Айзек Азимов - Девять Завтра Страница 20

Высокий, изящный Шуман, программист Первого класса, глядел на них без страха.

– Джентльмены, – произнес он, – это Майрон Луб.

– Человек с необычайными способностями, открытый вами случайно, – безмятежно сказал Брант. – Помню.

Он разглядывал маленького, лысого человечка с выражением снисходительного любопытства.

Человечек беспокойно шевелил пальцами и то и дело переплетал их. Ему никогда еще не приходилось сталкиваться со столь великими людьми. Он был всего лишь пожилым техником низшего разряда; когда-то он провалился на всех экзаменах, призванных обнаружить в человечестве наиболее одаренных, и с тех пор застрял в колее неквалифицированной работы. У него была одна страстишка, о которой пронюхал великий Программист и вокруг которой поднимал такую страшную шумиху.

Генерал Колдер сказал:

– Я нахожу эту атмосферу таинственности детской.

– Сейчас вы увидите, – возразил Шуман. – Это не такое дело, чтобы рассказывать первому встречному. Ауб! – В том, как он бросил это односложное имя, было что-то повелительное, но так подобало говорить великому Программисту с простым техником. – Ауб, сколько будет, если девять умножить на семь?

Ауб поколебался; в его бледных глазах появилась тревога.

– Шестьдесят три, – сказал он.

Конгрессмен Брант поднял брови.

– Это верно?

– Проверьте сами, сэр.

Конгрессмен достал из кармана счетную машинку, дважды передвинул ее рычажки, поглядел на циферблат у себя на ладони, потом сунул машинку обратно.

– Это вы и хотели нам показать? – спросил он. – Фокусника?

– Больше, чем фокусника, сэр. Ауб запомнил несколько простых операций и с их помощью ведет расчеты на бумаге.

– Бумажный счетчик, – вставил генерал со скучающим видом.

– Нет, сэр, – терпеливо возразил Шуман. – Совсем не то. Просто листок бумаги. Генерал, будьте любезны задать число!

– Семнадцать, – сказал генерал.

– А вы, конгрессмен?

– Двадцать три.

– Хорошо. Ауб! Перемножьте эти числа и покажите джентльменам, как вы это делаете.

– Да, Программист, – сказал Ауб, втянув голову в плечи. Из одного кармана он извлек блокнотик, из другого – тонкий автоматический карандаш. Лоб у него собрался складками, когда он выводил на бумаге затейливые значки.

Генерал Уэйдер резко бросил ему:

– Покажите, что там.

Ауб подал ему листок, и Уэйдер сказал:

– Да, это число похоже на 17.

Брант кивнул головой.

– Верно, но, мне кажется, скопировать цифры со счетчика сможет всякий. Думаю, что мне и самому удастся нарисовать 17, даже без практики.

– Разрешите Аубу продолжать, джентльмены, – бесстрастно произнес Шуман.

Ауб снова взялся за работу, руки у него слегка дрожали. Наконец он произнес тихо.

– Это будет 391.

Конгрессмен Брант снова достал свой счетчик и защелкал рычажками.

– Черт возьми, верно! Как он угадал!

– Он не угадывает, джентльмены, – возразил Шуман. – Он рассчитал результат. Он сделал это на листке бумаги.

– Чепуха, – нетерпеливо произнес генерал. – Счетчик – это одно, а значки на бумаге – другое.

– Объясните, Ауб, – приказал Шуман.

– Да, Программист. – Ну вот, джентльмены, я пишу 17, а под ним 23. Потом я говорю себе: 7 умножить на 3.

Конгрессмен прервал мягко:

– Нет, Ауб, задача была умножить 17 на 23.

– Да, я знаю, – серьезно ответил маленький техник, – но я начинаю с того, что умножаю 7 на 3, потому что так получается. А 7 умножить на 3 – это 21.

– Откуда вы это знаете? – спросил конгрессмен.

– Просто запомнил. На счетчике всегда получается 21. Я проверял много раз.

– Это значит, что так будет получаться всегда, неправда ли? – заметил конгрессмен.

– Не знаю, – пробормотал Ауб. – Я не математик. Но, видите ли, у меня всегда получаются правильные ответы.

– Продолжайте.

– 3 умножить на 7 – это 21, так что я и пишу 21. Потом трижды один – три, так что я пишу тройку под двойкой…

– Почему под двойкой? – прервал вдруг Брант.

– Потому что… – Ауб обратил беспомощный взгляд к своему начальнику. – Это трудно объяснить.

Шуман вмешался.

– Если вы примете его работу, как она есть, то подробности можно будет поручить математикам.

Брант согласился.

Ауб продолжал:

– 2 да 3 – пять, так что из 21 получается 51. Теперь оставим это на время и начнем заново. Перемножим 7 и 2, будет 14, потом 1 и 2, это будет 2. Сложим, как раньше, и получим 34. И вот, если написать 34 вот так под 51 и сложить их, то получится 391. Это и будет ответ.

Наступило минутное молчание, потом генерал Уэйдер сказал:

– Не верю. Он городит чепуху, складывает числа и умножает их так и этак, но я ему не верю. Это слишком сложно, чтобы могло быть разумным.

– О нет, сэр, – смятенно возразил Ауб. – Это только кажется сложным, потому что вы не привыкли. В действительности же правила довольно просты и годятся для любых чисел.

– Для любых? – переспросил генерал. – Ну, так вот. – Он достал свой счетчик (военную модель строгого стиля) и поставил его наугад. – Помножьте на бумажке – 5, 7, 3, 8. Это значит… Это значит 5738.

– Да, сэр, – сказал Ауб и взял новый листок бумаги.

– Теперь… – Генерал снова заработал счетчиком. – Пишите: 7, 2, 3,

9. Число 7239.

– Да, сэр.

– А теперь перемножьте их.

– Это займет много времени, – прошептал Ауб.

– Неважно.

– Валяйте, Ауб, – весело сказал Шуман.

Ауб принялся за дело. Он брал один листок за другим. Генерал достал часы и засек время.

– Ну что, кончили колдовать, техник? – спросил он.

– Сейчас кончу, сэр… Готово. 41537382. – Ауб показал записанный результат.

Генерал Уэйдер недоверчиво улыбнулся, передвинул контакты умножения на своем счетчике и подождал, пока цифры остановятся. А когда он взглянул, сказал с величайшим изумлением:

– Великие галактики, это верно!

Президент Всепланетной Федерации позволил подвижным чертам своего лица принять выражение глубокой меланхолии. Денебианская война, начавшаяся как широкое, популярное движение, выродилась в скучное маневрирование и контрманеврирование, с постоянно растущим на Земле недовольством. Однако оно росло и на Денебе.

А тут конгрессмен Брант, глава важного военного комитета, беспечно тратит свою получасовую аудиенцию на разговоры о чепухе.

– Расчеты без счетчика, – нетерпеливо произнес президент, – это противоречие понятий.

– Расчеты, – возразил конгрессмен, – это только система обработки данных. Их может сделать машина, может сделать и человеческий мозг. Позвольте привести пример. – И, пользуясь недавно приобретенными знаниями, он получал суммы и произведения, пока президент не заинтересовался против своей воли.

– И это всегда выходит?