Василий Головачев - Браконьеры Страница 23

– Да куда ж ты пойдёшь, Никола? – всплеснула руками жена. – Лес-то велик, человеку легко в нём затеряться.

– Он к зимнику пошёл, где я лосей видел.

– Ох, не ходил бы никуда, Максим явится, а потом тебя самого надо будет искать. Да и солдат в лесу полно.

– Солдаты мне не помеха.

– Гляди, чует сердце беду!

– Не хнычь, – сплюнул через плечо Пахомыч, начал собираться. – Что вы бабы такие слезливые? Всё будет хорошо, готовь ужин.

– Обед ещё только.

– Будем к ужину, обещаю.

Он сунул ноги в сапоги, сшитые точно по размеру знакомым сапожником в Синдоре, накинул бессменный плащ, выгоревший от долгого ношения до белизны, сунул в ножны на поясе охотничий нож из золингеновской стали и вышел из дому.

Хутор приезжие оставили в покое, но по единственной улочке то и дело шастали военные или люди в штатском, приходилось сторожиться.

Подождав, пока улица опустеет, Пахомыч юркнул в кусты, быстро обошёл ближайшее болотце и ступил на тропу к зимнику, которую сам же и протоптал, обходя свои владения.

Однако он не учёл масштаба вторжения сил полиции, направленных на поиски пропавшего генерала. Хутор был оцеплен буквально со всех сторон, и стоило ему отойти от узкоколейки на пару сотен метров, как из-за кустов слева выскочили два парня в камуфляжных балахонах и бросились к леснику наперерез.

– Стой! Повернись!

Чертыхнувшись в душе, Пахомыч остановился.

Один из парней, высокий, плосколицый, с необычной причёской: волосы у него были выстрижены полосками, отчего казалось, что остальные собраны в косички, – поднял ствол пистолета-пулемёта.

– Куда направляемся?

– Лесник я, – ответил Пахомыч заискивающим тоном, – мне работать положено. Сёдни валежник на зимнике хочу собрать, Вастёра приедет на тракторе, заберёт.

– Завтра сделаешь свою работу. Да и непохоже, что ты по валежник собрался. Ну-ка колись, с кем шёл на встречу?

– Да ни боже мой! – перекрестился Пахомыч. – Вам не отвечать, вы и бушуете здесь, зверьё пугаете, а с меня спросят.

– Руки покажи.

– Что?

– Руки подними!

Пахомыч поднял.

– Обыщи, – кивнул напарнику стриженный косичками.

Второй крепыш подошёл к старику, обыскал, вытащил из кармана мобильный телефон, пакет с бутербродами, потом нож.

– Ух ты, острый! Клеймо немецкое. Может, он шпион?

– Отца нож, – угрюмо проговорил Пахомыч. – С немцами воевал, у немца и отобрал.

– А это что?

– Мобила, – сказал напарник. – Старая «нокиа».

– Дай. – Парень с косичками повертел в пальцах телефон, открыл. – Интересно, кому он звонил в последний раз? Это что за номер?

– Брату звонил, в Сыктывкар, – соврал Пахомыч.

– Ну-ка, проверим. – Парень ткнул пальцем в сенсор повтора звонка.

Пахомыч облился потом.

Однако Максим, которому он действительно звонил полчаса назад, по-прежнему не отвечал, и опоновец сложил телефон.

– Ладно, отведи его к капитану.

– Да отпустите вы меня ради всего святого! – вырвалось у Пахомыча. – Всё, что знал, я рассказал, и помочь предлагал, искать ваших, так вы отказались.

– Отпустим? – нерешительно поднял редкие брови здоровяк, играя ножом.

– Не нравится он мне, – качнул головой опоновец с косичками. – Крался профессионально, как разведчик. Может, и в самом деле хотел с кем встретиться.

– Какой он разведчик, мля, – фыркнул напарник. – С него разведчик, как с меня африканский негр.

Парень с косичками выдвинул из воротника комбинезона усик рации.

– Первый, Костин на связи, приём… товарищ капитан, мы лесника задержали, крался куда-то… мы на посту за первым разметочным столбом… жду.

– Что? – спросил напарник.

– Сам сейчас придёт.

Пахомыч беспомощно развёл руками, понимая, что попал в глупое положение. Мелькнула мысль, что надо было идти на север, к озеру Глухому, и только потом поворачивать на юг, обходя посты полиции. Но мечтать об этом было уже поздно, и душу воротило от того, что надо было изворачиваться каким-то образом и врать.

Через пять минут послышался хруст раздавленных сухих веток под тяжёлыми ботинками, и на тропу выбрались двое: мужчина с залысинами и рыхлым кислым лицом, одетый в гражданский костюм, и ещё один темноволосый здоровяк в камуфляже.

Пахомыч узнал мужчину в гражданском: это был командир отряда ОПОН капитан Посвитлый.

– Вот, задержали, – вытянулся мордоворот с ножом. – Вооружён ножом, при себе мобила. Шёл осторожно.

– Крался, – поправил его парень с косичками.

– Крался, говоришь? – хмыкнул капитан.

– Так точно!

– Никуда я не крался! – с досадой возразил Пахомыч. – Я всегда так хожу. Мне работать надо, так вы мешаете.

– Не, товарищ капитан, он точно крался.

– Куда? Сержант, шевельни его.

Парень с косичками без замаха ударил Пахомыча кулаком в живот, и старик, задохнувшись от боли, отлетел в кусты, упал.

Его тут же подхватили под руки, поставили на тропу.

– К кому шёл?! Говори!

– Сволочи! – прохрипел лесник. – Свои, а хуже фашистов! Ни к кому я не шёл, мне валежник собирать надо.

– Дай ему ещё раз!

Здоровяк выпустил локоть Пахомыча, развернулся, но ударить не успел.

Из-за кустов с двух сторон тропы бесшумно вынырнули какие-то люди, раздались глухие удары, и трое верзил в камуфляже легли в траву, чтобы не подняться.

Пахомыч разогнулся.

Капитан Посвитлый сунул руку под полу пиджака, но ему прижали руку к туловищу, вытащили пистолет, завернули пиджак так, что он не мог теперь шевельнуть руками.

– Э-э… – заикнулся командир ОПОНа.

– Заткнись! – коротко бросил один из незнакомцев, узколицый, с большим хищным носом.

Двое других отобрали у лежащих оружие.

Четвёртый, самый старший из них, с сединой в коротких волосах, подошёл к леснику.

– Извините, вы Николай Пахомович?

– Я вот, – просипел старик.

– Меня зовут Юлий Антонович, я сослуживец Максима.

– Это он вас, значит, вызвал?

– Нас. А это кто?

Пахомыч посмотрел на лежащих без движения опоновцев, на их обалдевшего командира.

– Полицаи из Синдора, кто же ещё. Этот, в костюме, ихний капитан, кажется, Посвитлый.

Парни, управившиеся с опоновцами за пару секунд, переглянулись.

– Капитан Посвитлый? – поднял бровь седой. – Надо же, коллега по званию. Чего они от вас хотели?

– Да чушь всякую несли, допытываться начали, куда я шёл да с кем встретиться хотел. Наверно, думали, что это я ихнего генерала в болоте утопил.

– Понятно. Отойдём.

– Э-э, господа… – проблеял капитан Посвитлый. – Я бы попросил…

– Заткнись! – ткнул в него пальцем большеносый.

Капитан затих, бледнея.

– Рассказывайте, – сказал Юлий Антонович, отведя лесника на десяток метров. – Где Максим?