Альфеус Хаятт Веррилл. Повести и рассказы - Алфеус Хайат Веррил Страница 22

Было темно, когда я снова проснулся, и, чувствуя жажду, я подошел к реке, чтобы напиться. Когда я добрался до берега и наклонился, чтобы достать из каноэ тыкву, мои глаза заметили слабое свечение далеко вниз по течению. Какое-то мгновение я озадаченно смотрел на него. Затем мой несколько одурманенный сном разум прояснился, и я понял, что это был свет от костра. Кто-то был рядом, какие-то человеческие существа разбили лагерь в миле от того места, где я стоял. Были ли они друзьями или врагами, индейцами или белыми людьми? Я понятия не имел, где нахожусь, насколько далеко от цивилизации, был то индейский край или район, часто посещаемый собирателями каучука или другими туземцами. Те, чей костер отбрасывал красноватый отблеск на реку, могли быть белыми, черными или красными, и если последнее, они могли быть либо дружелюбными, либо враждебными. Как бы мне ни хотелось встретиться с обычным человеком, я знал, что должен быть осторожен. Я не должен вслепую бежать в лагерь дикарей, которые убьют меня на месте и, возможно, потом полакомятся моим телом. Но я был опытным бушменом, я был уверен, что смогу подойти к костру незамечено и неслышно, и если бы отдыхающие были цивилизованными или почти цивилизованными, я бы высадился; если бы они оказались враждебными индейцами, я мог бы уплыть вниз по течению, убираясь с их пути. Соответственно, я бесшумно отстегнул свое каноэ, так же бесшумно шагнул в него, схватил весло и так же бесшумно, как одна из теней на берегу, поплыл к огню.

Держась ближе к противоположному берегу и в густой тени джунглей, я быстро приближался к свету, пока не осмелился идти дальше. Затем, подведя свое каноэ вплотную к берегу, я ступил на берег. Прячась за каждым стволом дерева и зарослями бамбука, я прокладывал себе путь, пока не оказался напротив костра. Когда я приблизился к нему, я ахнул и остановился как вкопанный, почти не веря своим глазам. В небольшом углублении в лесу пылал большой костер, а вокруг него собрались четверо обнаженных раскрашенных индейцев, вооруженных мощными луками и длинными стрелами. Но не эти дикари привлекли мое внимание, а пятая фигура. К небольшому дереву возле костра была привязана женщина, девушка, чье скудно одетое тело и лицо, отчетливо видимые в свете костра, были безошибочно белыми!

Кто она была? Что она здесь делала, пленница этих свирепых индейцев? Даже на расстоянии я мог видеть, что она была очень красива и что на ее лице не было никаких признаков страха, ничего, кроме смиренного, безнадежного выражения, когда она наблюдала за индейцами у костра. То, что они были враждебными, было очевидно, и вполне вероятно, что они также были каннибалами. Мое сердце сжалось, когда я понял, что их прекрасная пленница скоро может стать пищей для каннибальского пиршества. Моя кровь закипела, пока я беспомощно смотрел на связанную белую девушку и ее раскрашенных похитителей. Но что я мог сделать, чтобы помочь ей? Я был бессилен против четырех вооруженных дикарей. С оружием, даже с револьвером, я мог бы быть достаточно безрассудным, чтобы напасть на них, рассчитывая на внезапность и ужас огнестрельного оружия, чтобы выиграть бой. Но будучи безоружным, если не считать плохого лука и стрел, какие у меня были шансы? И вдруг, когда я подумал об огнестрельном оружии, на меня снизошло вдохновение. В моем сознании вспыхнуло воспоминание о переполохе, вызванном моими взрывающимися патронами среди людей-обезьян. У меня все еще был один патрон, который король проглядел, когда грабил меня. Если бы я только мог подойти достаточно близко к костру, чтобы бросить патрон в пламя, я мог бы напугать индейцев и обратить их в бегство, а в суматохе спасти девушку. Конечно, это была дикий, безумный план, у которого были все шансы на провал. Даже если благодаря хитрости и удаче мне удалось приблизиться к огню, все шансы были против меня. Я могу не успеть бросить патрон в огонь, он может не взорваться, индейцы могут не испугаться, или они могут оправиться от испуга прежде, чем я смогу освободить пленницу, или, даже если они убегут, а я заберу девушку, они могут и, вероятно, будут преследовать нас на каноэ. Но были ли у них каноэ? Я не заметил ни одного, и я вглядывался в каждую тень и обыскивал каждое укрытие вдоль берега, не видя никакого судна. Нет, я был убежден, что мне нечего бояться на этот счет, и каким бы большим ни был риск, я решил пойти на него.

Гораздо лучше расстаться с жизнью в попытке спасти девушку, чем оставить ее в таком печальном положении, и всю оставшуюся жизнь меня будут преследовать воспоминания о ней. Мои планы быстро оформились. Вернувшись по своим следам, я оттолкнул свое каноэ от берега, бесшумно повел его вверх по течению за пределы досягаемости света костра, быстро переплыл на противоположный берег и позволил каноэ плыть вниз по течению. Прямо над костром в воду выступал небольшой участок суши, и здесь я пришвартовал свое суденышко, прикрепив его к веслу, воткнутому в мягкий ил, которое можно было мгновенно вытащить. Теперь я был так близко, что мог слышать голоса индейцев, и хотя они говорили таким низким гортанным голосом, что я не мог их понять, я узнал в их речи диалект мьянко – самых свирепых, самых неумолимых каннибалов южноамериканских джунглей. Но открытие, хотя и подтвердило мои опасения за судьбу девушки, ободрило меня. Мьянко были примитивными, отчужденными, враждебными и никогда не вступали в контакт с цивилизованным человеком. Следовательно, шансы на то, что взрывающийся патрон напугает их, были выше. Но для того, чтобы воспользоваться им, я должен был добраться до огня, а сделать это незаметно и неслышно казалось невозможным. Однако, находясь за рекой, я обратил внимание на каждую деталь окрестностей, и моя долгая тренировка в буше сослужила мне хорошую службу. С одной стороны костра, почти нависая над ним своими ветвями, росло большое дерево мора, его приземистый ствол, широкие раскидистые корни и спутанные лианы позволяли легко взобраться наверх. Если бы мне удалось укрыться в ветвях и пробраться наружу по ветке, я бы почти уронил патрон в пламя внизу. Но я знал, что взобраться на это дерево без шума и не привлекая