Тайные хроники - Сергей Калабухин Страница 23

места. Через два часа сеанс связи с боссом. За эти два часа я постараюсь улететь поближе к границе и там остатками динамита взорвать вертолёт вместе с трупами гангстеров. Я постараюсь исчезнуть. Так исчезнуть, чтобы мафия не заподозрила, что я жив. Пусть босс думает, что вертолёт потерпел аварию, и экспедиция погибла. А уж я постараюсь, чтобы завещание Артура Росса попало в чистые руки…

ГОРОД

Быстров осторожно выглянул из-за скалы. Охранник был совсем рядом. Его длинная, по колено, рубаха покрылась тончайшим слоем пыли и казалась из-за этого серой. За широкий кожаный пояс заткнут короткий меч. Быстров включил телекамеру, и Толя Винер, ждущий его в рубке «Спасателя», поспешил уменьшить звук. Над карьером стоял непрерывный грохот. Сотни рабов в одних набедренных повязках рубили кирками камень, группы носильщиков таскали его в огромных корзинах наверх и сваливали на телеги. Когда телеги наполнялись, рабы, впряжённые вместо лошадей, волокли их по отшлифованной тысячами босых ног дороге к Городу. Карьер напоминал огромную чашу, по краям которой торчали неподвижные фигуры охранников.

Острый обломок впился Быстрову в бок. Сергей осторожно поменял положение и направил глазок телекамеры в центр карьера. На несколько секунд он выпустил из виду стоящего недалеко охранника, целиком сосредоточившись на картине, приближенной телеобьективом. В облаке пыли мелькают мускулистые руки, сжимающие инструмент. Мерно взлетают кирки и, обрушиваясь, откалывают куски камня. Между покрытыми пылью и потёками пота телами рубщиков снуют коренастые фигуры, быстро собирающие сколотую породу в огромные плетёные корзины. Два непрерывных потока текли параллельно навстречу друг другу: снизу вверх карабкались рабы с наполненными доверху корзинами, сверху вниз — опустошившие их в телеги.

Рядом хрустнуло. Сергей мгновенно вскочил. Охранник был уже в двух шагах. Его меч ярко блестел в лучах полуденного солнца.

— Серёга, немедленно уходи! — Услышал Быстров взволнованный голос Винера и представил, как его маленькая фигурка напряжённо застыла перед экраном, заполненным надвигающимся охранником.

— Спокойно, Толя, — ответил Быстров, на голове у меня гермошлем, а комбинезон не пробьёт даже бластер, не то что эта медная ковырялка.

Охранник бросился. Быстров ушёл легко. Он вполне мог обезоружить нападавшего, но решил выждать, посмотреть, что будет, когда охранник поймёт, что противник ему не по зубам. Уходя от бросков и ударов, Сергей увлёкся, он не слушал, что кричит ему Винер…

— Какого чёрта вас понесло в Город? Вы что, не знали, что планета занесена в «Красную книгу»? На Сиреневую посадка запрещена!

— У нас была вынужденная посадка, — вяло ответил Быстров, прислушиваясь к боли в избитом теле: мечи охранников не смогли, конечно, пробить ткань комбинезона, но синяков понаставили.

— Вот и занимались бы ремонтом. Кто просил вас лезть в Город?

Зубов вскочил и забегал по каюте.

— Мы не могли спокойно смотреть, как одна раса поработила другую и нещадно эксплуатирует её, — жестко сказал Быстров. Его зелёные глаза вызывающе блеснули из-под отросших русых кудрей.

— Какая раса? Кого поработили? — Резко остановился Зубов.

— Серёжа ошибся, — прозвучал спокойный голос Винера. — Это одна и та же раса. Просто делают рабов из себе подобных! Фашизм.

— Ты слышишь, Маша? — Засмеялся Зубов, обращаясь к сидящей в углу худенькой женщине. — Оказывается, в Городе процветает фашизм, и мы с тобой его охраняем и защищаем!

Жирные щёки Зубова тряслись, он начал задыхаться.

— Сядь, Паша. — Голос маленькой женщины оказался неожиданно низким. — А вы, герои, может, всё-таки расскажете нам, как всё произошло?

— Когда Сергей начал играть с охранником, он перестал воспринимать окружающее, — начал Винер. — Телекамеру он не выключал, и я видел, как со всей каменоломни сбегаются стражники. Они навалились на него всем скопом. Я не стал ждать конца схватки, прыгнул в вездеход и помчался к карьеру. На экране вездехода, как в калейдоскопе, мелькали руки, мечи, ноги. Когда я подъехал, всё уже было кончено. Сергея спеленали верёвками, бросили на телегу, и шестёрка рабов в окружении охраны повезла его и с десяток покалеченных охранников в Город. Я медленно двинулся за ними. Мне всё время не давала покоя одна мысль.

— Какая? — быстро спросил Зубов.

— Ещё когда я наблюдал на телеэкране карьер, меня поразило одно обстоятельство: все работали без надсмотрщиков! Никто не подгонял рабов, на их телах нет следов побоев, однако все работают в полную силу! И второе: охранник, напавший на Сергея, не издал ни звука, да его бы никто и не услышал в этом адском грохоте. Однако помощь пришла немедленно! И даже конвой из Города. Я понял: аборигены общаются телепатически!

Мы — спасатели, «скорая помощь» Вселенной, поэтому наш вездеход недавно оснастили мыслепередатчиком. Я включил его. Рабы, тащившие повозку, не считали себя рабами! Они были убеждены, что созданы для этого. Охранники, оказывается, не стерегли рабов от побега, а защищали их от нападения диких зверей и захватчиков из соседних Городов. Меня они вообще не воспринимали, так как вездеход экранировал моё биополе, а мыслепередатчик был включен только на приём.

Мы въехали в Город. Я увидел людей-строителей, мусорщиков, пастухов, мясников, охотников. И всех их объединяло религиозное чувство преданности Праматери. Я выудил из мыслей прохожих, что дети живут и воспитываются в специальных домах, из которых они выходят, уже имея определённую раз и навсегда профессию, не зная своих родителей и даже не пытаясь изменить свою судьбу.

В центре Города высится дворец, где под усиленной охраной живёт Праматерь. Индикатор показал, что это здание окружено мощным биополем. Вся жизнь Города подчинена приказам, идущим из этого мрачного дворца. Вы понимаете? Они выращивают из детей живых роботов, мысли и поступки которых постоянно под контролем Праматери! Протест невозможен, ибо робот делает только то, что в него заложено. Если же программа даёт сбой, то бедняга просто гибнет.

— Ну, хватит! — Снова вскочил Зубов. — Вы здесь таких ужасов наговорили, что, я думаю, Маша вся дрожит.

Зубов потёр лысину и неожиданно улыбнулся.

— Честно говоря, вы повторили те же ошибки, что и мы с Машей, когда высадились здесь пятнадцать лет назад. Мы вовремя вас выдернули из Города, нас вот с Машей некому было остановить… Мы тоже ошиблись, приняли жителей Города Сиреневой за разумных существ. Это не так, вернее не совсем так. Вы видели когда-нибудь муравейник?

— Вы хотите сказать?..

— Да. Здесь то же самое. Каждый обитатель Города сам по себе никто, беспомощное животное. И только объединившись, создав коллективный сверхмозг, они создают Города. В центре Города живёт Праматерь. К ней сходятся все нити, она решает, кого выпустят няньки: охранников, строителей или пастухов. Второй десяток