Дмитрий Исаков - Акулу хотят съесть ! (Акулу cъели - 2) Страница 21

- Наш хозяин очень хороший! Он нас никогда не обидит! Когда все остальные только и делают, что нас обижают, он даже о нас заботится смотри, как здорово он меня усовершенствовал, засунув такую отличную штуку мне в нос! И тебе он тоже что-нибудь полезное куда-нибудь засунет обязательно!

Девушка слушала его очень внимательно и с каждым его словом все реже и реже шмыгала носом, а когда он закончил свою искрометную речь, в последний раз тяжело вздохнула и стала медленно и осторожно сползать с его рук.

Томми, боясь спугнуть слишком резвую беглянку, побоялся тронуться с места, но все же решился и, незаметно ткнув Ивана в бок, зашептал ему на ухо:

- Хватай ее, Вань, пока не сбежала!

Но наша шустрая девчушка и не думала сбегать, а робкими шажками тихонечко подошла вплотную к ошарашенному событиями Ивану и, доверчиво глянув ему в глаза, со всего маха бросилась ему на шею!

Чудо свершилось! Друг спас друга!

- Фу-у! - облегченно вздохнув, сказала Галина. - Какое счастье, что все так хорошо кончилось! - и с лаской и надеждой посмотрела на Томми. - Милый, обещай мне, что не будешь заводить себе друга жизни?!

- Торжественно клянусь! - совершенно искренне воскликнул Томми и, взяв Галю за руку, повел ее к Дженкинсу отпаиваться валерьянкой!

21

Иван стоял и не дышал, зато его суженая так утробно и с аппетитом сопела от переполнявшего ее счастья, уткнувшись носом ему в грудь, что он не выдержал и проведя рукой по ее голове, на горе всем нам произнес роковую фразу:

- Мурзилка ты моя!

Та, услышав от него это первое произнесенное им слово, так беззаветно его полюбила, что навеки в ее сознании оно стало ассоциироваться со вселенским счастьем, и Ивану ничего не оставалось делать, как назвать ее Мурзилкой!

Все!

Кранты!

Опять Мурзилки пошли!

Бедный мой читатель!

Ну, что я могу поделать, если кругом одни Мурзилки?!

Ну, давай попробуем их как-то по другому назвать?!

- Жучки! Крыски! Козы! Змейки! Хрюшки! Телки! Кобылки! Мартышки! Драконы! Крольчихи! - Все эти зверушки есть на свете среди нас?!

Но глупый вопрос - когда ты ее гладишь, что она тебе говорит?

- Ме-е?.. - Нет! - Ш-ш-ш?.. - Нет! - Гав?.. - Нет!

- Хрю?.. - Нет! - И-го-го?.. - Нет! - Му-у-у?.. - Нет!

- Корчит рожи? Скалит зубы? Перебирает ушами? Пламенем плюется изо рта? - Нет! И еще раз - нет!

Она тебе говорит: Му-ур! Бля буду - Му-ур!

Так что придется тебе и здесь терпеть этих Мурзилок, как и я их терпел!

- Му-ур! - Бля буду - Му-ур!

- Мурзилка! - продолжал гладить ее по голове Иван. - Маленькая! Мурзилка!

А она доверчиво поднимала к нему свою мордашку и от доброго его слова, которое, как известно, и кошке приятно, отвечала полной и окончательной взаимностью, выражавшейся в лаконичном и веском слове - Му-ур!

- Что ж ты меня испугалась? Хорошая моя!

- Му-ур!

- Не бойся, я тебя не обижу!

- Му-ур!

- Теплая моя!

- Му-ур!

- Мягкая моя!

- Му-ур!

- Ласковая моя!

- Му-ур!

- Мурзилка!

- Му-ур! Му-ур!

Минут десять гладил ее Иван, но потом это дело ему надоело.

- А ты хоть знаешь другое какое-нибудь слово, кроме "Му-ур"?

Мурзилка согласно кивнула головой и сказала:

- Му-ур!

