Михаил Харитонов - Путь Базилио Страница 24

— Прошу прощения, шеф, — полицмейстер сказал это сквозь зубы, потому что отчаянно боролся с желанием почесать себя ногой за ухом, — но наша ситуация кардинально изменилась. Вблизи нашей территории действуют как минимум четверо агентов Подгорного Королевства. Все они — паранормы. У нас есть свои паранормы?

— Ты не хуже меня знаешь, что все наши, кроме меня — перебежчики из Страны Дураков, — просипел бегемот, осторожно прихватывая губами соцветие остролиста. — Третий сорт. Несколько телепатов, довольно много эмпатов. Ни одного психократа…

— Кроме вас, — заметил полицмейстер.

— Кроме меня, оуёёо! — Пендельшванц смачно зевнул огромной пастью, показав жёлтые клыки. Подбородки затряслись, из розовых щёчных складок показался почерневший обломок рудиментарного рога. Откуда в генах господина губернатора взялась носорожинка, никто толком не знал, да и не взялся бы выяснять: интерес к генетической карте господина Наполеона Пендельшванца считался весьма предосудительным.

— На самом деле, — продолжал бегемот, — я довольно посредственный психократ. По нормативам Тора-Боры — второй категории, хорошо если не третьей. Правда, я неглуп. — Это было сказано без рисовки: губернаторский IIQ переваливал за полторы сотни, и все это знали. — Благодаря этим обстоятельствам я могу плескаться в бассейне, а не чистить отстойники, как прочие изделия моей основы. Но по сравнению с отборными агентами Тора-Боры я мало чего стою. Поэтому мы не будем ссориться с этими ребятами. Э-кхх-ыыыы, — бегемот трубно рыгнул, напустив в воздух крепкой вони из желудка. — Что-то у меня с пищеварением проблемки… Слушай внимательно. Наша задача — защитить Центр. Не переусердствуй. Никаких изменений режима. Никакого замазывания щелей, входов-выходов и прочей херни. Всё, что нужно — больше глаз и ушей. Если они в самом деле что-то задумали, рано или поздно они выйдут на связь со своими агентами в Центре. Если агенты будут выявлены — никаких арестов, никаких телодвижений, вообще ничего. Ни-че-го. Может быть, мы вообще не будем им мешать. Или будем. В зависимости от того, чего им у нас надо.

— Вот именно. Вопрос: что им надо? — проворчал полицмейстер.

— Я не знаю, и ты не знаешь, — констатировал Пендельшванц. — Однако чует моя старая жопа, что они собрались чего-то найти. Очень конкретное. И очень ценное для них. Не факт, кстати, что это представляет ценность для нас тоже… Я не исключаю возможности, что они придут поторговаться. Поэтому нам нужна — что?

Начальник полиции почувствовал, как его гортань немеет, а язык начинает сам шевелиться во рту, как змея, заползшая в горло.

— Сдер… жан… ность, — выдавил из себя он, хотя и не желал произносить этого слова.

— Пфффу! — сказал Пендельшванц, поскользнулся и плюхнулся в бассейн, подняв тучу брызг. Не очень чистая вода выплеснулась, прокатилась по полу, облизала чёрные туфли полицмейстера и отхлынула.

— Ты не слишком сопротивлялся, — попенял губернатор псу, выныривая, — хотя и я не особо напрягался. Неприятно, когда тобой управляют? Теперь прикинь: против тех парней у тебя нет ни одного шанса, особенно если они будут вместе. Поэтому — осторожность во всём. Наша политика — оборонительно-выжидательная.

— А если они намерены свергнуть вас? — нашёл в себе мужество полицмейстер.

— На определённых условиях я принял бы даже это, — спокойно сказал бегемот, осторожно приподымая переднюю часть туши. — Скажу больше: если Тораборский Король решился бы взять на себя ответственность за Директорию, я бы не стал сопротивляться. Поскольку знаю, что такое решение он может принять только по воле и согласию тех, кто выше. К тому же я ничего не теряю, кроме постоянной головной боли. Убивать меня или лишить привилегий им незачем. Я кое-что могу и очень много знаю. Так что персональный бассейн и сечка с дрожжами мне обеспечены в любом случае.

Пёс недовольно стукнул хвостом по полу и потряс им, рассыпая в воздухе мельчайшую водяную пыль.

— Но Подгорный Король такого решения не принимал, — гнул свою тему бегемот. — Потому что если бы он его принял, он связался бы со мной и поговорил как с братом… Нет, тораборцы пришли не ко мне. Им что-то здесь нужно, рог даю на отсечение… Гены, оборудование, какая-то информация? — он уставился затылочным глазом в потолок. — Нет, не то. Всё не то, — решил он. — Пожалуй, я знаю только одну вещь, за которой стоило бы посылать такую экспедицию. Хорошо, что я не верю в эту вещь. Это было бы слишком.

— Слишком чего? Слишком хорошо или слишком плохо? — не понял начальник полиции.

— Просто — слишком. Наш мир — дерьмо. Однако мы сумели в этом дерьме как-то устроиться. Но если аркан шем тарот действительно существует, это значит… это значит… — бегемот умолк.

— Значит что? — не выдержал электрический пёс.

— То и значит. Например, решится масса проблем. В том числе и проблема существования Директории в её нынешнем виде. Ладно, сейчас не до этого. У нас есть ещё один вопрос, и тоже связанный с базой. Я намерен подписать разрешение на поисковую экспедицию в этот район. Роджер давно туда рвётся, а у нас, кажется, образовалось прикрытие.

— Роджер? Этот психованный заяц? — полицмейстер хищно поддёрнул брыли. — После каждой экспедиции он заваливает меня кляузами.

— Не заяц, а кролик. Кролики обижаются, когда их путают с зайцами. Да, он псих. Точнее, психопат. Но он наш лучший археолог и добыл много ценного. У него есть чутьё, это главное. А сейчас он уже подготовил партию и собрался копать. Ничего, пойдёт в другую сторону. Думаю, он будет не против. Эта местность его давно интересовала, но мы не могли рисковать. Туда мог заявиться кто угодно.

— То есть шерстяные, — договорил пёс.

— Да. Но через расконсервированную базу они не пройдут. Не станут и пробовать. От лёгкой добычи они не откажутся, да. Но лезть под управляемые ракеты? Нет.

— Если только Мальвина их не пропустят. И сама не захочет поживиться, — заметил полицейский.

— Мальвина никого не пропустит. Для неё контроль территории — вопрос выживания. Она может уничтожить экспедицию, но зачем? Устроить набег, отнять интересные находки? Нет. Тут нужна живая сила, а их всего двое… Пока двое, — поправился губернатор. — Кстати, это повод, чтобы поторопиться. Подпишу сегодня же, и пусть наш храбрый кролик выдвигается так быстро, как сможет.

В дверь постучали. Стук был специальный — два быстрых удара, пауза, ещё удар, пауза и ещё удар.

Господин Пендельшванц повернул голову. Шейные складки дрогнули.

— Это по нашу душу. Нефритовое Сокровище, — сообщил он полицмейстеру. — Что-то он зачастил.