Брайан Олдисс - Доклад о вероятности Эй Страница 23

— Не знаю, что и делать...

За особняком голубое небо, усеянное облаками. Крыша особняка покрыта серовато-голубой черепицей, а углы ее обрамлены камнем. Балки также обрамлены камнем, и на каждом конце увенчаны декоративной каменной урной, урны выделяются на голубом фоне неба. Широкий дымоход заканчивается шестью похожими на бочки керамическими трубами, торчащими из того ската крыши, что обращен к каретному сараю. Вдоль края крыши тянется водосборный желоб. У каждого из двух видимых углов особняка водосточные трубы соединяются с желобом и устремляются прямо вниз к земле. Кирпичная кладка задней стены особняка разукрашена пятью окнами и дверью. Три окна на втором этаже, причем правое — первое окно ванной комнаты, второе же закрыто углом и находится на юго-восточной стене особняка. Под тем окном ванной комнаты, что можно увидеть из старого кирпичного строения, — окно комнаты, состоящее из двух высоких, почти дверных, створок, которые могут быть открыты кем-нибудь из сидящих внутри прямо в сад. По обеим сторонам этого высокого окна портьеры; портьеры неподвижны. Ни та, что с левой стороны, ни та, что с правой стороны, не шевелятся. Невозможно определить с уверенностью, есть ли там кто-нибудь, увидеть фигуру или часть фигуры. Эта комната — столовая; та часть ее, что видна наблюдателю, пуста. Ни единой живой души. Две длинные стеклянные створки окна разделены на шестнадцать частей, и ни через одно стекло из этих шестнадцати невозможно было сейчас увидеть кого-нибудь или хотя бы часть чьей-нибудь фигуры.

Второе окно первого этажа кирпичного особняка — эта окно кухни. Оно непохоже на другие: имеет металлическую раму и разделено на три части. Обе крайние части в данный момент открыты. В кухне царила фигура в белом, можно было увидеть, что она двигается.

— Не знаю, что и делать.

Фигура в белом видна была не всегда. Чаще всего она чем-то занималась в глубине кухни, и ее присутствие скорее предполагалось, чем наблюдалось; иногда она передвигалась в такие части кухни, что становилась полностью недоступной наблюдению. А один раз она наклонилась за чем-то, и исчезла в той части комнаты, откуда ее в принципе должно было быть видно хорошо.

Эс заморгал.

Его ноги подогнулись, он сел на золотисто-каштановые доски и коснулся поверхности дерева следующими частями тела: краем правой ягодицы, внешней стороной правого бедра, правым коленом, внешней стороной правой икры, правой лодыжкой и правой ступней, а левая нога, в свою очередь, повторила изгибы правой и накрыла ее, так что ее колено, направленное вниз, также касалось пола, а носок левого ботинка придавил заднюю часть правого. Ботинки покрывала пыль. Правое плечо Эс и часть тела с правой стороны были прижаты к кирпичной кладке стены у круглой амбразуры окна.

Он взглянул вверх — туда, где центральная продольная балка кровли встречалась с передней стеной старого здания.

Там, на стене, еще оставались обои с рисунком из букетов цветов, отделенных друг от друга садовыми решетками для вьющихся растений. Ближайший к продольной балке край обоев отошел от стены, завернулся и, таким образом, лишал весь рисунок цвета. Паук сработал свою паутину над одним из таких бесцветных сейчас букетов.

Эс отвернулся и посмотрел в круглое окно. Дорожка, начинавшаяся прямо под окном, может, чуть-чуть левее, была посыпана гравием и вела к особняку; эта дорожка граничила с изгородью бирючины. Кусты ее, росшие вдоль дорожки, выглядели по-разному: в одном месте, в нескольких метрах от старого кирпичного строения, они росли довольно редко. За этой частью из редких кустов бирючины было видно кошку с черным и белым мехом. Она кралась, прижимая голову к земле, а уши к голове; ее крестец, оказывавшийся выше головы, заканчивался хвостом, который дважды шевельнулся: первый раз — вправо, второй — влево, но оба раза нарочито медленно. Ее глаза были устремлены прямо вперед на что-то в метре с четвертью от самой кошки и, следовательно, к месту, которое было ближе к старому кирпичному зданию. На этом месте вразвалочку по неправильной окружности разгуливал голубь, периодически постукивая по земле клювом. Лапки и когти на лапках были красными, на одной из них болталось металлическое, видимо из олова, кольцо. Тело птицы покрывали белые и серые перья.

В одном из окон особняка что-то изменилось. Женщина, одетая в основном в белое, вышла из кухни. Ее формы стало видно через высокое окно столовой. Она двигалась у стола. Потом исчезла и чуть позже появилась в левой открытой створке кухонного окна.

Можно было заметить, что в кухне есть еще один человек, который, казалось, отдыхал за столом, стоявшим в центре кухни. Верхняя часть этой второй фигуры закрывали какие-то голубые одежды — видимо, джемпер без воротника. Волосы частично закрывали ее лицо (это все-таки была женщина) в те минуты, когда она поворачивалась к другой женщине, одетой в белое, чем-то занятой в углу кухни. Женщина в голубой одежде обошла стол и оперлась спиной о раковину, руки она опустила за спину, и кисти рук касались друг друга.

Не отрывая взгляда от окна кухни, Эс отклонился немного от кирпичной кладки стены. Чтобы его правое плечо не закрывало нишу с правой стороны от круглого окна. Он поднял левую руку и начал шарить в углублении, которое было сделано в кирпичной кладке. Его пальцы коснулись шершавой поверхности. Эс оторвался от окна и заглянул в нишу. Она была пуста. Зато на полу, прямо под круглым окном, лежал готовый к наблюдениям — все трубки выдвинуты — телескоп. Эс поднял его и направил в сторону дома Пытаясь поймать особняк телескопом, он случайно увидел внизу, почти сразу под окном, толстого голубя, вразвалочку прохаживающегося по дорожке, — голова и шея этой птицы при каждом шаге, казалось, сдвигались вперед. За голубем, частично скрытая кустами живой изгороди, кралась кошка с белым и черным мехом, прижимавшая голову к передним лапам, а уши — вплотную к черепу.

Эс чуть приподнял руку, прижав окуляр телескопа плотнее к глазу, чтобы осмотреть окно кухни. Через среднюю, неоткрывающуюся часть окна стало видно голову женщины, которая смотрела не в сад, а в глубину кухни. Между этой головой и глазом наблюдателя теперь стояли стекло кухонного окна, стекло круглого окна старого кирпичного здания, в котором когда-то его владелец, дворянин или просто джентльмен, держал свою карету, и четыре линзы телескопа. Вьющиеся волосы женщины были зачесаны наверх, почти на затылок, и заколоты красивым узорчатым гребнем. Правой руки за спиной уже не было: она согнула эту руку в локте и плавно водила ей из стороны в сторону, пальцы как будто что-то поддерживали на ладони, но казались расслабленными. У стола, недалеко от женщины в голубом, стояла еще одна полненькая женщина в белом переднике — ее было видно через правую незакрытую часть кухонного окна. Ее руки отдыхали на бедрах. Можно было заметить, что губы женщины в белом переднике иногда шевелятся.