Алан Адамс - Воля. Пятая тропа Страница 22

Миллет

— Живее, не спать! А ты что тупишь? Бегом я сказал! — десятники бежали в голове и хвосте колонны и подгоняли отстающих. Лямки набитых кирпичами рюкзаков врезались в молодые тела, а острая ноющая боль застилала сознание парней, уже в седьмой раз покоряющих четвертый этаж строящегося города. — На обратном пути без груза отдохнете!

— Еще три раза осталось, — захлебываясь воздухом перешептывались юноши, думая, что скоро это истязание закончится, и кляня Кемера, придумавшего сочетать физические упражнения для молодежи, обучаемой военному делу, с переноской необходимых для строительства грузов.

Строители, среди которых находились отцы некоторых отроков, с сочувствием поглядывали на тяжело ползущую колонну.

Прошло два года со дня кровавой расправы над абзольцами. Союзники остались более чем довольны друг другом: избавившись от длинной цепи посредников они резко увеличили свои доходы от торговли. Кемер получил практически без боя, ибо назвать боем резню остатков разгромленного воинства Силхира нельзя, Абзольское ущелье и почти десять тысяч рабов со всем имуществом. Кровавая бойня, произошедшая на его глазах и рассказы сына позволили ему сделать надлежащие выводы. Посетив по приглашению Тебеда Вольный, Кемер был поражен увиденным и проникся подлинным уважением к могуществу новых союзников. Царь обязался за помощь в завоевании новых земель обеспечить в течение года продуктами пятьсот человек. Сделка в целом была выгодна для прибрежного правителя, учитывая, что от рабов и их имущества Вольный категорически отказался.

Новые выгодные цены, свободная дорога вызвали бурный рост товарооборота. Резкий рост доходов, позволил команде Тебеда начать полномасштабное строительство города.

По всему Таузера разъезжали посланцы Утада, предлагая присоединиться к строительству. Малоземельное население охотно шло в строители, так как по заверениям эмиссаров они могли заработать за месяц больше, чем работая полгода батраками у прижимистых хозяев. Многочисленные и назойливые предложения знати выгодно продать подневольный труд своих холопов, вежливо были отклонены.

Миллет так назвали город, рождался трудом свободных людей. Пять тысяч свободных ассонов не покладая рук возводили свое будущее. С неотвратимой медлительностью рос город, представляющий собой единое гигантское здание. Трехсотметровые кварталы, составляющие стороны исполинского квадрата сумели вырасти до четвертого этажа. Первые три этажа уже использовались по назначению, а выше круглосуточно царствовала строительная суета. Цоколь, полностью занятый под производства также находился во власти бурной деятельности ассонов. Во второй и третий уровни, по части удобств превзошедшие царские дворцы той эпохи, постепенно, из наспех сколоченных, продуваемых всеми ветрами холодных протекающих бараков перебирались граждане Миллета.

— Так! Быстро опустошили рюкзаки! Живее, живее! — продолжали зверствовать десятники, — И смотрите у меня черти, чтобы глазурь целой осталось. Поторапливайтесь! Всего три круга осталось!

Восемнадцатилетний сын Каиша Шагрей, контролировавший рабочих, с хитринкой наблюдал за показной строгостью командиров. Подойдя к одному из них, бригадир с важным видом спросил об успехах их подопечных.

— Уже конечно не такие куски мяса как раньше, но и радоваться рано, — отозвался десятник.

— Ну! Себя вспомни, каким ты пришел.

— Да уж, готов был убить своих командиров, за то, что заставляли таскать все на себе. Кстати, зачем делать все внутренние помещения из глазурованного кирпича, а между ними еще бетон заливать. Так хоть и красиво, но дольше. Чем скорее людей из дырявых бараков переселим тем лучше, не до роскоши.

— Не скажи, Ончар, вместо кирпичей вы бы таскали что-то другое. И вовсе не из-за роскоши принято такое решение. Сам посуди, нам здесь жить долго, рано или поздно пришлось бы все штукатурить. А это как, ты сам понимаешь, отселять людей, отвлекать их от работы.

— Можно все коврами покрыть.

— Ты представляешь сколько пыли и грязи будет собираться в этих тряпках? А опасность от малейшей искры? Да спасет нас небо от пожара. Здесь будет жить лучшая часть нашего народа. А так гореть нечему. Лучше год-два померзнуть, чем через полгода сгореть.

— Наверное ты прав. Но людей жалко. Ладно, Я побежал с этими лентяями обратно.

— Удачи!

Жертвы начальной военной подготовки продолжили налегке свой путь, а Шагрей вернулся к строителям.

— Ну что? На завтра все материалы есть?

— Пока всего хватает. Может керамических труб подбросить на всякий случай. Кстати, ты уверен, что от этой затеи будет какой-то толк? Не знаю, насколько горячий воздух внутри стен прогреет помещения, а вот крыс, мышей и тараканов в полостях будет предостаточно.

— Ты знаешь, в Вольном примерно так же всего пятью печами мы отапливаем все здание.

— Ха! Сравнил, так там же дымоходы, а здесь обычный воздух. Тем более, как говорят, его солнце будет греть. Вон всю южную стену из черного камня выкладывают.

— А ты приложи вот этот кусок железа к щеке, — Шагрей поднял раскаленный на Солнце мастерок и передал собеседнику, — потом поговорим…

— Ха! Так сейчас лето. А зимой от Солнца толку нет, — остался при своем каменщик, — Ладно, что будет то будет. Пора завершать план. А то к занятиям не успеем. Тоже придумали нас на старости лет учить. Некоторые с детьми в одном классе сидят. Зачем мне знать, что земля шар. Тем более никто этого не видел.

— Знание-сила, не забывай, — процитировал Шагрей висящий над входом в школьный барак лозунг и пошел дальше инспектировать свой обширный участок.

— Какие будут предложения? — Тебед с лидерами общины собрались у первой опоры канатной дороги, ведущей к запасам каменного угля, находящихся в девяти километрах от Миллета в долине реки Рама. Ситуация становилась катастрофической. Пять тысяч людей, задействованных на строительстве блестяще справлялись с поставленными задачами. Поселившиеся в готовых роскошных квартирах семьи олицетворяли новую жизнь, а сроки наступления этого светлого будущего зависели от их совместных усилий. Но сбывающаяся надежда имела свою обратную сторону, вернее цену.

— Пять тысяч людей должны есть каждый день. Прибавь сюда их неработающих домочадцев. В лучшем случае получится десять тысяч. Их тоже надо кормить. — Койчу, как обычно подкинул мрачные ноты в разговор. — В Зее, несмотря на поставляемые нами конные сеялки, жатки, молотилки и многое другое не могут вырастить столько продуктов, чтобы накормить и себя и нас. Купцы этим воспользовались и стали завозить продовольствие морем из дальних стран. Цены, как вы понимаете, сильно выросли. И если раньше наши доходы позволяли закупать необходимое впрок, то теперь хватает только на продовольствие, да и это ненадолго.