Дэвид Зинделл - Экстр Страница 23

Я знаю, что такое ахимса.

– Я лучше умру, чем убью кого-нибудь – даже бога. Особенно бога.

Посмотрим.

Спину Данло внезапно овеяло холодом, словно от сквозняка. Он посмотрел, как волны разбиваются о прибрежные камни, стреляя пеной и брызгами, потер глаза и сказал:

– Но ведь я только человек, правда? Мыслимо ли, чтобы человек победил бога? Если эта тайна содержится в Старшей Эдде, то богине его, конечно, легче вспомнить.

Одни идеопласты сменялись другими, и ответ Тверди изумил Данло.

Я не могу вспоминать так, как ты. Мне ни разу не удалось добраться до памяти, которую ты называешь Старшей Эддой.

– Как же так? Ваш мозг, все ваше существо так огромны, так могущественны, что…

Размер и мощность мозга иногда только мешают вспоминать. Я создала себя по образу других. Большинство богов в галактике – это компьютеры или неиросхемы, привитые к человеческому мозгу.

У компьютеров тоже еcтъ память, но ни один компьютер или искусственный интеллект не способен вспоминать по-настоящему.

Данло, потирая ноющий лоб, задумался об эволюции человеческого мозга, о том, как он постепенно наслаивался на более примитивный обезьяний и на ствол рептилии глубоко внутри. В сущности, собственно человеческие лобные доли – всего лишь серое вещество, привитое к более древним и глубоким структурам, лежащим в основе человеческого “я”. Что такое бог, если не продолжение этой эволюции? Что такое его мозг, как не слои нейросхем, наращенные на. мозг человека?

И так ли уж важно, из чего эти неиросхемы сделаны – из кремния, из алмазов или из искусственных белковых лун? Мозг есть мозг, и каждый мозг способен вспоминать.

Но что, если древнейшую память можно найти лишь в самой глубокой и древней его части? Что, если только миндалины или гиппокампус способны расшифровать наследственную память, закодированную в генах? Данло в тысячный раз спасовал перед тайной памяти. Что же она, в сущности, такое?

– Но ведь вы когда-то были человеком, правда? – спросил он. – Я слышал, что вы были женщиной по имени Калинда, которая усилила свой мозг нейросхемами и выросла в богиню, известную нам как Твердь.

Я то, что я есть. Я вспомнила бы себя, если бы могла. Порой мне это.почти удается, но это все равно что пытаться представить себе вкус кровоплода, держа в руке его кожуру. Как я тоскую по горькой сладости воспоминаний! Есть в Старшей Эдде что-то странное – то, чего ни один человек или бог не сумел понять.

Данло вернулся к окну и раскинул, руки, словно желая обнять океан. Он обвел взглядом небо, где серые тучи перемежались пятнами синевы. Где-то за атмосферой этой Земли – возможно, в этой же солнечной системе, – плавали в космосе легендарные лунные мозги Тверди. Между звездами, заменяющими Ей глаза, помещались миллионы отдельных долей мозга, которые каким-то образом работали совместно, составляя Ее громадный, не поддающийся пониманию разум.

– Какова же тогда ваша цель? – спросил он. – Для чего нужен весь этот… мозг?

Моя цель – это моя цель. Она откроется мне в свое время, как тебе твоя. Какова цель чего бы то ни было? Единение с другими и с Другим, вечное и бесконечное. Единение и созидание. Сотворение нового мира, который стал бы домом для таких, как я.

Мне одиноко, и я хочу домой.

Расшифровав это послание, Данло прикрыл рукой глаза и сказал:

– Но ваш мозг, ваше “я”, глубокое “я”…

Большую часть своего мозга я сконструировала, чтобы усилить свою компьютерную – точнее, моделирующую, – мощность. Моделирование – вот чем должны заниматься боги. Мы должны моделировать и создавать будущее сами, иначе нас затянет в него и уничтожит. Я тоже должна видеть предоставляемые вселенной возможности, не то другие боги уничтожат меня. Но у нас есть и другие причины для моделирования и изучения вселенной. Другие, высшие цели.

Данло помолчал немного и спросил:

– Что же это за цели?

Познание Божьего промысла.

Хождение по комнате давалось Данло с трудом. Усталые ноги разболелись, и притяжение этой Земли, пронизывая суставы, поднималось через колени и бедра к позвоночнику. Данло мог бы снова сесть на подушку, но слова Тверди так будоражили его, что он не мог думать об отдыхе. Мнимое смирение, с которым Она упомянула о Боге, позабавило Данло. Твердь, по всей видимости, знала толк в иронии – или же он просто толковал по-своему идеопласты, которые Она выстраивала перед ним.

Но чтобы познать то, что должно, мне нужно сначала осуществить более мелкие цели. Кремниевый Бог должен быть убит, по меньшей мере – побежден и уж по самой меньшей – остановлен. Быть может, когда-нибудь ты вспомнишь Старшую Эдду и узнаешь, как это сделать.

Данло, так и не поверивший до конца, что эта богиня по имени Калинда нуждается в его помощи, заулыбался. У Калинды Многоумной наверняка должны быть и другие способы вспомнить Старшую Эдду. Может быть, Она просто испытывает его, играет с ним, как ребенок с червяком. Все легенды о Тверди гласят, что поиграть она любит.

Кремниевый Бог опасен для вашего вида. Он использует людей в своих целях.

После недолгих, но глубоких раздумий Данло решил наконец принять на веру то, что говорит Твердь. Искренность и печаль, которые он чувствовал в Ней, находили в нем живой отклик, а видя Ее слова перед собой во всем их великолепии, он сознавал, что в определенном смысле они правдивы.

– Каких людей? – спросил Данло. Тут перед ним возник образ человека с фиолетовыми глазами и двумя красными кольцами на руках, и он сказал с внезапной уверенностью: – Знаю.

Воинов– поэтов.

Я думаю, он хочет захватить контроль над их Орденом. Это нужно проверить.

– Как проверить? Значит, вы и воина-поэта привели на эту Землю?

На этот вопрос я отвечать не стану, но задам тебе другой: почему воин-поэт так неотступно тебя преследует?

– Не знаю. – Данло не хотел говорить Ей, что Малаклипс Красное Кольцо задался целью найти Мэллори Рингесса. – Может быть, он тоже хочет отыскать Таннахилл.

Может быть – а возможно, этого хочет Кремниевый Бог. Ведь это он, Кремниевый, использовал Архитекторов Старой Кибернетической Церкви для взрывания звезд. Именно так и возник Экстр.

Все веселье у Данло мигом прошло, и он, потирая шрам над глазом, спросил:

– Но зачем? Зачем нужно богу уничтожать звезды?

Затем, что он безумен. Он чудовище, зверь из бездны, красный дракон, пьющий живую кровь галактики. Он убивает звезды, потому что его жажда энергии неутолима.

– Но зачем же он использует для этого людей? – печально спросил Данло.

Другим богам боги ставят препятствия, а людей триллионы, и сдержать их невозможно. Кроме того, он ненавидит человеческий род.

– Ненавидит? Но за что?