Алла Гореликова - Юбилей Страница 2

— Это что, вот завтра немецкое наступление во всей красе.

— Шутишь?

— Серьезно. В новостях рекламу дали.

Миша смотрит мимо меня, я оглядываюсь и восхищенно обмираю — на Арбате уже начинается карнавал. Вот куда я хочу!

Я спрашиваю:

— Миш, а куда мы пойдем?

— А куда ты хочешь?

— Честно?

Он улыбается и кивает, я бы жизнь отдала за его улыбку… А вот если бы он сказал: «Я подожду, когда тебе исполнится восемнадцать»… Нет, не надо мне об этом думать! Ему тогда будет двадцать три, а в двадцать три все нормальные люди уже, наверное, давно женаты.

— Куда ты поведешь, туда и хочу.

— Тогда выключай. Мой сюрприз ждет внизу. Хочешь прокатиться на настоящем велосипеде?

— Ты раздобыл велосипед?! — С ума сойти, он бы еще живую лошадь приволок! — И что, он способен ехать?

— Еще как способен.

Кажется, он меня разыгрывает… Велосипед, ха!

— И ты всерьез думаешь, что сегодня можно раскатывать по Москве на какой-то там древней технике? Нет, успех тебе, конечно, обеспечен, но ведь наедешь на какого-нибудь ротозея.

— Лялька, — Миша хохочет, — да ты сначала высунь нос наружу!

— Ну, пошли! — Я уверена, что никакого антикварного транспорта внизу не окажется, а мы посмеемся над идеей балансировать на двух колесах в праздничной толпе и отправимся гулять пешком…

— Вот! — Миша хлопнул ладонью по нелепо крохотному сиденью. — Спорим, забоишься на раме ехать?

Я растерянно оглядываю до странности просторный двор:

— А люди где?

— А ты как думаешь? Юбилей же, Лялька!

Действительно, спохватываюсь я, что сегодня интересного на обычной улице? Вот на Арбате весело и шумно, и велосипед, наверное, пройдет на ура.

— Ладно, Миша, я согласна взгромоздиться на эту ненадежную штуковину, но с тебя двойной пломбир на Арбате.

— Обязательно, Лялька! С орехами и шоколадом!

И мы едем, и мне сначала становится жутко, а потом весело, и сладко замирает сердце, и ласковый ветер, и простор совершенно пустых улиц…

— Мих-Мих! Здорово!

Мы останавливаемся, и я растерянно хлопаю глазами: более странную компанию разве что в кино увидишь. Парень — копия Антаресский Охотник из «Нашествия», это ж сколько возился с гримом?! Другой — словно из старинного вестерна, какой-нибудь Чингачгук или Виннету. Девчонка помладше меня, с золотистыми косичками, одета, как Бекки в «Томе Сойере». И все… на коньках? Мне захотелось протереть глаза.

— Мих, твоя девушка никогда роллеров не видела?

А, ролики… Что-что? «Твоя девушка»? Так, оставим в покое глаза, пора прочистить уши!

— Это Ляля. Она и на велосипед сегодня первый раз в жизни села, зато у нее все впереди. Ляля, эти обормоты — мои хорошие друзья.

— Антон, — Чингачгук крепко пожал мне руку, и мое ощущение реальности окончательно куда-то уехало.

— Игорь. — Охотник отдал честь и широко улыбнулся. — А это Светланка. Вы куда?

— На Арбат.

— Мы тоже, — Игорь легонько дернул Светланку за косичку. — Хочу показать ребенку суровую правду жизни. Ну что, на скорость до почты?

— Давай. Лялька, держись!

И ласковый ветер, и смех, и дыхание Миши — совсем рядом… «Твоя девушка»! Мне уже не хочется на карнавал, там шумно и людно, я хочу, чтобы так все и оставалось — пустые улицы и мы. Антон обгоняет нас и кричит:

— Нравится, Ляля? Сегодня обзор — на сотню гигабайт!

— Нравится! — Я смеюсь, я никогда еще не знакомилась так легко. — Очень нравится!

— Ты когда-нибудь отвыкнешь от сленга? — строго спрашивает Миша. — Обещал же!

— Мих-Мих, да разве это сленг! Так, отдельные биты!

Мы подкатываем к почте, и я от счастья, кажется, на седьмом небе, мне уже абсолютно все равно, что происходит вокруг, потому что Миша снимает меня с рамы и не сразу отпускает… а вдруг он все же решит подождать три года? Растерянный Светланкин голосок возвращает меня на землю:

— А карнавал?

И правда, спохватываюсь я, здесь уже Арбат, здесь сейчас должны плясать медведи и скоморохи, и всякие там крестьянки в огромных цветастых шалях, растрепанные чумазые ведьмочки, параллельно-марсианские долгоносики, музыка, мороженое…

— Эх вы, дети! — Игорь снимает ролики, помогает переобуться Светланке. — Юбилей же! Кого на улицу вытащишь, когда все развлечения в Сети?

— Дешево, — добавляет Антон, — гарантия хорошей погоды, никаких беспорядков и полный контроль над ситуацией.

Миша подмигивает мне:

— Сразу видно будущего социолога. Ну что, погуляем по настоящему Арбату?

Я оглядываюсь: голубое небо в густых штрихах перистых облаков, слепые зеркальные окна Нового Арбата, идеальная мостовая, привыкшая к посольским лимузинам и Интуристовским автобусам… да есть ли они на белом свете, послы и интуристы? Велосипед и три пары роликов. Абсолютная тишина. Словно мой город вымер в одночасье.

— Ты была здесь когда-нибудь? По-настоящему, не в Сети?

— Нет…

Неровный тротуар Старого Арбата, с зияющими там и тут прорехами в недавно отреставрированной, судя по сообщениям в новостях, плитке — теперь ясно, почему мои новые знакомцы сняли ролики! — давал совершенно особый звук. Наши гулкие, вразнобой, шаги отдавались многократным эхом, эхо металось меж стен сплошных псевдоисторических фасадов, не находя выхода, и подчеркнутая им тишина становилась глубже и значительней. Я представила, как сидят в комфортабельных современных апартаментах, в подключенных к терминалам креслах бесчувственные тела, пока их хозяева веселятся в Сети, празднуя долгожданный Юбилей… и мне показалось, что по самой знаменитой, стократ воспетой улице древней столицы идут ее последние живые жители…

© Copyright Гореликова Алла, 11/02/2006.