Илья Рясной - Террор не пройдет! (Белый легион - 2) Страница 20

- Точно, - заулыбалась Светка, осознав, что перед ней хоть плохенький, но клиент. Ох, вид затрапезный. Ну хоть пару сотен с него слупить - и то хлеб.

И началась разводка лоха.

Это был воистину сладостный момент. Сейчас Жорик чувствовал себя чуть ли не сверхчеловеком. Он становился избранным, он владел помыслами человека, играл на его алчности и глупости. Ох, как же он умел это делать! Артист!

Для затравки Жорику предстояло сыграть тоже эдакого неуверенного лоха. Подыграть. Разогреть человека. Тут и возникает сладостное ощущение управления ближним. И как-то забывается, что в городишке, где ты родился, тебя не считали за человека, а держали за прохиндея. В шахтерском городке в авторитете были те, кто умеет лучше мылить рожу и переть буром, а Жорика за его способности заслуженно и обидно прозвали "хитрозадым". Забывалось все... Он был хозяином человеческих душ, а рядом был лох - его лох, его собственность, который подлежал обработке. Это ощущение даже еще более сладостное, чем последующий дележ денег... И пацаны в бригаде знали, что развести лоха никто лучше Жорика не может. Он будто гипнотизировал жертву. За это его уважали... И он уважал себя за это.

Дальше пошло как всегда - вы выиграли видеомагнитофон, вон он в коробке. Но у нас есть еще один претендент, который выиграл тот же приз. Аукцион. Кто больше положит на кон денег, тот получит и видик, и все деньги. Такова игра...

Все шло, как по рельсам. Лох втянулся. Исправно на кон ложились деньги. Но вскоре Жорик начал испытывать какую-то сначала отдаленную, но нарастающую с каждой секундой тревогу... Его глаза и глаза лоха встретились. И лохотронщик будто наткнулся на стену. Во взоре блеклого было нечто твердое, пугающее и вместе с тем затягивающее... Дальше ставки делал Жорик, словно преодолевал упругую преграду. И мысли путались. Становились вязкими. Воля к жизии уходила. Уже не хотелось ничего.

- Еще, - блеклый кинул на лот несколько купюр...

- Вы выиграли, - неживым голосом произнес Жорик, пытаясь сбросить с себя оцепенение и не в силах сделать это.

- Благодарю, - блеклый сграбастал с кона все деньги, усмехнулся, добавил: "Приз оставьте себе" - и как ни в чем не бывало пошел дальше...

- Ты чего? Ты чего творишь? - подскочил к Жорику Михай, выходец из Кишинева, старший в смене. - Ты чего лоха с бабками с удочки сорвал?

- Он выиграл...

- Ты что трындишь, сволочь?! Обширялся, да? Приторчал?

- У него бабок полные карманы! А с виду обычное чмо! - встрял Леня по кличке Малюта, приземистый и мощный, как броневик, отбойщик. В его обязанности входило отбривать особо ретивых граждан, возмущающихся несправедливостью своего лоховского существования, и, если чего, придавить клиента массой.

- За ним! - прикрикнул раздраженно Михай, махая рукой в направлении, куда устремился блеклый.

Несостоявшийся лох обошел круглое белое здание метро, спустился по лестнице вниз, углубился в заросшие деревьями дворы.

Четверо лохотронщиков во главе с бригадиром устремились в погоню.

Михай увидел замаячивший вдали серый костюм и сделал знак - сбавить ход. Сразу бить опасно. Надо проводить в укромное место. Лучше разделать его под орех где-нибудь в подъезде.

Но блеклый в подъезд не спешил, шел мимо новостроек, прошел через двор поликлиники, устремился вдоль длинного забора какого-то предприятия. Место для разборок - лучше не придумаешь.

- Э, куда разогнался? - крикнул Михай, догоняя блеклого. - Мужик, ты нам должен.

Главный отбойщик Ленька Малюта быстро приближался к намеченной на заклание жертве, обогнав Михая.

- Лига защиты уродов тебе должна, - пугающе спокойно проговорил блеклый.

Михай чуть не споткнулся от такого.

- Ты чего загнул, петух гамбургский? - заорал он, убыстряя шаг. - Не, ты повтори...

Блеклый шел вперед, по-прежнему не оборачиваясь, не сбиваясь с размеренного шага, будто происходящее его не касалось. Это настораживало и одновременно бесило преследователей. Жертва не имеет никакого права вести себя так.

Парни догнали блеклого, обступили. Михай преградил дорогу. Малюта взял жертву под руку - ласково так, как даму, рассчитывая с такой же легкостью, как женщине, сломать тонкую кость. Третий член бригады пристроился по другую руку. Угрюмый Жора, единственный, которому происходящее совсем не нравилось и которого душил тесный, тяжелый страх, не спешил присоединяться к своим соучастникам.

Поскольку жертва была в полной власти лохотронщиков, начинать избиение не спешили. Тогда весь кайф пропадет. Нужно с толком, с расстановкой объяснить лоху, кто он есть и где его место, а потом наказать по полной вогнать в асфальт по макушку, чтобы год на лекарства работал.

- Ну чего, падла. Ты подумал, кого на хер послал? - Михай осклабился, с хрустом повел пальцами, сжал их в кулак, ударил им выразительно по ладони. По телу прокатилась истома. Ему нравилось втаптывать людей в асфальт. Особенно тех, кто не имел никакой возможности ответить тем же. Малюта сильнее сжал руку блеклого, который и не думал дергаться.

- Вы сильно ошиблись, - на устах блеклого появилась ломаная, невеселая и очень многообещающая улыбка.

- Чего-чего, козел? - Михай сделал молодецкий замах. Он с внутренним ликованием спускал все тормоза, понимая, что будет бить лоха, пока окончательно не выбьет из него весь дух.

Ударить он не успел. Держащий лоха Малюта вдруг начал непроизвольное неуклюжее движение и уперся мордой в асфальт. Как это блеклый сделал - было непонятно. Он только извернулся, как ящерица, а Малюта, казалось, сам только и мечтал о том, чтобы распластаться на асфальте. Поддерживающий лоха с другой стороны отбойщик получил короткий резкий удар ребром ладони в шею, всхрапнул, упал на колени, держась за горло. Блеклый небрежно, но с чудовищной силой ударил Жору, тот впечатался в бетонный забор и выключился.

- Сколько вас, дегенератов, расплодилось, - покачал головой блеклый и шагнул к потерявшему способность двигаться, а заодно и дар речи Михаю. У кишиневца брызнули из глаз искры...

Когда команда пришла в себя, блеклого и след простыл...

- Падла! Мочить его надо было! - завопил Михай, держась за раздавленную грудь.

- Вот и мочил бы, - произнес Жорик, кривясь от боли. - Михай, ты прыгай до потолка, что жив остался!

- Обосрался! - Михай подскочил к Жорику. - Ты ему, гондон рваный, тугрики слил! Ты!

- Убью, сука! - Бешенство застлало Жорику глаза. Он бросился на Михая, твердо решив порвать ему глотку зубами, если руками не додавит. Их растащили.

- Остыньте, припадочные, - между ними встал Малюта, через которого было пробиться сложно.

- Потом добазарим, - с угрозой пообещал Михай. Вдалеке взвыла милицейская сирена.