Олег Лукьянов - Человек из пробирки Страница 23

- Ну какой же ты грубиян!

- Нет, правда! У меня из-за этого и к двойнику отвращение появилось. Понимал, что глупо, несправедливо, но не мог спокойно его видеть. Пока молчит, все кажется, что передо мной Юра, а как заговорит - тошно становится.

Они постояли еще немного и пошли назад к выходу.

- Вот если бы в самом деле можно было пересаживать сознание! - сказала Лидочка. - Тогда бы вы пересадили в него сознание твоего брата.

- Но он все равно не дожил до того времени, когда появилась копия. Да если бы и дожил... Где его искать, сознание? Как отделить от тела?

- Я понимаю, - сказала Лидочка. - Но может быть, разберутся когда-нибудь.

- И наступит эра бессмертия, -улыбнулся Володя.У каждого человека будет нетленное запасное тело. Только собралась душа в мир иной, а ее раз и в это тело.

Володя вдруг задумался и стал серьезным и до автобусной остановки шел молча, о чем-то размышляя. Потом, когда они ехали в автобусе на Новое кладбище, он сказал: - Слушай, а мы с тобой, кажется, родили интересную идею.

- Какую идею?

- Объясняющую, зачем палеопамирцы выращивали копии.

- Ты думаешь, они умели пересаживать сознание?

- В том-то и штука, что нет!

Они стояли на задней площадке автобуса и, опершись о перильца, смотрели на прыгающую ледяную дорогу.

Шум мотора заглушал слова, и Володя говорил, наклонившись к уху Лидочки.

- Мы с Гончаровым искали ответ на уровне социальности, а тут вопрос религиозный. Тот автор писал, что их религией был культ предков, а. она предполагает, что мертвые буквально продолжают жить после смерти. Культ предков был почти у всех первобытных народов, отсюда и обряд погребения идет. Иначе зачем хоронить тело? Палеопамирцы ухитрились сохранить ее в циливизованной фазе, но с существенной поправкой. Они поняли, что погребение - это фиктивное оживление, и занялись настоящим. Тела делать научились, а душу, сознание вдохнуть не смогли.

- Почему ты так уверен, что не смогли?

- Да потому, что в таком случае дожили бы до наших дней. Была бы сейчас на земле этакая каста бессмертных.

- Верно... - сказала Лидочка, задумываясь. - Только зачем же они их тогда делали?

- А это неизвестно, делали или нет. Может быть, попробовали раз-другой да остановились. Уж я-то могу их понять. Вместо дорогого для тебя человека - бесчувственный биоробот.

- Я их тоже понимаю, - сказала Лидочка.

Автобус мчался, подпрыгивая на ухабах, громыхала оторвавшаяся железка над дверью. Из водительской кабины сквозь шум в салоне слышалась музыка. Известный баритон пел песню из кинофильма про ослепительный жизненный миг, за который надо цепко держаться человеку.

- Вот тебе и вся философия, и не надо думать ни о каких предках, смеясь, сказал Володя.

Лидочка не сразу сообразила, что это он о песне.

Новое кладбище произвело на Володю тягостное впечатление, в чем не было ничего удивительного. По сравнению со старым, с его причудливыми лабиринтами из могил и разнообразием кладбищенской архитектуры, оно являло собой образец современного рационализма. Могилы здесь располагались в строго геометрическом порядке, одна к одной и не имели изгородей - для них просто не оставалось места. На могилах стояли стандартные сварные памятники в виде вытянутых вверх неправильных трапеций. Эти-то ряды черных железных трапеций и не понравились Володе.

- Какая бездушная математика! - сказал он, обозревая обширное кладбищенское поле. - Так только картошку сеют... И ни одного дерева!

- А ему оно нравится, - с неодобрением сказала Лидочка, разумея бывшего мужа. - Их завод как раз выпускает на ширпотреб этих... пингвинов, - она кивнула в сторону одного из памятников. - Обеими руками за них держится. Говорит, выгодно для плана. Делать их просто, а цена на них приличная.

Они постояли у ворот, глядя на уходившие в степь ряды могил.

- Да-а, - пробормотал Володя, - если и дальше так дело пойдет, то в недалеком будущем похоронами, пожалуй, будет заниматься ассенизационная служба.

Лидочка покосилась на Володю, хотела сказать, но не сказала, чтобы лишний раз не возбуждать его. Уже не в первый раз она замечала, что оба двойника, словно настроенные в унисон, размышляют об одних и тех же явлениях, но дают им совершенно разную оценку. Прошлым летом Владимир Сергеевич ездил сюда на склад похоронных принадлежностей разбираться с партией забракованных памятников. Лидочка, воспользовавшись случаем, поехала вместе с ним, чтобы прибрать могилу тети Веры.

Ей пришлось присутствовать при знаменательной сцене, когда директор похоронной фирмы, плотный коренастый мужчина с быстрыми глазами, доказывал Владимиру Сергеевичу, что памятники слишком грубо сварены, а тог методично и хладнокровно отвергал его претензии, говоря, что покойникам все равно, грубо сварены памятники или чисто и стоят ли они вообще. В конце концов, заявил он, обряд похорон, если взглянуть на дело трезво, всего лишь глупый предрассудок, отнимающий массу средств. Можно еще понять наших невежественных предков, веривших в загробную жизнь, но нам, людям эпохи НТР, пора расстаться с этим предрассудком и поручить похороны ассенизационной службе. "Ну, это вы загнули, товарищ Колесников, - сказал ему директор, человек по виду далеко не сентиментальный. - Похороны нужны живым, а не мертвым. Люди есть люди". Однако Владимира Сергеевича убедить было невозможно.

Он принялся нудно и долго доказывать, что мертвое тело принципиально ничем не отличается от камня, песка или любого другого вещества, иначе покойников не зарывали бы в землю, и поэтому с таким же успехом можно хоронить гроб, наполненный камнями. Что же касается того, что похороны якобы нужны живым, то это тоже ошибочное мнение. Смерть, как известно, сильно меняет черты лица, и если уж быть до конца последовательным, то гораздо логичнее хоронить хорошую фотографию покойного, изготовленную при жизни, нежели его тело. И так далее в том же духе...

Лидочка помнила, с каким недоумением смотрел на него директор, и ей было ужасно стыдно за мужа. Она тогда ушла, не дождавшись конца их спора, и домой вернулась одна на автобусе.

- Пойдем, нам сюда, - сказала она, трогая Володю за рукав.

...Нет, даже на неделю, на день она не сможет вернуться к мужу... даже если книги совсем пропадут.

По кладбищу то здесь, то там маячили у могил фигуры людей, их было видно далеко, далеко...

Глава 8.

Посещение квартиры Владимира Сергеевича.

Гром среди ясного неба!

В понедельник утром Лидочка позвонила из автомата внизу в приемную завода "Металл" и узнала, что главный инженер находится на совещании у директора, где пробудет до одиннадцати. На вопрос, собирался ли он в течение дня куда-нибудь уезжать, незнакомый мужской голос не без иронии ответил, что главный разъезжать не любит, а руководит заводом, сидя в кабинете.