Иван начал было уже подумывать, что внутри ее что-то там сломалось или же, как в известном кино "Муха", ее сдуру скрестили с кошкой, но в самый последний момент он вдруг с ужасом вспомнил, о чем говорил ему Томми - о сплошной эрогенной зоне!

Пока он ее здесь гладил и прижимал к себе, она, наверное, под шумок несколько раз уже кончила!

Иван резко отодвинул ее от себя и строго сказал:

- Хватит, побаловались - и будя!

Бедная Мурзилка, ничего не понимая, почему вдруг он прекратил ее ласкать, обиженно и требовательно заявила ему:

- Му-ур?!

Вот только тут до нашего Ивана дошло, в какую историю он влип, и, не в силах что-либо сделать, он сквозь зубы прошептал:

- Му-ур! Бля буду - Му-ур!

22

Иван, так неосмотрительно брошенный всеми на растерзание Мурзилке, решил действовать смело и самостоятельно.

Опыта такого рода общения у него не было, кроме его кота - кстати, тоже Мурзика, - с которым что ни делай, в результате только - Му-ур!

Но с котом он расправлялся быстро - пинка (слегка) ему под зад, и вся любовь!

Здесь данный опыт явно не годился.

И тут Ивана посетила гениальная мысль.

Он вспомнил "Белое солнце пустыни"!

Вот что значит любить и лелеять отечественный кинематограф!

От радости Иван даже что-то там запел:

Восток, дело тонкое, Петруха! Товарищ Сухов! Товарищ Сухов!

Привлеченный его пением Робах, в свое время удалившийся из соображений приличия, приблизился к Ивану и за это горько поплатился.

- Вот, как раз! У тебя до сих пор нет имени! Хочешь иметь собственное имя?

- Конечно, хочу! - сказал ничего не подозревавший Робах, совсем недавно слышавший, как только что даже этой пигалице дали, хоть и кошачье, но все-таки имя собственное.

- Будешь Петрухой! - осчастливил его Иван.

- За что, барин?! - удивился такому имени Робах, ожидавший что-нибудь посолиднее; например, красивое иностранное имя - Арнольд! А тут какой-то дохлый, в том и в другом смысле, - Петруха?!

- Потому что поручается тебе охранять Первый Образцовый Коммунистический Гарем! - разъяснил ему Иван. - Понятно?

- Нет.

- И дано тебе это имя в честь Великого Героя Гражданской войны! Понятно?

- Нет! - упорствовал несостоявшийся Арнольд.

- Ну ладно. Хочешь, правду скажу? - решился на последний шанс Иван. Ты в какой семье живешь?

- В семье русского дипломата и разведчика!

- А как его фамилия?

- Петров!

- Вот и будешь ты - Петруха! - сказал, как отрезал, Иван. - Ну, теперь доволен?

- Теперь доволен! - нехотя согласился новоиспеченный Петруха.

- А то вон кое-кого назвали в честь хозяйского кота - Мурзика! - указал Иван на бедную сиротку, а та, обрадовавшись, что ее заметили, сообщила сокровенное:

- Му-ур!

- А ведь там есть в резерве еще один кот, - решил до конца добить робота Иван, - по кличке Помойкин! А ведь в честь него еще никого не назвали! Понимаешь? Да?

- Вот теперь я окончательно доволен! - уже намного бодрее ответил свежеокрещенный Петруха.

- Так, с тобой закончили! Иди охраняй! - приказал ему Иван и обернулся к Мурзилке. - Теперь займемся тобой!

- Му-ур! - сгорая от счастья, что ее снова заметили, доложила она.

- Во-первых, стой, где стоишь! - начал с мер предосторожности Иван. Во-вторых, ты должна запомнить на всю жизнь - я тебя люблю! Запомнила?

- Му-ур!

- Стой, тебе говорят, где стоишь! - опять приказал Иван и, видя, что его приказ может быть нарушен в любой момент, закричал: - Рядовой Петруха!

- Я! - подбежал к командиру тот и вытянулся по стойке смирно.