Святослав Логинов - Фантастика, 2005 год Страница 20

— Ты предлагаешь, чтобы я проник в Бессмертие на Весте?

Кунджи усмехнулся:

— Самоубийство. Тебя сразу обнаружат. Чистильщики займутся твоим сетевым аватаром, а Служба Безопасности — телом. Есть другой путь.

Вот тогда, год назад, мы и разработали наш план. Он был прост.

Я проникаю в «реинкорновскую» локалку по и-карту с поддельной степенью допуска и скачиваю все пароли на десять лет вперед. Не входя в Бессмертие и не вызывая подозрений. Потом увольняюсь и первым же рейсом — обратно на

Четвертый Орбитальный, где меня ждет верный Кунджи. Я со своим «троянцем» взламываю локальное пространство корпорации… А дальше — все идет по накатанной колее. Очень эффектно. Так мы думали.

Санаторий выглядит мрачно и запущенно. Ветер прохаживается по его лоджиям и вовсю разгоняется на крыше, где раньше был уютный ресторанчик под открытым небом. Там подавали хачапури и шашлыки с зеленью, помидорами, луком и острым соусом. Шашлыки жарились прямо у вас на глазах. Передо мной из ниоткуда возник телефон-автомат. Я приблизился к нему, снял трубку и бросил в щель жетон с надписью «Санаторий». Набрал номер, который знал еще вчера.

Длинные гудки сменились щелчком.

— Я иду, — сказал я и повесил трубку. Поднимаюсь по ступенькам, открываю дверь из толстого стекла. Я — в вестибюле. Здесь пусто. Я могу воспользоваться лифтом, но вместо кабины скорее всего окажется выход на другой подуровень. Поэтому я-направляюсь к лестнице. На втором этаже пусто. Такое ощущение, что неизвестный вирус выкосил всех людей, оставив лишь номера, коридоры, балконы да еще шум ветра и прибоя снаружи.

Двери номеров были открыты, везде — образцовый порядок и чистота. Я устало брожу по гулким пространствам. Мне надоел этот мир. Уже шестой день я скитаюсь по курортному городку, прерываясь лишь на то, чтобы поесть и сходить в туалет. И снова — бегом к компьютеру. Нельзя надолго оставлять своего сохраненного аватара без присмотра…

Третий этаж — ничего.

Я поднимаюсь дальше. В 416-м номере — два человека. Один развалился в кресле у распахнутой двери на лоджию. Ветер гуляет по комнате и рвет тюлевые шторы. Второй молча застыл у зеркала, в котором ничего не отражалось.

— Покажи, — сказал тот, что был в кресле.

Я достаю из карманов предметы: зеленый камешек с черными крапинками, спичечный коробок, фишку из казино и железнодорожный билет. Все это богатство лежит на моей открытой ладони.

— Бросай в зеркало. По очереди.

Я послушно выполнил команду. Предметы утонули в гладкой поверхности.

— Теперь иди в 308-ю комнату. Быстро. Я направился к двери.

— Не туда. — Человек в кресле указывал на распахнутую балконную дверь.

Я вышел на лоджию, миновал несколько номеров, свернул… И столкнулся с чистильщиком.

Не знаю, как меня вычислили.

Факт, что на Кунджи и Дауна спустили киллера (их называют благородно — ликвидаторы), а по Сети теперь шныряли орды «реинкорновских» чистильщиков. Об этом мы узнали позже, но решили играть до конца. У нас не было выбора: столь могучая корпорация, как «Реинкорн», вовсю пользующаяся технологиями пришельцев, в Совете Директоров которой состоят «гости» с Денеба и Антареса, рано или поздно нас выщемит. Единственный шанс — доиграть, получить то, что мы хотим, и заставить их успокоиться, пригрозив обнародовать секрет бессмертия.

Не думаю, что они сменят пароли, — для этого придется выполнить титаническую работу, и нет никакой гарантии, что мы нападем сейчас, а не через неделю. Я же скачал все на десять лет вперед. Слишком большой массив информации. Даже если что-то изменится, обычный «подборщик» сделает свое дело. Классический парадокс с обезьянами и пишущими машинками. Теория вероятности, дети мои…

Я помню весь путь до Весты. Корабль разогнался на лазерных лучах, а потом заработали ионно-кольцевые двигатели. Экипаж состоял из мутантов, выведенных специально для пилотирования. Рабы корпорации, живая собственность… Я быстро обнаружил, что с лайнера можно проникать в Сеть — на его борту имелась мощная передающая подстанция. Все складывалось просто замечательно. Мне даже не пришлось вылезать из своей каюты — в переборку был вмонтирован порт-терминал. Я вставил и-карт в прорезь, активизировав его. В воздухе развернулся голографический экран, справа от терминала открылась ниша, в которой я нашел виртуальный костюм, сенсорную клавиатуру и стандартный биосетевой кабель. Последний идеально подходил к моему затылочному разъему. Надев костюм и привычно протестировав его, я подключился через кабель к терминалу. Мой допуск распахивал передо мной все двери. Я скачал в свою дополнительную память необходимые коды и пароли, затем вынырнул обратно, в привычную реальность. Операция заняла около получаса, даже смешно стало…

Напрасно. Теперь мне не до смеха. У меня есть одна версия: мое проникновение в «реинкорновскую» локалку было зафиксировано бортовым компьютером. Кое-где кое-кто проверил мой допуск и обнаружил лажу. Надо думать, прежде чем воевать с мельницами…

Я знал, что перед Вестой запланировано еще две остановки. Каньон-Сити (Марс) и Богом забытая пересадочная станция 32101-8. Я не стал обращаться к вербовщику и юридически оформлять свое увольнение. Я вновь погрузился в Сеть и стер все упоминания о себе. Чистка — сложная и кропотливая работа — заняла сутки. Закончив, я хорошенько выспался, поел.

После посадки на космодроме Каньона я незаметно затерялся в дебрях Мегаполиса. Четко? Хренушки. Я забыл про бортовой компьютер лайнера.

Но тогда я был счастлив. Еще бы — натянуть «Реинкорн»! Крутая фишка. Я почти легендарен. Аллилуйя.

На Марсе я задержался семь часов. Ближайший лайнер с Юпитера доставил меня обратно к Четвертому Орбитальному. Там уже пошустрил Кунджи — я обрел новое имя и новое прошлое.

«Поднялся» до полноправного гражданина Комплекса — ремонтника Тойо Шикомото. Почтовой ракетой Кунджи переслал мне свеженький и-карт и распечатку официальных сведений о Шикомото. Я выучил их наизусть.

Таможню прошел без труда.

В «Процессоре» замочили удачное начало.

Я помню первый прокол. Или не первый — как посмотреть.

…Группа захвата обрушила на корпус санатория огненный шквал. Федералы больше не играли по правилам. Их действия вознеслись над законом. Я вжимался в паркет вестибюля, прячась от стеклянно-свинцового дождя. Осколки усеяли пол мелкой крошкой. Пытаются оглушить, взять на понт. Последнее предупреждение — и ринутся на штурм. Обстрел вели из леса, красивого вечнозеленого бора. Все сливается в надвинувшихся сумерках, и кажется, что само пространство злобно плюется смертью…