик - дверь слева и две справа. Он смутно догадывался, что здесь к соседям не принято соваться, но ереванские рефлексы заставили его позвонить в ближайшую дверь.

Она распахнулась мгновенно, словно его звонка давно и с нетерпением ждали. Краснощекий старик, чем-то неуловимо похожий на Деда Мороза и Снегурочку одновременно, внимательно посмотрел на Аршака и крикнул в глубь квартиры:

- Мы сегодня ждем гостей?

Появилась старушка, ни на кого не похожая.

- Ты кто, мальчик? - спросила она.

- Здравствуйте, - ответил Аршак. - У вас соли не найдется? Я ваш сосед, - он ткнул пальцем в полуоткрытую дверь, откуда волнами шел голос тети Зиры, - то есть не сосед, а почти сосед.

- Ну, заходи, почти сосед, - улыбнулась старушка. - Где-то соль у нас оставалась, поищу.

В прихожей вдоль стены громоздились перевязанные ящики, на полу в комнате лежали тюки, узлы, пустые книжные полки стояли торцом у двери...

- Переезжаем, - объяснил хозяин, заметив удивленный взгляд неожиданного гостя. - Так что теперь у вас новые соседи будут.

Старушка вынесла поллитровую банку с солью на донышке.

- Спасибо, - Аршак прижал банку к груди и попятился к двери, но споткнулся о небольшой полуоткрытый ящик и опрокинул его.

Аршак извинился, присел, поставив банку с солью рядом на пол и принялся ссыпать обратно мелкий хлам: какие-то ржавые пружинки, разнокалиберные винты, болты, шурупы, разбитые очки, пустые баночки, пробки, камешки, стеклянные шарики...