Александр Громов - Человек отовсюду Страница 24

Может, этот Серафим Петров – андроид?

Нет. Андроиды по закону не считаются людьми. Если бы Петров был андроидом высокого класса, способным решать инженерные задачи, то он проходил бы по категории ценного оборудования, а ведь никому не придет в голову назвать рабом пылесос или холодильник. Андроид Петров не заинтересовал бы Вилли. Эрго: Петров – человек.

Не андроид. Не заключенный. И тем не менее раб. При вполне демократических законах.

Более чем странно.

Быть может, он жертва манипуляций с личностью?

Я ухватился за эту идею как наиболее разумную. Предположим, Петров – ценный специалист, вознамерившийся перейти на службу в конкурирующую фирму «Миякадзе», а то и вообще эмигрировать. Чтобы этого не случилось, его зомбируют, и он продолжает приносить компании пользу, оставаясь в радостном неведении относительно своего рабства. Диоген Синопский и в рабстве считал себя свободным. Петрову еще лучше: он вообще не знает, что он раб. Собственно, побудительные мотивы у тех, кто поработал над его личностью, могли быть иными, скажем, здесь приложили руку спецслужбы, не желающие, чтобы Петров разгласил некие тайны, но в целом это уже не столь важно. Главное – у меня есть гипотеза. Годится она на то, чтобы стать рабочей? А почему нет? Годится.

Теперь мне оставалось решить чисто техническую задачу: как вытащить Петрова с Китигая. Я повеселел, заказал в номер легкий обед и принялся решать ее неторопливо и со вкусом.

– Итак, это операция по похищению человека, – докладывал я Вилли вечером. – На содействие со стороны клиента рассчитывать не приходится – ему ведь невдомек, кто он такой на самом деле. Словам он не поверит. Я бы не поверил. Следовательно, мне придется выманить Петрова под каким-нибудь благовидным предлогом в такое место, где я мог бы применить к нему направленное гипновнушение, после чего…

– Никаких технических средств, – оборвал меня Вилли. – Запрещаю.

– На то есть причина? – осведомился я, выдержав небольшую паузу.

– Да.

– Могу я ее знать?

– Тебе не нужно. Это долго объяснять, и это не имеет отношения к делу. Просто запомни: никаких технических средств. Никаких биошунтов. Ты можешь использовать только то, что найдешь на планете.

– Причем должен сработать в одиночку? – догадался я.

– Точно. Продолжай.

Легко сказать! Но я продолжил:

– Я проникаю на Китигай под видом новопоселенца. Ищу работу, я ведь инженер. Если меня берут в компанию «Норихиро», я свожу знакомство с Петровым, не вызывая подозрений…

– Не уложишься в срок, – снова прервал меня Вилли. – Новопоселенцев там выдерживают в карантине по месяцу и более. Это же голытьба из беднейших земных регионов, из клоак. Очень китигайцам нужно, чтобы кто-нибудь занес к ним чуму!

– Я полагаю, у меня будут соответствующие документы… – начал я.

– Они не помогут, коль скоро ты контактировал с другими новопоселенцами. Застрянешь в карантине, и мне придется использовать другого агента, а вернее всего – потерять Петрова. Продолжай.

Как видно, ему хотелось, чтобы я начал импровизировать, а он меня мордой – в… это самое. Что ж, его право. На карантине-то он меня поймал, карантина я не учел. Глупейшая ошибка. Однако существуют же способы избежать карантинной отсидки! Во-первых, официальные делегации и всякие комиссии из министерства по делам колоний. Попросить Вилли, чтобы меня включили в состав одной из делегаций?

Ни в коем случае. Вилли уже предложил бы этот путь, будь он возможен, а раз не предложил, то о нем придется забыть. Никто не должен быть скомпрометирован в случае моего провала, так что мне придется действовать на свой страх и риск. Что остается?

– Я отправлюсь на Китигай как турист, – сказал я. – Легенда: состоятельный землянин, предприниматель или крупный менеджер, нуждается в лечении от нервного переутомления и предпринимает вояж по совету врача. Ни о какой работе в компании «Норихиро» речи быть не может, следовательно, мне придется использовать часы, которые Петров проводит вне службы. С помощью любителей заработать из числа местной шпаны и некоторой денежной суммы я инсценирую нападение на Петрова, сам же выступлю его спасителем. Думаю, мне удастся запугать клиента до такой степени, что он перестанет соображать логически и во всем положится на меня. Дальше – дело техники.

Вилли побарабанил пальцами по столу.

– Ну допустим, – сказал он. – Предположим, ты задуришь клиенту голову. У тебя получится, ты можешь это сделать. Но как ты вывезешь его с планеты?

– Через Врата, естественно.

– Каким образом? Вас задержат на первом же…

– Десять к одному за то, что не задержат.

– Хм. Почему ты так думаешь?

– Я изучил систему охраны, – сказал я. Помолчал и добавил: – А также туземцев.

– Что ты хочешь этим сказать? – осведомился Вилли.

– То, что национальный менталитет – довольно устойчивая вещь. Некоторые черты национального характера никуда не исчезают и через триста лет изоляции…

– Излагай, – потребовал Вилли.

Я изложил.

– Ты случайно не пьян? – подозрительно осведомился мой начальник.

– Нет, но могу наверстать, – огрызнулся я.

– Отставить. И наркотиков не принимал?

– Только кофеин, который в кофе. Он алкалоид.

Вилли молчал с полминуты. Черт знает, о чем он думал. Быть может, о том, что зря связался с придурком.

– А ты нахал, – сказал он наконец, легонько усмехнувшись. – Я совершенно не убежден, что твой план сработает, но он может сработать именно потому, что ты такой нахал.

Я принял комплимент молча. Не зря же я, в конце концов, внимательно изучил полученные от Вилли материалы! А в них было многое; умному достаточно.

Сойду ли я за землянина? Сойду. От моего твердианского акцента осталась самая малость, да и то лишь в тех случаях, когда я не слежу за произношением. Сыграть избалованного земного жителя, привыкшего к удобствам, находящегося в полном сознании своих прав на телесный и душевный комфорт, – пара пустяков. Туристами Китигай не удивишь. В последние годы эту планету чаще всего посещают круизные туристы, доставляемые на туннельных лайнерах. Очень дорого, зато очень романтично: настоящий космический полет вместо пробежки гуськом сквозь Врата, чужие звезды и планеты, наблюдаемые со стороны, дорожный флирт и чуть щекочущее нервы ощущение опасности. Из всех предложений надо выбрать такой круиз, где Китигай – первый пункт среди десятка более или менее экзотических миров.

– Хорошо, – сказал Вилли. – Быть по сему. Принято и утверждено.

«Что-о?!» – возопил кто-то внутри меня.

Сказать по правде, я не поверил собственным ушам. Изложенный мною план наполовину был чистой импровизацией, более того, это был дурацкий план, и я не без оснований ожидал, что Вилли не оставит от него камня на камне, не преминув уязвить меня едкими замечаниями. Вместо этого – полное одобрение. Как это понимать? Неужели я сподобился выдумать нечто гениальное?