Алан Фостер - Избранные произведения.Т.7. Проклятые: Фальшивое зеркало. Военные трофеи Страница 23

— К тому же я уверен, что его присутствие на Омафиле будет держаться в секрете, — присвистнул тихо Шестой-по-Технике.

— Юла верит в открытость, — шерсть Теота встала дыбом. — Я просто не согласен ни с чем из того, что вы говорили. Разве в первый раз мой мир вынуждают принимать то, что ему чуждо? Или Совет Узора собирается и впредь привозить для изучения бойцов-мутантов на Омафил? А если они начнут их разводить? Если один мутант может натворить такое, то сколько вреда могут причинить несколько мутантов? Мы — не бойцы. Юла — цивилизованный мир. Мы окажемся совершенно беспомощными перед лицом такого бедствия. Для того, чтобы контролировать ситуацию, придется вызывать массудов, а кто знает, не случится ли чего еще? — Его огорчение было физически ощутимо гивистамам. Например — люди.

— Да, не хотел бы я, чтобы они оказались в моем мире, — согласился Восьмой-по-Записи.

— Если они хотят заняться их изучением, то пусть посылают специалистов на Эйрросад. — Ноги Теота медленно плыли в воздухе.

Шестой-по-Технике щелкнул ногтями.

— Ну так что же вы предлагаете?

— Пока не знаю. — Три глаза заморгали. — Я обычный специалист-техник, как и ты. Но дело это слишком важное, чтобы доверять его лишь разумению столь же узких специалистов-ученых.

К ним приближалась группа с’ванов. Трио замолкло, ожидая, пока они удалятся.

— Ты хочешь предложить что-то нецивилизованное?

— Я бы так не сказал, — возразил Теот. — Я лишь говорю, что те, кто находятся ближе к этим существам, должны взять на себя контроль ситуации.

Два ксенолога задумчиво смотрели на пленника. И хотя он оказался очень разговорчивым, но по-прежнему оставался для них загадкой.

Одним из ученых был с’ван. Он был типичным представителем своей расы — коренастый и приземистый. Черная густая борода скрывала половину его лица. Более толстые, похожие на проволоку волосы были заметны там, где виднелись из-под одежды запястья, икры. Брови были так густы, что, казалось, из-под них ему ничего не видно.

Его коллега женщина-массуд возвышалась рядом. Ее униформа члена корабельной команды — пиджак и шорты — оттеняли короткую густую серебристую шерсть, серые кошачьи глаза внимательно следили за каждым движением пленника, черные уши подергивались. Ее мордочка с бакенбардами была в постоянном движении. Работая, она то и дело вынимала что-то из своих острых зубов — это движение было так же характерно для массудов, как дыхание.

— Я не понимаю этого. — С’ван говорил тихо и спокойно, голос его походил на те записи, с которыми был знаком Раньи. Голос его был так же спокоен, как голос Вандира. Конечно, допрашивающий его был весьма безобиден на вид. Вряд ли его стоит бояться, подумал Раньи. Манеры с’вана были доброжелательны и цивилизованны.

Женская особь массудов производила большее впечатление с физической точки зрения. Она была выше Раньи, но не настолько сильна. Внимание ее было сосредоточено на компактном устройстве, которое она держала в руках. Вероятно, она записывала все, что он делал или говорил (ему, правда, все равно). Ему нечего было скрывать, да и помешать он этому не может в любом случае.

Он внимательно проследил за тем, как они повернули ручку транслятора, позволявшего понимать их разговор.

— Он отвечает как типичный ашреган, — говорил с’ван. — Даже на вопросы с подвохом.

— Я придерживаюсь такого же мнения. — Массуд посмотрела на молчаливого пленника. — С умственной и эмоциональной точки зрения, он является типичным ашреганом. С физической точки зрения, он уникален. Вы видели предварительный медицинский доклад?

С’ван кивнул.

— Внутренне он такой же человек, как и обыкновенный солдат — обитатель Земли. Вообще различия между людьми и ашреганами невелики, но ясны. В этом же индивидууме они отсутствуют, если только не иметь в виду форму его черепа и его пальцы. Над его ушами такие же выпирающие костные дуги, а под глазами — характерные для ашрегана мешки, такой же приплюснутый нос, а пальцы располагают дополнительным суставом. — Он взглянул на компактный экран, лежавший у него на коленях.

— Конечно, физиология нас не настолько интересует. Это поле для других исследователей. Наша задача — изучить его мозг, а не его кишки.

— Что вы собираетесь делать с моими мозгами? — вежливо поинтересовался Раньи. — Вы полагаете, это пойдет мне на пользу?

— Вот! — довольно воскликнул с’ван. — Эти слова, пожалуй, больше всего соответствуют человеческому образу мышления. Ни один из ашреганов не осмелился бы дать такой саркастический ответ во время допроса.

— Я вовсе не саркастичен, — Раньи откинулся на стуле. — Вы совсем не понимаете мой народ. Мы, вероятно, весьма похожи на людей, но у нас совершенно иной образ мышления… Благодаря Назначению! Ваша тупость на этот счет утомительна!

Но с’вана не так легко было сбить с толку.

— О, конечно, конечно. Я думаю, что психологические базовые данные, полученные нами в результате допросов тысяч подобных вам особей в течение нескольких столетий дали бы нам вполне ясную картину мыслительных процессов ашреганов. — Он погладил свою бороду. Среди рас Узора с’ваны имели репутацию существ, обладающих наиболее развитым чувством юмора. Наравне, правда, с совершенно варварской расой людей, как это ни странно.

— Необходимо пригласить ксенолога-человека, — сказала массуд, и поспешно добавила: — Я не имею в виду, что вы некомпетентны, Д’оуд, но…

— Все в порядке, хотя не уверен, что соглашусь с вами. Не думаю, что человек привнесет что-то новое в нашу работу.

— Что вы собираетесь со мной делать? — спросил его Раньи. — Различные собеседники дают мне различные ответы.

Д’оуд рыгнул. Его коллега, казалось, почувствовала при этом физическую боль.

— Вас доставили в мир Узора для того, чтобы мы могли вас изучить. Но мы в растерянности. Мы убеждены, что вы являетесь какого-то рода мутантом, но естественным или искусственным — пока еще рано говорить. Специалисты вынесут окончательное решение. Мы склоняемся к мысли, что некоторые ваши характеристики, похожие на человеческие, являются результатом вмешательства Амплитура, которые пытаются таким образом создать расу более эффективных воинов. Биоинженерия — это обычный образ поведения амплитуров. Из опыта Кобы мы знаем, что вы — не единственный подобный экземпляр. Есть и другие подобного же физического склада.

— Я не обладаю никакими человеческими характеристиками, — Раньи контролировал поднимавшийся гнев. — Я целиком и полностью ашреган.

— Вы уже нам это говорили. — Глаза с’вана заблестели. — Я уверен, что вы верите в то, что говорите. Но истина станет нам понятной лишь в результате непредвзятого анализа.