Артур Кларк - 3001: Последняя Одиссея Страница 23

 МИСС ПРИНГЛ

 ФАЙЛ УОЛЛИС

 Привет, Индра. Да, ты была совершенно права. Я проиграл наш маленький спор. Мы с Чандлером прекрасно уживаемся, но команда сначала обращалась со мной как со священной реликвией. Возможно, это тебя развеселит. Но они постепенно начинают воспринимать меня, и даже стали морочить мне голову (ты знаешь эту идиому?).

 Раздражает невозможность вести реальную беседу — мы пересекли орбиту Марса, так что радиоволны путешествуют туда и обратно уже более часа. Но в этом есть и одно преимущество — ты не сможешь меня прервать…

 Хотя я и знал о том, что потребуется всего неделя, чтобы достигнуть Юпитера, но все-таки думал, что у меня будет время для отдыха. Но не тут-то было: в моих пальцах начался зуд, и я не смог сопротивляться желанию снова вернуться в школу. Итак, я начал упорные тренировки в одном из минишаттлов "Голиафа". Возможно, Дим на самом деле разрешит мне самостоятельный полет…

 Шаттл не намного больше, чем капсулы "Дискавери" — но какое различие! Прежде всего, конечно, он не использует ракетный принцип: я никак не могу привыкнуть к роскоши инерционного двигателя и его неограниченного ресурса. Если бы я захотел, то мог бы полететь обратно к Земле, возможно, я так и сделаю — помнишь фразу, которую я однажды использовал, а ты отгадала ее смысл? — "лезть на стену".

 Тем не менее, самое большое различие — это система управления. Главной трудностью для меня стало заставить себя действовать без рук и научить компьютер выполнять мои голосовые команды. Сначала он спрашивал меня каждые пять минут: "Вы действительно имели в виду именно это?" Я знаю, что было бы лучше использовать Мыслитель, но я все еще чувствую себя с этим устройством не слишком уверенно. Не знаю, смогу ли я когда-либо привыкнуть к чему-то, читающему мои мысли.

 Между прочим, шаттл называют "Сокол". Это хорошее название, но я был разочарован, обнаружив, что никто на борту не знал, что оно восходит к экспедиции "Аполлона", когда мы осуществляли первые высадки на Луну…

 О-хо-хо… Я хотел сказать намного больше, но звонит шкипер. Возвращаюсь в классную комнату.

 С любовью.

 До связи.

 ЗАПОМНИТЬ

 ПЕРЕДАТЬ

 Привет, Фрэнк, вызывает Индра по своему новому мнеморекордеру — если только это правильное слово! — у старого нервный срыв, ха-ха, поэтому возможно большое количество ошибок — нет времени, чтобы редактировать текст перед отправкой. Надеюсь, ты все поймешь.

 КОММУНИКАТОР! Первый канал… э-э… третья запись, время двенадцать тридцать… коррекция… тринадцать тридцать. Прости…

 Надеюсь, я смогу установить привычные мне по старому аппарату горячие клавиши и аббревиатуры, возможно, мне стоит подвергнуться психоанализу, как в ваше время. Никогда не понимала, как тот Фройд — я имела в виду Фрейд… ха-ха — эта ерунда все еще продолжается — напомни мне — наткнулся в конце двадцатого века на определение, которое может тебя развлечь. Что-то вроде этого. Открыть кавычки. Психоанализ — заразная болезнь, возникшая в Вене приблизительно в 1900 году, в настоящее время угасшая в Европе, но проявляющаяся в случайных вспышках среди богатых американцев. Закрыть кавычки. Забавно?

 Еще раз прости — неприятность с мнеморекордером — твердо придерживаться пункта —xz 12И w 888 5***** js98l2yebdc ПРОКЛЯТЬЕ… СТОП… РЕЗЕРВНОЕ КОПИРОВАНИЕ.

 Может, я что-то делаю неправильно? Попробую снова. Ты упомянул Данила… прости, что мы всегда уклонялись от твоих вопросов относительно него; знаю, что тебе было интересно, но у нас были веские причины —помнишь, ты однажды назвал его не-человеком?.. не так уж далеко от истины!..

 Однажды ты спросил меня о преступлениях, совершаемых в настоящее время — я назвала такой интерес патологическим, возможно, инспирированным бесконечными, вызывающими отвращение телевизионными программами вашего времени, я никогда не была в состоянии смотреть их дольше нескольких минут… отвратительно!

 ДВЕРЬ, ПОДТВЕРЖДАЮ! О, ПРИВЕТ, МЕЛИНДА, ИЗВИНИ, ПРИСАЖИВАЙСЯ, УЖЕ ЗАКАНЧИВАЮ…

 Да, преступления. Всегда кто-то… Непреодолимый шумовой фон общества. Что делать?

 Ваше решение — тюрьмы. Поддержанный государством извращенный вариант предприятия — стоимость содержания одного заключенного в десять раз больше среднего дохода семьи! Полное безумие… Очевидно, что-то очень неправильное было с людьми, которые громче всех голосовали за увеличение количества тюрем, — их нужно подвергнуть психоанализу! Но будем справедливыми, реально нет никакой альтернативы электронному мониторингу и полному контролю. Ты бы видел радостные толпы, разбивающие тюремные стены, — нечто вроде этого было в Берлине на пятьдесят лет раньше!

 Итак, Данил. Я не знаю, какое преступление он совершил, да и не сказала бы тебе, даже если бы знала, но полагаю, что его психологические параметры подразумевали, что из него получится хороший — что за слово? — балет, нет, валет, камердинер. Очень трудно найти людей для определенного рода работы, не знаю, как бы мы справлялись, если бы исчезли все преступления! Так или иначе, надеюсь, он скоро освободится от контроля и вернется назад в нормальное общество.

 ПРОСТИ, МЕЛИНДА, Я ПОЧТИ ЗАКОНЧИЛА.

 Это все, Фрэнк, привет Дмитрию, вы уже должны быть на полпути к Ганимеду. Интересно, когда-нибудь отменят Эйнштейна, чтобы мы могли разговаривать в космосе в реальном времени!

 Надеюсь, этот механизм скоро ко мне привыкнет. Иначе придется искать антикварный текстовый процессор двадцатого века… Ты не поверишь, но однажды я даже попробовала эту чепуху — QWERTYUIOP, не избавление от которой понадобилась пара сотен лет?

 Люблю и до свидания.

 Привет, Фрэнк — это снова я. Все еще ожидаю подтверждения моего последнего…

 Странно, ты направился к Ганимеду в то же самое время, что и мой старый друг Тэд Кан. Но, возможно, это не такое уж совпадение: его притягивает та же самая загадка, что и тебя…

 Но сначала я должна кое-что рассказать о нем. Его родители сыграли с ним злую шутку, дав имя Теодор. Оно сокращается до Тео, но никогда не называй его так! Понимаешь, что я имею в виду?

 Не удивлюсь, если им что-то движет. Не знаю никого, кто проявлял бы такую одержимость религией, точнее, навязчивой идеей. Хочу предупредить: он может быть весьма надоедливым.