(Алексрома) Ромаданов - Плоть, прах и ветер Страница 22

- О, известный писа-а-атель! - Директор радостно схватил меня за руку, как давнего знакомого. - Читали мы вас, читали! "Смерть на цыпочках" - очень даже! Мрачновато, но со вкусом.

- Да-да, - так же радостно вторила ему жена.

- Я польщен, - приложился я губами к ее тяжелой розовой руке.

- "Говори, стерва! - взревел майор Камински, вздергивая Смерть на дыбы и вонзая ей в пятки иглы электродов", процитировал Директор.

Я еле сдержался, чтобы не поморщиться. Терпеть не могу, когда меня цитируют мне же. В моем воображении при этом неизменно рисуется сцена с котенком, которого тыкают мордочкой в наложенную им кучу.

- "Говори, сука!" - сдержанно поправил я Директора, принимая от официанта бокал с вином.

- Точно, "сука"! - захохотал он. - "Говори, сука!!!"

Его жена только сконфуженно кивала, с легким осуждением глядя на мужа как на расшалившегося ребенка.

- Говори, сука! - крикнул он вдогонку просеменившему мимо нас поджарому догу.

Собака повернула голову и посмотрела на хозяина грустными преданными глазами - тот покатился со смеху. Она радостно гавкнула в ответ.

- Ха-ха-ха, молчи, сука! - заорал Директор сквозь хохот. - Я когда прочитал этот кусок, меня самого будто током шибануло.

Жена с улыбкой протянула ему свой бокал с вином: она явно мечтала заткнуть ему рот.

- Да, а этот ваш святой... Как его? - спросил он, залпом осушив бокал.

- Смирян Гивно, - напомнил я ему имя заключенного-мученика, которого гонители новой веры утопили в моей книге про тюрьму в "параше".

- Да, этот Смирян... У него непонятная религия. И сам он странный. Ненатуральный. Откуда вы его взяли? Таких в жизни не бывает.

Я промолчал. Не буду ведь я доказывать, что Смирян Гивно не более странен, чем "Каальтен-Бруннер". Меня в лучшем случае не поймут. А могут и побить.

- Ваша идея с записывателем мыслей - просто гениальна, - Директор вновь принялся терзать меня комплиментами. - А сейчас, в эту минуту, вы тоже пишете у себя в голове?

- Да, - признался я без особой охоты.

- Представляю, что вы обо мне понаписали, - хохотнул Директор. - Кем вы меня сделали? Сторожем клеток в зоопарке?

- Нет, что вы, - любезно улыбнулся я. - Я вас сделал директором фабрики смерти.

Он неопределенно крякнул в ответ, и я не понял, понравилось ему это или нет.

- Пишите ближе к жизни, - назидательно сказал он. - А то в некоторых местах выходит слишком заумно. Больше правды. Реалистичнее. Кстати, Главный инспектор тоже считает, что вам следует писать все как есть.

Я сдержанно кивнул, а в мыслях сильно удивился. Никогда бы не мог подумать, что сам Главный читает мои книги! Кстати, откуда это известно Директору? Значит, они говорили обо мне... Однако, представляю, как бы вытянулись их лица, если бы "В смерти на цыпочках" я описал "все как есть"!

Тем временем прибыли новые гости, и хозяева переключили внимание на них. Бочком-бочком, я улизнул и прошел в большой гостиный зал, где уже кучковалось человек тридцать. В дальнем конце зала на просторной сцене выступал необычный квинтет: за огромным золоченым клавесином, покоившемся на плечах бронзовых тритонов, наигрывали в четыре руки Аccис и Полиффемус, все одеяние которых состояло из набедренных повязок и лавровых венков, на крышке клавесина перед ними полулежала сверкающая золотой пыльцой обнаженная Галаатея с лютней, чуть поодаль справа в перламутровой морской раковине, запряженной зубастыми рыбами с хищным оскалом, раздувал щеки, играя на дудке, розовотелый ангелок - пухлый карлик, а слева восседал на высоком пне в обнимку с волынкой проросший зелеными ветками Фаввн. На заднем плане возвышалась гора, недра которой содрогались от низких органных аккордов. Исполняли они почему-то не гайддновскую "Галаатею", а "Полет ваалькирий", композицию, явно не предназначенную для таких экзотических инструментов, и на меня накатило ощущение нудной и вялой перебранки Аccиса, Полиффемуса и Фаввна из-за Галаатеи, в которую пытался вклиниться ангелок, но безуспешно: его никто не слушал.

Ко мне подошел Игор.

- Вальт, я услышал твой разговор с Директором, и меня в нем нечто настрожило, - сказал он, отводя меня в сторону.

- Что именно? - поинтересовался я, отхлебывая вино из тонкого бокала.

- Ты действительно считаешь, что у тебя в голове зашит ЗМ?

- Хочешь посмотреть? - я повернулся к нему левым боком. - Видишь небольшую шишку в двух сантиметрах над левым ухом?

- Ты сам в это веришь? - спросил он.

Меня начала раздражать его дотошность.

- Я не верю, я знаю, - сказал я веско. - Еще вопросы есть?

- Да, - не отставал от меня он. - Ты представляешь себе, где мы находимся на самом деле?

- Что? Ты принимаешь меня за сумасшедшего? - удивился я. - Конечно, знаю. Но для конспирации записываю в мыслях, что мы находимся на приеме у директора фабрики смерти и слушаем выступление музыкантов в костюмах мифических персонажей. И не сбивай меня с толку своими вопросами! Пойми, я должен на ходу менять имена и место действия. Плюс к тому - камуфлировать происходящие события, изменяя их формальную сторону. Это крайне тяжело. Я должен постоянно сверяться с тем, что написал ранее, чтобы не вышло ляпов. А ты задаешь мне слишком много провокационных вопросов. Зачем ты пытаешься дезавуировать мое повествование?

- Вальт, ты болен, - покачал он головой. - Это я тебе говорю как доктор.

- Как доктор? - невольно сорвалось у меня с языка.

- Ты удивлен?

- Нет, не очень, - ответил я, пытаясь скрыть смущение. - Просто я думал, что ты... Что у тебя какая-то другая профессия.

- Скажи прямо, о чем ты пишешь свою книгу? - заглянул мне в лицо Игор.

Кажется, он мне не поверил про прием у Директора. Придется теперь что-нибудь соврать.

- Не волнуйся, - ответил я как можно спокойнее. Ничего имеющего отношения к нашей действительности. Повесть о жизни и смерти спермотозоидов. Фабула проста: из миллионов выживают единицы.

- И как они в твоей книге выглядят?

- Так же, как мы, только с длинными пушистыми хвостами.

- Бред, - пробормотал Игор.

- Ты хочешь сказать, что у спермотозоидов нет хвостов? попытался сострить я.

- Есть, но... почему пушистые?!

Игор отправил в рот маслину из тарелки и поискал вокруг себя глазами салфетку. Не найдя ее, он аккуратно промокнул губы кончиком перекинутого через плечо короткошерстного хвоста.

- Что с тобой? - спросил он, заметив, видимо, перемену в моем лице.

- Все в порядке, - ответил я, с любопытством рассматривая его хвост. С верхней стороны он был волосатым, а с нижней заметно вытерся и облысел.

- Я забыл тебя предупредить, - встревоженно сказал он. - Директор подмешивает в вино списанные со склада психотропные вещества галлюциногенного действия. Я уже привык, а у тебя может быть острая реакция на них. Если ты увидишь что-то необычное, делай вид, что ничего не заметил. Ни в коем случае не вступай в контакт со своими видениями! Ты меня понял?