Антон Орлов - Последний портал Страница 22

– Тебе нравятся кошки? – спросила Ола у Эвендри.

– Кошки красивые, – улыбнулась кесу.

Изабелла и Вал беседовали вполголоса, обмениваясь непонятными для непосвященных обрывками фраз. Ола насторожилась, уловив, что речь зашла о ней.

– Что ты об этом думаешь? – с набитым ртом поинтересовался Вал.

– Ужас что такое, – сокрушенно отозвалась Изабелла. – Но потенциал есть. Ты хорошо сделал, что захватил ее с собой.

«Хм, ужас – это обо мне? – дипломатично глядя в миску, подумала Ола. – С чего бы?»

Потом начались уговоры.

На Долгой Земле есть Лес с коренным населением – сородичами Эвендри, и есть острова, где живут потомки земных колонистов. По словам Изабеллы, жизненно важно, чтобы между ними не было четкой границы – линии фронта. Надо поддерживать баланс, а для этого нужны люди, которые любят Лес и не смотрят на него, как на враждебную силу. Таких немного даже среди колдунов, хотя колдуны, способные на внутренний контакт с Лесом, находятся в более выигрышном положении, чем их коллеги, лишенные этого качества. Встречаются такие и среди обыкновенных людей – они становятся сборщиками ценных трав, следопытами караванов на службе у Трансматериковой компании, погонщиками зверопоездов, а то и художниками, рисующими лесные пейзажи. Разное социальное положение, разные характеры, несхожие взгляды на жизнь и моральные принципы – но все вместе они образуют ту прослойку, благодаря которой нет войны между Лесом и людьми. Ола тоже принадлежит к их числу, хотя и родилась на Земле Изначальной, вдобавок она прирожденная колдунья. Неужели ей не хочется остаться здесь?

– Что будет, если я откажусь? – осведомилась Ола, ожидая, понятное дело, более или менее жесткого ультиматума.

– Ничего. Будешь жалеть об этом у себя на Изначальной, жалеть и тосковать. Портал закроется, и вернуться сюда ты сможешь через четверть века, не раньше. Подумай хотя бы до завтра.

Вот и все, и никаких угроз... Отсутствие давления иногда обескураживает почище любого прессинга.

Еще Ола узнала, что Эвендри принадлежит к знатному роду, все равно что принцесса или княжна, и сейчас она в бегах, а Изабелла предоставила ей политическое убежище.

– От врагов? – с сочувствием спросила Ола.

– От своих, – усмехнулась колдунья. – От взрослых. Будет ее высочеству выволочка за эту авантюру с машиной... А ты умница. Очень важно то, что выручили ее люди. Если бы Эвендри на Манаре убили, это вызвало бы очередное обострение отношений. Между кесу и государственными карательными отрядами постоянно происходят стычки, эта ежедневная война то затухает, то разгорается. Перманентная ничья. К счастью для людей, кесу ведут боевые действия небольшими разрозненными группами и не могут объединиться в армию – у них для этого не тот образ мышления.

– Человек мог бы их объединить, – вскользь заметил Вал, который перекладывал на пол коробки и мешочки, громоздившиеся на древнем рассохшемся сундуке в углу.

– Вряд ли найдется человек, у которого это получится, – безучастно отозвалась Изабелла, потом неожиданно нахмурилась и уже другим тоном, в котором сквозила тревога, добавила: – Вал, это скверная идея, это приведет к большим потрясениям и жестокостям с обеих сторон.

Тот повернулся, внимательно посмотрел на мать, но ничего не сказал и продолжил свои раскопки в углу.

Изабелла глубоко вздохнула, сплела тонкие нервные пальцы.

– Что бы я ни говорила, ты все равно сделаешь то, что сделаешь, – она как будто обращалась к самой себе, голос ее звучал печально.

– А вы на чьей стороне?

– Ни на чьей. На обеих сразу. Я сохраняю нейтралитет, промежуточное положение между теми и другими, и стараюсь, насколько от меня зависит, смягчать противостояние. Я посредница, дипломат... Хотя никто не давал мне верительных грамот.

Вал откинул тяжелую крышку и начал выкладывать на пол старые пожелтелые книги.

– Что ты ищешь? – заинтересовалась его действиями Изабелла.

– Тут вроде было что-то об этикете и о поведении за столом. Мне все это надо.

– Замечательно... – пробормотала колдунья с одобрением и в то же время с легкой опаской. – Посмотри еще в северной комнате на красной этажерке, там есть «Правила хорошего тона для молодых людей», школьное издание, и «Искусство куртуазной беседы» без обложки.

– Угу, – отозвался Вал – не куртуазно, зато с энтузиазмом. Отложил кое-что в сторону, остальное свалил обратно в сундук.

«Мое облагораживающее влияние! – заметила про себя Ола. – Не иначе у него созрела светлая мечта баллотироваться в депутаты, и мальчик решил привести в порядок свой имидж, чтобы с ходу электорат не распугать...»

Впрочем, она позволила этой мысли оформиться уже после того, как Вал ушел из комнаты, прихватив стопку книг.

– Кажется, ты надоумила его заняться политикой, – озабоченно пробормотала Изабелла. – К сожалению... Но сделанного не воротишь.

– Думаете, у него совсем нет шансов?

– Думаю, он горы своротит, чтобы добиться своего, и не посчитается с тем, что эти горы кого-нибудь раздавят. Боюсь, натворит он дел... Я знаю, это я виновата, что он стал таким какой есть, но у меня не было другого выхода, – она словно оправдывалась перед Олой. – У каждого своя опасная территория, и для него это любовь. Я нередко предчувствую, что случится дальше, и когда Вал родился, я уже знала: он должен вырасти без любви, иначе умрет в раннем детстве. Я отдала его на воспитание в семью одного отставного сержанта, в отвратительную семью... Он там жил до десятилетнего возраста, а когда опасный период миновал, его забрала к себе Текуса. В той семье с ним обращались грубо и жестоко, и он до сих пор ненавидит военных, что особенно плохо – всех без разбору. Три года назад того сержанта и его старшего сына кто-то заколол поздним вечером на задворках усадьбы, заподозрили Вала, но он сумел доказать свое алиби.

«Липовое было алиби, – мысленно хмыкнула Ола. – Да ты и сама это понимаешь».

Изабелла печально посмотрела на нее, отвела взгляд, продолжила:

– Когда мы встретились после разлуки, он был уже подростком. Нелюдимым, угрюмым, дерзким... Он признал целесообразность того, что я сделала, но, пока я жива, не сможет мне этого простить. Ладно, я еще тогда решила: лучше пусть он не любит меня, чем рано умрет.

– Он же все-таки общается с вами... – сознавая, что это звучит малоубедительно, напомнила Ола.

– У меня можно многому научиться. Что касается колдовской силы – тут он далеко меня превосходит, потенциал громадный, но кроме силы в чистом виде есть еще знания, которых Валу пока не хватает. Ты тоже могла бы стать моей ученицей.

Учиться за компанию с Валом? А что – наверное, это их сблизит... Ола впервые призадумалась об альтернативных вариантах своего ближайшего будущего.