Ларри Нивен - Мошка в зенице Господней Страница 20

– Но если они… допустим, они захватят «Мак-Артур»? – спросил Хорват.

– Тогда «Ленин» уничтожит «Мак-Артур».

Блейн кивнул. Он уже понял это.

– Подберите хорошего человека для принятия такого решения, – заметил сэр Траффин. – Кого вы посылаете на «Ленине»?

– Адмирала Лаврентия Кутузова. Вчера мы отправили за ним курьерский корабль.

– Этого палача? – Хорват поставил свой стакан на стол и в ярости повернулся к Вице-королю. – Ваше Высочество, я протестую! Из всех людей Империи вы сделали самый худший выбор! Вы должны знать, что Кутузов был тем человеком, который… который стерилизовал Иштван. Изо всех параноиков… Сэр, я умоляю вас пересмотреть ваше решение. Человек вроде него может… Неужели вы не понимаете? Там же цивилизация разумных существ! Это может оказаться величайшим моментом во всей истории, а вы хотите послать экспедицию под командой недочеловека, который повинуется только рефлексам! Это безумие.

– Еще большим безумием было бы послать экспедицию под командой человека вроде вас, – заметил Армстронг. – Не относитесь к этому, как к оскорблению, доктор, но вы смотрите на чужаков как на друзей, и не видите всей опасности. Возможно, я и мои друзья видим ее слишком много, но уж лучше пусть ошибемся мы, чем вы…

– Совет… – слабо запротестовал Хорват.

– Это вопрос не для Совета, – заявил Меррилл. – Это вопрос защиты Империи. Безопасности Королевства и всего того, что вы знаете. Остается только вопрос, что скажет обо всем этом Имперский Парламент на Спарте, но как Представитель Его Величества в этом Секторе я уже принял решение.

– Понимаю, – Хорват уныло сел, затем снова вскочил. – Но вы сказали, что «Мак-Артур» будет переделан для научных нужд. Что у нас будет полностью научная экспедиция.

Меррилл кивнул.

– Да. Надеюсь, вам не придется иметь дело с кораблем Кутузова. Он не должен вступать в какие-либо отношения и летит только для страховки.

Блейн осторожно откашлялся.

– Говори, парень, – сказал Армстронг.

– А что с моими пассажирами, сэр?

– Конечно, конечно, – ответил Меррилл. – Племянница сенатора Фаулера и этот торговец. Думаете, они захотят лететь с вами?

– Я знаю, что Сэлли… то есть, мисс Фаулер, захочет, – ответил Род. – Она отказалась от двух возможностей отправиться на Спарту и каждый день ходит в Адмиралтейство.

– Студентка-антрополог, – буркнул Меррилл. – Если она хочет лететь, пожалуйста. Не будет вреда, если мы покажем Человеческой Лиге, что посылаем не карательную экспедицию, и я не вижу лучшего способа сделать это очевидным для них. Это хорошая политика. А что с этим Бари?

– Я не знаю, сэр.

– Узнайте, хочет ли он лететь, – сказал Меррилл. – Адмирал, у вас есть подходящий корабль, отправляющийся в столицу?

– Никого, кому я мог бы доверить этого человека, – ответил Кренстон. – Вы видели рапорт Плеханова.

– Да. Что ж, доктор Хорват хочет взять с собой торговцев. Думаю, его превосходительство с радостью ухватится за удобный случай отправиться туда… Только скажите ему, что можете вместо него пригласить его конкурентов. Это можно сделать, а? Я никогда не видел торговца, который не согласился бы пройти сквозь ад, чтобы покончить с конкуренцией.

– Когда мы отправляемся, сэр? – спросил Род.

Меррилл пожал плечами.

– Все зависит от людей Хорвата. Полагаю, работы много. «Ленин» будет здесь через месяц. Кутузова он заберет по дороге. Почему бы вам не отправиться, как только будет готов «Мак-Артур»?

ЦЕРКОВЬ ЕГО ИМЕНИ

Монорельсовый вагон двигался с громким шипящим звуком со скоростью сто пятьдесят километров в час. Воскресная толпа пассажиров, казалось, тихо наслаждалась. Разговаривали мало. В одной группе в конце салона мужчины пустили по кругу фляжку, но даже и эта группа не была шумной: они только улыбались. Несколько примерных детишек сидело, вытянув шеи, и смотрело в окно, указывая на что-то, переговариваясь на непонятном диалекте.

Кевин Реннер вел себя точно так же. Он склонил голову в сторону и прильнул к чистому пластиковому окну, чтобы лучше видеть чужой мир. По лицу его блуждала улыбка.

Стели сидел у прохода, а Поттер расположился между ними.

