Эдвард Смит - Трипланетие. Первый Ленсмен Страница 21

— Киннисон, мне нравится, как вы работаете, — начал главный химик, и его посетитель застыл с открытым ртом. — Вы получили степень в институте Монтроза, значит, вы знаете все о взрывах, а по данным ФБР у вас есть мозги, способности и невероятное упрямство. Эти качества полностью искупают вашу склонность решать конфликты с начальством при помощи кулаков. Мне интересно, как вы так легко управляетесь с этими чертовыми сибиряками. Я хочу сделать вас своим помощником, ответственным за всю лабораторию. Формально, я имею в виду, — на самом деле вы исполняли эти обязанности уже много месяцев.

— Да… но я… А как насчет Бартона? Он слишком хороший парень, чтобы подставить ему ножку.

— Я уже это заметил. — Замечание шефа сильно удивило Киннисона. Он даже не думал, что такой самоуверенный и раздражительный человек как Самнер, способен признавать свои ошибки. Такого Кэпа он еще не знал. — Я обсудил с ним этот вопрос еще вчера. Он чертовски хороший парень, но я сомневаюсь, что в нем есть то, что заставило бы этих бандитов работать семьдесят два часа без отдыха, засыпая вповалку на скамьях, питаясь бутербродами и кофе — до тех пор, пока бомба не была создана.

Самнер не упомянул, что все это время с ними был сам Киннисон. Это было очевидно.

— Я, право, не знаю… — Киннисон покачал головой. — Сначала мне бы хотелось самому поговорить с Бартоном. Ладно?

— Я ждал этого. Хорошо.

Киннисон нашел Бартона и сразу отвел его в сторону.

— Барт, Кэп собирается сделать меня своим помощником, а ты, по его словам, одобряешь эту идею. Одно твое слово, и я скажу ему, куда засунуть это предложение и объясню, где этим стоит заниматься.

— Я ожидал от вас именно этого. Я невероятно рад, — Бартон улыбнулся и пожал Ральфу руку. — Я бы реагировал так же, если бы подобное предложили мне. Кое-что в этой истории мне не нравится, но поймите, в этой конторе я единственный независимый человек. Я могу уйти в любую минуту и ничего от этого не потеряю. Мне нравится работать с вами. Соглашайтесь, и я во всем вас поддержу. — Бартону незачем было добавлять, что он будет работать на совесть.

— Я согласен, — заявил Киннисон, вернувшись к Самнеру.

— Возможно, а теперь утрясите все вопросы со своими сибиряками.

— Это не будет слишком сложно.

И действительно, сложностей не было. Реакция сибиряков заставила Киннисона проглотить комок в горле.

— Ральф Первый! Царь Всея Сибири! — орали они. — Да здравствует его величество! Кланяйтесь, рабы, царю Ральфу Первому!

Щеки Киннисона все еще ярко пылали, когда он добрался к себе домой. Он никогда не забудет событий этого удивительного дня.

— Ну и банда! Ну и банда! Послушай, детка, они работают ради собственного, удовольствия! Этих парней просто нельзя вытащить из лаборатории. Ну как я могу отвечать за то, что они натворят?

Шли месяцы работы, работы тяжелой и напряженной — не стоит вникать в детали, они не важны. Пол Джонс, крупный медлительный мужчина, обустроил Четвертый квадрат. Фредерик Хилтон перешел к сибирякам и начал работу с противопехотными минами.

Последовало новое повышение — Киннисон стал главным химиком. Они с Самнером не были друзьями, и Ральф даже не пытался узнать, почему Самнер ушел или был уволен. Это повышение не изменило ничего; Бартон, став его помощником, взял в свои руки все, кроме лаборатории, избавив Киннисона от административных дел, а Ральф остался царем Сибири.

Противопехотные мины доставляли массу неприятностей. Слишком много людей погибало при испытаниях, а никто не понимал почему. И вот, как и обычно, неразрешимую проблему передали сибирякам. Хилтон радостно взялся за дело, потерпел поражение и позвал на помощь. Сибиряки бешено заметались. Киннисон заряжал и испытывал мины с помощью Тага, Пола и Блондина.

Во время одного из многочисленных испытаний Ральфа пригласили на совещание руководства. Пришлось вызывать себе замену; неисправимый оптимист Хилтон с радостью сменил его. Но Киннисон еще не успел выехать за ворота, когда его остановила патрульная машина.

— Простите, сэр, несчастный случай в Пятом, и требуется ваше присутствие.

— Несчастный случай! Фред Хилтон! Он…

— Боюсь что да, сэр.

Нет ничего страшнее, чем собирать останки своего друга, который еще недавно хохотал вместе с тобой, работал бок-о-бок и жил теми же интересами. Бледный и дрожащий, Киннисон вернулся на огневую позицию как раз вовремя, чтобы услышать слова шефа службы безопасности:

— Очевидное разгильдяйство и недостаток аккуратности! Я уже не раз предупреждал этого Хилтона, что…

— Разрази вас гром! Разгильдяйство!.. — глаза Киннисона метали молнии. — Когда вы предупреждали меня, я тут же забыл половину правил безопасности, запутавшись в ваших инструкциях! Фред был осторожен… и, кстати, если бы не совещание, на его месте оказался бы я.

— Так в чем причина? — шеф службы безопасности держался уверенно, только отступил на несколько шагов.

— Пока не знаю, но обещаю вам, что первый, с кем я поговорю, выяснив истину, будете вы.

Он вернулся в Сибирь, где и нашел заплаканных Тага и Пола, уставившихся на крошечный кусочек провода.

— Вот оно, — пробормотал Таг. — Не понимаю, как все могло случиться, но причина в этом.

— Что такое? — голос Ральфа прозвучал резко и требовательно.

— Кусочек чеки — очень, очень хрупкий. При попытке поставить снаряд на предохранитель, эта штука ломается в самом тонком месте.

— Черт возьми, Таг, это не играет никакой роли. Это напряжение… но постой, здесь должна быть еще часть, вот тут… И чтобы сломаться, эта штука должна быть хрупкой, как стекло…

— Вот именно. Кажется, эта мелочь не имеет значения. Но мы там были, и разбирали эти чертовы мины своими руками. Больше не может быть никакой причины для взрывов.

— Ладно, займемся проверкой. Вызывайте Барта, пусть прихватит с собой дюжину парней. Надо поискать другие осколки от чеки… и пусть кто-нибудь сгоняет на полигон.

Они проверили сотню предохранителей — и пять сломались при малейшем усилии. Еще сотня — и сломано три. Сибиряки собрались на совет.

— Причина найдена, — объявил Киннисон. — Но для начальства это не доказательство. Надо сделать тысячу испытаний. Из этой тысячи сломались тридцать две.

— Барт, продиктуй Джине рапорт и отправь его в первый корпус как можно быстрее, а я пойду и побеседую с Маултоном. Думаю, шеф службы безопасности мне обрадуется, — улыбка Киннисона не предвещала ничего хорошего.

Майор Маултон был, как обычно, «на совещании», но у Ральфа не было желания ждать в приемной.