Эмил Манов - Галактическая баллада Страница 21

Трое?! Пресвятая Богородица! Каждому из наших Калигул, Неронов и Тибериев выражали недоверие не менее тридцати миллионов человек, а им хоть бы хны. Впрочем и правильно, потому что у нас в Восьмой республике все мнения высказывались только вечером под одеялом, и то покашливанием... Нет, жизнь превениан была здесь просто идеальной, и я подозревал, что прежде чем меня похитить, они уже заглянули на восток за Железный занавес.

Между прочим, я узнал, что только Бан Имаян был выбран не по жребию ввиду его больших заслуг перед Миссией. Он первым высказал предположение, что в том глухом аппендиксе Галактики, где находилось наше Солнце, возможна разумная жизнь. Более того - он, доказал это предварительно, до того, как была послана экспедиция на Землю, при помощи своей оригинальной теории невероятностей, согласно которой, чем абсурднее выглядело явление в солнечной системе, тем убедительнее была его реальность.

- Но это же никакая не теория, а обыкновенное правило, - сказал я.

- Да, но для нас было трудно его понять, - ответила Йер Коли. - Наше мышление - диалектично, а не парадоксально.

По моему мнению, однако, парадоксы присутствовали и в жизни превениан. Перечислю только некоторые факты. Например, у них было предостаточно времени для всею, если иметь в виду их долголетие, а они боялись даже минуту провести без работы; они были лишены страстей, а вместе с тем страстно подчинены своей общей мысли, общей идее, или миссии, как выразилась однажды Йер Коли; они воспитывали в своих детях не прилежание и послушание, а "хмахмакар" - го есть - самостоятельность и непослушание; два часа в день они занимались спортом на стадионах совершенно обнаженные, вместе мужчины и женщины, и вопреки этому им удавалось регулировать количество населения и т. д.

Превениане были страшно занятыми существами за исключением Йер Коли, которая хоть и была врачом, постоянно сопровождала меня в моих ознакомительных экскурсиях, и ничего удивительного в этом не было, если учесть, что превениане почти никогда не болели.

В их городе было только два врача - Йер Коли и ее брат Бен. Цилиндрические домики всех жителей скорее напоминали рабочие кабинеты и лаборатории, чем жилища. Кроме того, у каждого из них было и свое рабочее место в Доме Разума.

Мы с Йер Коли свободно входили, куда хотели, так как я уже говорил двери сами открывались перед посетителями, и вскоре я познакомился с большей частью обитателей дисколета: с помощью дешифратора я разговаривал с ними так же легко, как с Йер Коли по-французски. Мы были в гостях у многих превениан и превенианок, но вам я расскажу только о некоторых встречах, наиболее мне запомнившихся.

Однажды Йер предложила навестить группу математиков. Их было пятеро. Жили они на втором этаже дисколета. Жилище было цилиндрическим, как и все остальные, но снаружи огорожено прозрачной четырехугольной стеной. Я спросил Йер, что означает эта стена.

Она объяснила, что стена на самом деле нефункциональна, но вместе с цилиндрической постройкой она напоминает квадратуру круга - единственную задачу, не решенную еше этими математиками, и таким образом предостерегает их от зазнайства.

Все пятеро математиков сидели на круглой площадке, откуда можно было пройти в их комнаты. Это были мужчины с квадратными головами и высокими лбами (женщин-математиков в Космосе нет), но разные по возрасту. Мы застали их за игрой: окружив металлический робот ростом с превенианского мальчугана, курносого, со светящимися зелеными линзами на квадратной голове, они состязались с ним, решая в уме уравнения с десятью неизвестными. Когда кто-нибудь из превениан опережал робота, последний удивленно мигал и стыдливо прятал свое лицо в своих маленьких ладонях. Но если ему удавалось первым решить задачу, он выпячивал грудь, задирал голову, а нос его начинал расти, достигая едва ли не метра в длину. Тогда математики неудержимо булькали горлом.

- Они любят шутить и веселиться, - прошептала Йер Коли. - Таких примитивных ррботов давно уже используют только для игры.

В это время самый молодой из математиков, двухметровый юноша, которому явно еще не было и восьмидесяти, с пухлыми губами и в розовой тунике, походивший на гигантского младенца, начал задавать роботу глупые вопросы: какова протяженность окружности математической точки, где находится четвертая сторона треугольника и т. д. Какое-то время робот вращал мыслительными зубчатыми колесами так усиленно, что из головы его вылетали искры.

- Ну, теперь тебе остается определить свой мозговой потенциал, сказал юноша-математик. - Это и будет ответом.

Робот опять задумался. Шум процесса его мышления, наверное, был слышен за три улицы; думал он до тех пор пока, наконец, устремив линзы на своего мучителя, не произнес, чеканя каждый слог:

- Вы - кре-тин! Ваш соб-ствен-ный по-тен-ци-ал ра-вен 0,000000000000 процента воз-мож-но-го моз-го-во-го по-тен-ци-ала ро-бо-тов.

Ответ был настолько точным, что пятеро математиков долгое время не могли прийти в себя от булькания, а робот обиженно заковылял вниз по лестнице и исчез. Он не хотел играть с несерьезными партнерами.

Только тогда математики заметили нас. К нам подошел юноша в розовой тунике и, смущенно пробулькав еще раз, представился:

- Кил Нери... Знаю, знаю, вы - землянин. Чем мы можем быть вам полезны? Йер Коли нужно было предупредить нас...

Такая любезность поставила меня в затруднительное положение.

Я сказал, что, по сути, интересуюсь, чем занимаются математики Большого дисколета. Кил Нери обернулся к своим коллегам и, получив их молчаливое согласие, объяснил:

- Не судите о нашей деятельности по тому, что вы видели. Вы застали нас во время отдыха. А если говорить серьезно, мы сейчас занимаемся исключительно трудной задачей: как отделить пространство от времени.

- О! Мои дье! - воскликнул я.

- Мы - на пороге нашего открытия и именно для этого нам нужен этот механический мальчуган. Для отдыха... - Он пробулькал три-четыре раза. Как вам объяснить?.. Пока мы летим со скоростью, превышающей скорость света в десять-двенадцать раз, и вопреки этому не превращаемся в чистую энергию... Это - великое достижение нашего Совета Разума, имея в виду пространства, которые мы преодолеваем. Но нам нужна еще большая скорость. Жизнь Разума во Вселенной ограничена во времени. Поэтому нам надо преодолеть фактор времени. Каким образом? Наш математический ответ таков: подчиняя пространство нашим потребностям, принуждая его двигаться вместо того, чтобы двигаться самим. Но как? Вы можете ответить?

Куда уж мне! Если бы я мог ответить на такой вопрос, я, наверное, не писал бы "Историю грядущего века", а остановил бы вращение земного шара и получил бы самый большой орден Франции из рук самого Тиберия III.