Эти трое были не в увольнении: они были свободны от дежурства, и их могли вызвать через их карманные компьютеры. Военные техники на Верфях Новой Шотландии были заняты отскабливанием шлюпок «Мак-Артура» от стен ангарной палубы и заменой их другими под надзором Синклера. Синклеру в любой момент мог понадобиться Поттер, а он был их гидом. Возможно, Стели помнил это, но его напряженная поза не была признаком неудобства. Он был вполне доволен собой – просто он всегда сидел так.

В основном говорил Поттер, указывая в окно.

– Это два вулкана, вы видите их, мистер Реннер? Видите вон те, похожие на ящики образования возле вершины каждого? Это атмосферный контроль, без него наша атмосфера скоро стала бы совсем грязной.

– Но ведь вы не могли делать этого во время Гражданских войн. Как же вы жили тогда?

– Плохо.

Пейзаж был рассечен странными резкими линиями. Там была мешанина обработанных полей, а тут почти безжизненные места, почти лунный пейзаж, правда, смягченный эрозией. Странно было видеть широкие реки, беззаботно переходящие из полей в пустыню. Сорной травы не было – ничто не росло в дикой форме. У рощ, мимо которых они сейчас проезжали, были такие же резкие границы и строгий порядок, как у широких полос цветочных клумб, которые проехали раньше.

– Вы живете на Новой Шотландии уже триста лет, – сказал Реннер. – Почему все до сих пор выглядит таким образом? Я думал, что сейчас у вас уже есть слой пахотной почвы, и в нее посажены семена. Часть земли можно было отдать дикой природе.

– Часто ли на колониальных мирах обработанные земли возвращаются к своему прежнему состоянию? В нашей истории люди расселяются быстрее, чем появляется пахотная почва, – Поттер вдруг сел прямо. – Смотрите вперед. Мы въезжаем в Кветтин Пэтч.

Вагон мягко затормозил. Двери открылись, и часть пассажиров вышла. Военные тоже вышли с Поттером во главе. Он двигался почти прыжками – это был его родной город.

Реннер вдруг остановился.

– Смотрите, Глаз Мурчисона виден днем!

Это была правда. Звезда была высоко на востоке – красная искра, едва заметная на голубом небе.

– А вот Лицо Господа не разглядишь.

Головы повернулись в сторону военных, и Поттер мягко сказал:

– Мистер Реннер, здесь не следует называть это Лицом Господа.

– Да? А почему?

– Иеговисты называют это Его Лицом. Они никогда не упоминают Господа прямо. Хороший прихожанин верит, что это всего лишь Угольный Мешок.

– Везде называют это Лицом Господа – неважно, хорошие прихожане или нет.

– Везде, где нет иеговистов. Если мы пойдем в этом направлении, то еще до темноты доберемся до Церкви Его Имени.

Кветтин Пэтч был маленькой деревней, окруженной пшеничными полями. Дорога была широким базальтовым потоком с волнистой поверхностью, как-будто здесь текла лава. Реннер предположил, что когда-то здесь садился космический корабль, образовав этот поток задолго до того, как вдоль него поднялись здания.

– А откуда взялись иеговисты? – спросил Реннер.

– Об этом есть легенда, – сказал Поттер и остановился. – А может, и не легенда. По словам иеговистов, Лицо Господа однажды просыпалось.

– Что?

– Он открывал свой единственный глаз.

– Это произошло, когда мошкиты использовали свои лазерные пушки для запуска солнечного паруса. И никаких данных об этом?

– Верно, – Поттер подумал. – Это случилось во время Гражданских войн. Вы знаете, война нанесла нам громадный ущерб. Новая Шотландия осталась верна Империи, а Новая Ирландия – нет. Пятьдесят или около того лет мы сражались друг с другом, пока межзвездные корабли не кончились, и связь со звездами оборвалась. Потом, в 2870 году, в систему вошел корабль. Это был «Лей Кратер», торговый корабль, переделанный для ведения войны, с действующим Полем Лэнгстона и трюмом, полным торпед. Даже со всеми своими повреждениями он был самым мощным кораблем в системе Новой Каледонии. С его помощью мы уничтожили предателей Новой Ирландии.

– Это было сто пятьдесят лет назад, а ты рассказываешь так, как будто сам жил тогда.

Поттер улыбнулся.

– Мы здесь принимаем нашу историю очень близко к сердцу.

– Да, конечно, – сказал Стели.

– Вы спрашивали о планах, – сказал Поттер. – Университетские записи ничего не говорят. Как известно, некоторые из компьютерных записей были уничтожены во время войны. Что-то произошло с Глазом, это точно, но это должно было случиться после войны. Иначе это не произвело бы большого впечатления.

– Но почему нет? Лицо… этот Глаз является крупнейшей и самой яркой звездой вашего неба.