Дэвид Вебер - Факел свободы Страница 21

Он указал на электронный планшет в руке принцессы.

— Это могло бы соответствующе все объяснить.

Руфь посмотрела на планшет. Нахмурилась так, как если бы она видела его в первый раз и не была полностью уверена, что это такое.

— Для меня это кажется гораздо более неправдоподобным объяснением, чем любое другое. Я имею в виду, что, видимо, "Фармацетикс" поддерживает своего рода надзор за своими сотрудниками, даже на уровне руководства.

Виктор Каша сел немного прямее в кресле, используя руку на одном из подлокотников для достаточной поддержки себя, чтобы смотреть на дисплей планшета Руфь.

— О, я не думаю, что это все вероятно для меня самого, Ваше Высочество.

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него.

— Что? Уж не собираешься ли ты сейчас начать величать также и меня модными титулами?

Антону пришлось подавить улыбку. Всего несколько месяцев назад, отношение Руфи к Виктору Каша было только враждебным, удерживаемое в узде потребностями данного момента, но по-прежнему едким и — он был уверен, что принцесса настояла бы на этом в то время — довольно неумолимым. Сейчас…

Время от времени, она вспоминала, что Каша был не только абстрактным хевенитским врагом, но и специальным вражеским агентом, который остался в стороне — нет, хуже, манипулировал ситуацией — когда весь личный состав ее охраны был застрелен масадскими фанатиками. В такие моменты она становилась холодной и необщительной по отношению к нему на два-три дня за раз.

Но, в большинстве случаев, "потребности данного момента" претерпели изменения пресловутого моря. Каша присутствовал на Факеле почти без перерывов с того момента, как планета была отобрана у "Рабсилы, Инк.". И волей-неволей, поскольку она была заместителем директора по разведке для новой звездной нации — Антон сам был временным директором до тех пор, пока можно будет найти постоянную замену — ей приходилось очень тесно сотрудничать с хевенитом. Конечно, Виктор никогда не разглашал что-то, что может в любом случае подвергнуть риску Республику Хевен. Но, помимо этого, он был чрезвычайно полезен молодой женщине. По-своему — совершенно по-иному — он, вероятно, во многом стал таким же наставником для нее, как сам Антон.

Ну… не совсем так. Проблема состояла в том, что области знания и опыт Каша лежали в вещах, которые Руфь могла взять в толк интеллектуально, но, вероятно, не смогла бы применить сама на практике. Что не очень хорошо, конечно.

В отличие от Руфи и Антона, Каша не был техническим знатоком. Он имел достаточно большой опыт работы с компьютерами, но он не мог сравниться с колдовством, которое производили с ними Зилвицкий или мантикорская принцесса. И в то же время он был прекрасным аналитиком, правда не лучше самого Антона. На самом деле, наверное, не таким хорошим в решающий момент — хотя они оба находились на такой оперативной разреженной высоте, какой с самого начала могут достичь очень малое количество других шпионов в галактике.

Виктор имел гораздо бо?льший возраст и опыт, которые означали, что пока что он был лучшим разведывательным аналитиком, чем Руфь, но Антон думал, что это превосходство не продлится больше нескольких лет. У принцессы действительно есть талант к часто своеобразному и иногда совершенно причудливому миру, метко названному "Зеркальный Зал".

Но реальной сильной стороной Каша была полевая работа. Там, думал Антон, он был в своей собственной лиге. Может быть и было несколько секретных агентов в галактике таких же хороших, каким был Виктор в данной области, но это была бы буквально горстка. И никто из них не был бы ничем лучше него.

Антон Зилвицкий сам не был одним из этой теоретической горстки, и он знал это. Надо отметить, что он был очень хорош. С точки зрения полевой выучки, как большинство людей понимало этот термин, он был, вероятно, так же хорош, как Виктор. Очень близко к этому, по крайней мере.

Но он просто не имел мышления Каша. Хевенитский агент был человеком настолько уверенным в своих убеждениях и лояльности, и таким уверенным в себе, что мог вести себя в условиях кризиса как никто другой, с кем Антон когда-либо сталкивался. Он будет реагировать быстрее, чем кто-либо и будет более безжалостным, чем кто-либо, если будет думать, что жестокость необходима. Но, прежде всего, он обладал сверхъестественной способностью сооружать свои планы из подручных средств, когда продвигался, и видел возможность развернуться, когда этим планам не суждено было сбыться, в то время как большинство шпионов не видело бы ничего, кроме разворачивающейся катастрофы.

Также у него было большое мужество, но Антон тоже его имел. Так же как и многие люди. Мужество не было действительно настолько редкой добродетелью в человеческом роду — как сам Виктор, с его эгалитарным отношением, любил при случае подчеркивать. Но к Каша этот уровень смелости, казалось, пришел без особых усилий. Антон был уверен, что этот человек даже не думал о нем.

Эти качества сделали его очень опасным человеком во все времена, и страшным человеком в некоторых случаях. С его теперешним большим опытом работы с Виктором, Антон пришел к уверенному выводу, что Каша не социопат — хотя он, безусловно, мог проделать превосходную имитацию. И он также более медленно осознал, что этот, казалось бы, скрывающийся под ледяной поверхностью, Виктор был человеком, который был…

Ну, не сердечным, конечно. Возможно, "великодушный" правильный термин. Но как бы вы ни назвали его, это был человек, который имел ожесточенную лояльность своим друзьям, а также своим убеждениям. Как Каша отреагирует, если он когда-либо окажется вынужден выбирать между близким другом и своими политическими убеждениями, было трудно вычислить. В конце концов, Антон был уверен, что Виктор выберет свои убеждения. Но этого не произойдет без трудной борьбы — и хевенит потребует полного и абсолютного доказательства, чтобы выбор этот был действительно неизбежным.

Принцесса Руфь, вероятно, не анализировала Виктора Каша так тщательно и терпеливо, как Антон Зилвицкий. Было очень немного людей в галактике с методичной скрупулезностью Антона. Руфь определенно не была одной из них. Но она была очень умной и интуитивно проницательной в отношении людей — что было удивительно для той, кто был воспитан в довольно уединенной атмосфере королевского двора. По-своему, она признала то же самое в Викторе, что понял Антон.

Когда-то Антон полушутя заметил Руфи, что быть другом и партнером Каша совсем немного отличалось от того, чтобы быть закадычным коллегой очень умной и теплокровной кобры. Принцесса тут же покачала головой.