Василий Звягинцев - Величья нашего заря. Том 2. Пусть консулы будут бдительны Страница 22

Как-то во время короткого перекура в кремлёвском коридоре, на этой стороне, Леонид Ефимович сказал Фёсту, забежавшему решить с глазу на глаз кое-какие вопросы:

– Ты знаешь, Вадим, я вот только окунулся в серьёзную работу как следует…

– А до этого всю жизнь только этим самым груши околачивал? – по скверной привычке, которую Фёст знал за собой, но никак не мог собраться и искоренить, перебил он генерала.

– Выходит, что так. Разучились мы именно что работать, а не присутствие изображать. Как у Стругацких в «Понедельнике»: «В итоге они пришли к странному выводу – «Работай или не работай – всё едино».

– Не совсем точно цитируешь, – по привычке поправил Фёст, – а в принципе так и есть. Если б вам ещё с брежневских времён за каждый серьёзный косяк или просто бездействие власти (была такая в царское время в «Уложении о наказаниях» статья) звёздочки сдирали или вообще отправляли в отставку без объяснения причин, без мундиров и пенсий[64] — сейчас бы у нас, как при Сталине, сержанты райотделами заведовали, а лейтенанты и капитаны[65] – отделами в Центральном Аппарате. По этому случаю мне резолюция Петра Первого на докладе о некоем проступке офицера вспомнилась. «А капитану имярек вменить сие в глупость и выгнать со службы, аки шельма».

– Оно бы, может, и правильнее было, – кивнул Мятлев, глубоко затягиваясь дорогой, специального заказа «Корниловской» папиросой, к которым неожиданно быстро пристрастился, бывая в имперской России. Не говоря о вкусе, куда более полном и своеобразном, чем у неизвестно какой синтетикой набитых сигарет, человек с папиросой сам по себе как-то значительнее выглядит, что ли. Да и много всяких манипуляций, успокаивающих нервы или отвлекающих внимание собеседника, можно проделывать с папиросой и никогда не выйдет с сигаретой.

– Но я в этой связи другое хотел сказать. Знаешь, была в советском разделении властей, не на законодательную и исполнительную, а на партийную, советскую и хозяйственную своя сермяжная правда. Если до абсурда не доводить, конечно, в разумных рамках это соотношение соблюдать. И понятнее, с кого за что спрашивать, и есть кому, и вообще – каждый сверчок… сам понимаешь.

– Чего ж не понимать. Только теперь едва ли так, как было, получится. Впрочем, всё в ваших руках. Мы вам, сам видишь, ничего не навязываем.

– А идею насчёт Ставки? – хитровато прищурился Мятлев.

– Ты ещё скажи, что мы вам идею штаны через ноги, а не через голову надевать навязали. Ну, попробуйте ещё по-старому поруководить…

В голосе Фёста прозвучали такие нотки, что Леонид предпочёл быстренько свернуть тему, не преминув, однако, съязвить, чтобы в долгу не оставаться:

– «Мы – вам». Быстро же ты себя от нас отделил.

Фёст вдруг подумал, что со стороны так и может это восприниматься плохо знающим его человеком – вот, воспользовался моментом и быстренько перебежал на сторону победителей. А вот победителей ли – разбираться кому времени не хватает, а кому – и просто ума.

– Это ещё как сказать, можно и совсем иначе на вопрос взглянуть. Это вы так сильно себя от нас отделили, что теперь нам приходится… – Он вдруг не нашёл подходящего слова и опять заменил его пародийной цитатой из какого-то, советских времён поэта: – «Вышли мы все из народа, как нам вернуться в него?» – И не стал продолжать внезапно возникшую тему. – Мне, собственно, от тебя вот что надо. – Вадим достал из планшета (обычного, офицерского, а не компьютерного) два сколотых вместе листа бумаги. – Ты как есть у нас сейчас и за министра госбезопасности, и обороны тоже, это твоя компетенция. Подпиши вот это. В целях, как говорится, дальнейшего совершенствования боевого взаимодействия… Если не возражаешь, конечно, потому как кумовством попахивает.

– В каком это смысле?

Мятлев скользнул глазами по тексту. Там было написано, что в целях обеспечения специальных задач создаётся при ставке особая оперативная группа. Положение о группе и должностные инструкции см. в «Приложении №1» (Секретно, №0013). Штатное расписание – см. «Приложение №2 (ДСП). В состав группы включаются военнослужащие армии РФ и Российской императорской армии, которым наряду с имеющимися чинами присваиваются воинские звания[66] РФ (отдельным приказом).

Подпись – и.о. министра обороны РФ генерал-лейтенант Мятлев.

– Так я ж армейского звания не имею, – вскинул глаза Леонид. – И у себя пока «майор».

– Ничего, завтра будешь. Так солиднее.

Штатное расписание было коротким. Постоянный состав группы – восемь офицеров и два старших прапорщика/старших мичмана – делопроизводителя, секретной и несекретной части. Начальник группы – воинское звание генерал-майор/полковник (т.н. «вилка»), заместитель начальника – майор/подполковник, прочие, офицеры для поручений – с «потолками» до майора включительно. Денежное довольствие – по занимаемой должности со всеми предусмотренными надбавками.

В следующем приказе значились сам Ляхов В.П., которому присваивалось[67] (наконец официально!) звание полковника. По-настоящему, а то он до сих пор делил чин на двоих с Секондом. Замом назначалась поручик РИА Яланская – отныне майор РФ, капитанами становились подпоручики и поручики Вяземская, Витгефт, Вирен, Варламова, да ещё какие-то Глазунова и Темникова, о которых Мятлев никогда не слышал. Должности прапорщиков оставались вакантными.

– В принципе твоё дело. Сейчас под горячую руку можешь кого хочешь и в генералы возвести, – каким-то кисловатым голосом сказал Леонид. – И всё же. Почему вдруг Яланская – майор, а Люда и Герта – капитаны?

– А тебе, как Жукову – любовницу сразу полковничьего чина и орденом Суворова наградить? – неизвестно зачем опять съязвил Фёст.

– Я не о Герте. А с Жуковым что, правда такое было?

– Такое не такое, а своим шестёркам он сильно попускал. Некоторые после его отставки в тюрьму угодили. Это ж при нём «ЗБЗ»[68], вполне приличную награду, переименовали в «За боевые услуги». Каждой санитарке и горничной первым делом цеплял. Если «услуги» продолжались – тогда ордена и звания. А Галину я не просто так в майоры произвожу. Она, в отличие от наших девчонок, баба серьёзная, обстоятельная, хоть и молодая пока. С её характером я горя знать не буду. Прикажу – любого генерала до печёнок достанет, но своего добьется. И ещё что хорошо – если кто из местных выступать начнёт – сразу в позу: «А не пошли бы вы, товарищ? Я своего Императора поручик, а у вас так, прикомандированная! Все вопросы – генералу Мятлеву, он приказ подписывал, с ним и решайте!» Ты разве сам не понял? А связи у неё там, дома – зашибись. В случае чего очень многое можно будет приватно порешать.