Эдгар По - Эдгар По (биография) Страница 23

Уильям Уэртенбейкер ушел домой около полуночи, оставив По засыпать в комнате, освещенной неверными отблесками гаснущего огня, где догорали последние щепы от стола, на котором были написаны "Тамерлан и другие стихотворения"; вскоре в очаге остался лишь пепел, пепел несбывшихся надежд.

Утром следующего дня Эдгар вместе с несколькими земляками-студентами занял место в отправляющемся на юг дилижансе. В Ричмонд он прибыл накануне Рождества 1826 года. В небольшом сундуке, привезенном им с собой, лежали остатки обширного гардероба, который он приобрел, многократно злоупотребив доверием шарлотсвиллских купцов, несколько любимых книг и рукописи некоторых из стихотворений, вышедших в свет в Бостоне шесть месяцев спустя, Блудный сын возвратился под родной кров. Взбегая вверх по лестнице, ведущей к дверям дома на Мэйн-стрит, он, верно, не тешил себя надеждами на тучного тельца и не рассчитывал, что Джон Аллан в подобных обстоятельствах захочет сыграть роль сжалившегося отца из притчи. И все же, оказавшись в ласковых объятиях миссис Аллан и "тетушки Нэнси", он не мог сетовать на холодность встречи.

Глава девятая

И вот неожиданно для себя По снова в Ричмонде. На душе у него тяжело, ибо на этот раз он дал Джону Аллану основательный повод для недовольства, и положение его в доме незавидно. Нанятые заимодавцами юристы прилагали энергичные усилия, чтобы

заставить Аллава признать его карточные долги, которые составили в итоге пугающе большую сумму в 2500 долларов, однако тот наотрез отказался их платить и, придя в крайнее раздражение, стал даже спорить по поводу совершенно законных счетов. Встреча опекуна с воспитанником получилась не слишком теплой.

По, должно быть, остро переживал свой позор. Многие из однокашников, которым он задолжал, тоже приехали домой на каникулы. Для них Рождество было порой веселья и развлечений, и огорченный По едва ли стремился в их общество. После Нового года эти счастливцы возвратятся в университет, а ему, еще недавно столь блестящему молодому студенту, подающему надежды поэту, любимцу товарищей, останется лишь проводить грустным взглядом увозящий их дилижанс. Краткий миг славы миновал. Теперь он был беспутным ослушником, злоупотребившим добротой своего благодетеля, несостоятельным должником, обманувшим доверие друзей. При условии дальнейшего безупречного поведения его ждало не слишком завидное место клерка в конторе фирмы "Эллис и Аллан". Поистине, По пришлось испить горькую чашу, и правда об Эльмире, ставшая известной ему тотчас по приезде, привела его в еще большее уныние.

То был последний и самый сокрушительный удар. Теперь Эдгар понял все. Он живо представил себе, как Джон Аллан и мистер Ройстер договариваются, что им предпринять, дабы помешать нежелательному для обоих союзу, как чужая рука хладнокровно вскрывает его нежные письма к Эльмире, как отец ее, кривя губы в усмешке, читает его пылкие излияния, как выговаривает плачущей. Эльмире за ее "безрассудство". Затем является незваный мистер Шелтон, добропорядочный и благонамеренный - лучшей партии и желать нельзя, - и Эльмиру увозят из Ричмонда, чтобы возлюбленный не смог найти ее и сказать, что сердце его попрежнему принадлежит ей, что она не должна верить наветам и что прекрасный принц, преодолев все преграды, освободит свою принцессу из рук злодеев. Все происшедшее было похоже на кошмарный сон, и Эдгар спрашивал себя, могла ли она и вправду, его забыть.

Говоря о событиях, случившихся в декабре 1826 года и январе 1827-го и приведших к разрыву между

Джоном Алланом и Эдгаром По, нельзя оставить без внимания расстроенную помолвку По - его уязвленную гордость, рухнувшие надежды и разочарование. Воображение рисовало ему счастливого соперника, сжимающего в объятиях ту, чьи уста еще совсем недавно шептали ему клятвы любви и верности, и его измученное сердце содрогалось от новой боли. Для натуры страстной и гордой, какой был По, то было слишком жестокое унижение, и отголоски испытанных им тогда страданий слышатся в его "Песне", одном из самых ранних его стихотворений:

Я помню жаркий пламень щек

В день вашего венчанья,

Когда вам мир давал зарок

Любви и обожанья.

Как отблеск тех земных горнил,

Где красота творится,

Ваш взгляд мне сердце опалил.

В нем боль доныне длится(1).

----------------

(1) Перевод Э. Шустера.

Однако эти довольно посредственные строки не стали последними словами По, обращенными к Эльмире. Много лет спустя ей суждено было вновь встретиться с Эдгаром в тот краткий мир, когда его клонившаяся к закату звезда вновь вспыхнула светом надежды.

То, что По рассказывал впоследствии друзьям о своей жизни в университете, было, как нетрудно догадаться, лишь частью правды. В попытке защитить свое самолюбие он делал вид, что все случившееся ему в высшей степени безразлично, и по-мальчишески похвалялся перед знакомыми своими веселыми похождениями. Долги свои он объяснял тем, что просто хотел посмотреть, какую часть состояния Аллана сможет пустить по ветру. Надо думать, речи эти, если они достигли ушей его опекуна, мало способствовали примирению.

Наступил 1827 год. Отношения между По и Джоном Алланом продолжали ухудшаться, и вскоре перед Эдгаром встал вопрос, ответ на который рано или поздно приходится искать всякому, кому не посчастливилось родиться в рубашке: "Как добыть хлеб насущный?" Самым очевидным решением казалось поступить клерком в контору "Эллиса и Аллана", однако даже эта должность ему предложена не была. Обстановка дома становилась невыносимой, и в конце рождественской недели По уехал на принадлежавшую Алланам плантацию неподалеку от Ричмонда, чтобы отдохнуть от мучительных сцен и не видеть, как бывшие его однокашники будут возвращаться в университет, стены которого он покинул навсегда. К тому же в деревне ему легче было укрыться от докучливых кредиторов, уже начавших против него судебную тяжбу.

Он возвратился в Ричмонд в конце января с намерением заняться изучением юриспруденции. Однако это не встретило сочувствия со стороны мистера Аллана, который считал, что своим поведением По лишил себя права на приличное образование. Тем не менее он не сделал ничего, чтобы помочь По найти работу, хотя беспрестанно упрекал его в праздности. Эдгар оказался в поистине отчаянном положении: долги его Джон Аллан платить отказался, о возвращении в университет не хотел и слышать, содействовать в поступлении на службу не собирался, продолжая в то же время укорять воспитанника в нежелании трудиться "в поте лица своего". По попал в западню, из которой не было выхода, и опекун, судя по всему, не упускал случая поиздеваться над его беспомощностью. Не исключено, что он намеренно поступал таким образом, чтобы показать По, сколь тернист путь греха, и, полностью лишив денег, равно как и возможностей заработка, заставить его понять их цену.