Андрей Кокоулин - Фотография на память Страница 21

Сентябрькое солнце светило в лобовое стекло, соскальзывая с него на поворотах.

Вадим смотрел в окно. Ему было спокойно. Он думал, что они успеют обязательно, что осталось совсем немного, три снимка — не пять, у четвертого есть адрес, а, значит, с ним можно разобраться уже на месте, собственно, только с последним фото не все ясно.

Но это тоже как-нибудь…

Ранняя осень метила убегающие назад леса золотым и красным, столбики показывали километры, то справа, то слева выскакивали далекие и близкие пригорки, с которых глядели на дорогу крашеные бревенчатые домики. Тянулись пустые, уже убранные поля, луга с шишешками копен или с тракторами, ползущими вдоль.

Асфальт быстро кончился.

Дорога сузилась и завиляла, по обочинам выстроились сухие, в человеческий рост стебли борщевика. Указатели звали в Москву и в Киев, с плакатов призывали беречь лес от пожара и остерегаться лосей.

Проехали мост с черно-белыми перилами. Под мостом лениво текла река Юкола. Вика достала пластиковую бутылку с чаем, подмигнула Вадиму в зеркало заднего вида. Фотографии шуршали в кармане.

Он незаметно задремал, очнулся от толчка — Вика подавала бутылку:

— Пить будешь?

— Нет. Нет, спасибо, — Вадим подобрался, сел прямо, вытер слюну с подбородка. — Еще далеко?

— Прилично, — сказал Александр.

Вадим проводил взглядом километровый столбик. Сорок девятый километр. Они ехали уже час. Небо потихоньку пенилось облаками, пока с краю, пока вдалеке, но казалось, что к вечеру оно затянется сплошной пеленой и задождит.

Вадим приоткрыл окно и, прогоняя сон, подставил глаза и лоб ветру.

— У меня же кондиционер, — сказал Александр.

— Да я так, — смутился Вадим.

— Может, пирог? — спросила Вика.

— Давай.

Пирог был полон кисло-сладкой ягодной начинки. Вяз во рту.

Вадим жевал, наблюдая, как впереди пылит красно-желтый автобус, как мелькают прижавшиеся к обочине фуры — одна, другая, третья. "Frendschal…" какое-то по борту. Если он правильно прочитал.

А если там нет пожара? — подумалось ему.

Стоит себе дом, бегают во дворе Вовка и Егорка, ни огня, ни дыма. Ничего. Не пойдешь же мальчишек отлавливать.

— Извините, — сказал он, повернувшись к Александру, — нам, может быть, придется ждать до утра.

— Почему?

— Я не думаю, что мы вот так вот поспеем прямо к пожару.

— Класс! — сообщила с заднего сидения Вика. — Давно мечтала поспать в машине.

— Ну-ну, — отец протянул руку в ее сторону. — Дай попить.

— Сок?

— Минералку.

Пил Александр мелкими глотками, не забывая подруливать.

— Ага, а заранее мы, получается, навести шороху не можем, — раздумчиво произнес он, вернув бутылку дочери. — Потому что любое вмешательство — и нет пожара, и фотография тогда — фикция. Или идет альтернативное ветвление…

— В другое будущее?

— В альтернативное. Где дом и не горел.

— Нет, — качнул головой Вадим. — Не хочу.

— Да, это проблема. Если произойдет замещение, то еще ладно. Альтернативного меня, скажем, выдавит в третий мир. Тогда хоть какой-то баланс. Потому что третьего выдавит в четвертый, четвертого — в пятый, и так по кругу до исходного. А если я стану вторым Александром в этом мире? Неприкаянным двойником?

— А я бы не против, — сказала Вика. — Представляете, встречусь сама с собой…

— И будут две оторвы, — хмыкнул Александр.

— А вот и нет! Мы бы дружили. Мы бы…

Вика осеклась — ей, наверное, подумалось, что альтернативную Вику перед прыжком некому бы было остановить.

— Так что "мы бы"? — весело спросил Александр.

— Ничего, блин! — резко ответила отцу Вика.

Александр поиграл желваками, но при Вадиме устраивать дочери головомойку не стал. Сощурился, включил радио.

На небольшой скорости они пылили по грунтовке еще час.

Вадим боролся со сладостью на зубах и дремотой. Задумчивая Вика, подобрав ноги, смотрела в боковое окно. Деревеньки провожали их перечеркнутыми названиями: Коровино, Пушная Горка, Семеновка.

В груди у Вадима медленно разгоралось беспокойство. Он разглядывал небо над дорогой, над деревьями, выискивая на закипающей облаками сини дымный след пожара. Не было. Слава Богу, не было еще.

— Скоро уже, — сказал Александр.

С первыми каплями дождя они подъехали к Лесково.

Щит Вадим узнал сразу. По "…сково". По загнутому нижнему углу. Прячущаяся за щитом колонка тоже была как на фотографии: пыльная, ржавая, с выдолбленным водой углублением у основания.

"Мазда" сползла на обочину, правым крылом подмяв густые заросли крапивы.

— А вот и дом, — сказала Вика.

Капли усеяли лобовое стекло, и Александр включил "дворники".

Дом был обшит "вагонкой", покрашенной в зеленый цвет. Ряд узких окон, шиферная крыша, дощатая дверь, крыльцо.

Прямоугольник почтового ящика.

В стороне, за низеньким забором — навес с поленницей и выглядывающая из смородиновых кустов будка сортира.

"Дворники" размазывали влагу по стеклу, и дом, казалось, всякий раз с их движением вырастал заново, четким, вещественным, не горевшим.

— Ну что, будем сидеть пока? — спросил Александр.

— Может, дождем потушит? — притиснулась к передним сиденьям Вика.

— Да какой тут дождь. Через полчаса кончится. Облака светлые.

По дороге впереди везли флягу на тачке. Промчался мальчишка на велосипеде. Женщина, придерживая платок, прошла в направлении продуктового магазина.

— Извини, Вадим, — признался Александр, — дураком себя чувствую. Не в упрек. Как-то вот со стороны…

Он дернул плечом.

Вика сзади опустила боковое стекло на полную. Стали слышны шорох дождя, собачий лай, громыхание фляги.

— Я думаю, надо просто подождать, — сказал Вадим.

В доме зажглось окошко. Дальше по улице осветился фонарный столб.

Пожилой мужчина, слегка покачиваясь, прошел мимо автомобиля, схватился за забор, кое-как добрел до калитки. Скрылся.

— Эй, вы перекусывать будете? — спросила Вика.

— Давай.

Александр принял из ее рук пакет.

— Мне только попить, — сказал Вадим и получил полулитровую бутылку минеральной воды.

— А я, как хотите, но ударю по пирогу, — сказал Александр.

Он остановил "дворники".

Тренькало радио. Крапал дождь. Вокруг темнело, несмотря на то, что до вечера было еще далеко. За стеклом перед Вадимом подрагивали мокрые крапивные листья.

Вика жевала "марс". Ее отец отламывал куски от пирога и запивал их соком.

— Вкуснота!

— Эй! — Какая-то старуха остановилась рядом. — Вы что здесь делаете?

— Отдыхаем.