Кобо Абэ - Четвертый ледниковый период (пер. А. Стругацкого) Страница 24

– Так-то оно так, только вряд ли они обрадуются, если мы явимся так поздно. Да и нет там уже никого, наверное.

– Ничего подобного. Директор лабораторий, господин Ямамото, нарочно ради нас перенес свое дежурство на эту ночь.

– Директор дежурит?

– Там ведь все как в больницах. Поскольку они работают с живыми существами… И вообще там по ночам много работы. Впрочем, вы сами увидите.

– Послушай… – Я поставил колено на сиденье кресла и достал сигарету, хотя мне не хотелось курить. Возможно, такой позой я намеревался продемонстрировать Ёрики и самому себе, что полностью сохраняю душевное равновесие. – Если говорить прямо, ты не вполне откровенен со мной.

Ёрики оттопырил губу и насупился. Кажется, он хотел что-то сказать, но промолчал. Я продолжал:

– Мне многое хотелось бы сказать тебе. Я не улавливаю логики происходящего. Мало того, я испытываю какую-то внутреннюю неудовлетворенность. Грубо выражаясь, мне все это отвратительно.

– Кажется, я вас понимаю.

– А раз так, то брось околичности и расскажи мне все, что тебе известно. Нас загнали в тупик. Кто-то зачем-то спутал нас по рукам и ногам. Мы не знаем, чего добивается противник, и потому не можем отвечать на удары. Кто и какую выгоду может извлечь из того, что мы в ловушке?

– Эта шайка, несомненно, боится машины-предсказателя.

– Вряд ли… Ведь машина так и не дала нам ничего по-настоящему. Женщину они убили, никаких нитей в наших руках не осталось. Чего же им еще бояться? Нет, это не то.

– Мы же будем продолжать работу. Во-первых, комиссия надеется найти истинного преступника и не позволит нам остановиться на полдороге.

– Комиссию можно обвести, подсунув ей характерные показатели личности убитого.

– Не знаю… – Ёрики покачал головой. – Ведь о том, что мы работаем, известно и полиции. Правда, самым высшим чинам. Они ждут от нас результатов и потому держатся в роли стороннего наблюдателя и даже помогают нам. И если мы не найдем убийцу и подозрение падет на нас, тогда все пропало… Нет, это не годится. Никуда не годится.

– Хорошо. Допустим, ты прав. Но тогда напрашивается вот какое соображение. Эти бандиты – предположим, что они действительно существуют… Так вот, эти бандиты, очевидно, могут выставить своих свидетелей и натравить на нас полицию в любое время, когда только им заблагорассудится. Мы целиком и полностью зависим от них.

– Какая чушь! Да они только и ждут, чтобы вы упали духом. Трус всегда попадается на эту удочку. Услышит, что поблизости бродят волки, забьется в свою нору и, хотя отлично сознает, что неминуемо помрет от голода, нипочем не высунет носа наружу. Ох, простите, сэнсэй, это я от злости, что у нас все так нелепо складывается.

– Ничего, я и сам знаю, что я трус. Но вот я сейчас слушал тебя, и мне пришло в голову… Послушай, пойдем в полицию и все расскажем, ведь нам самим легче станет.

Ёрики исподлобья глядит мне в лицо. То ли он действительно жалеет меня, то ли осуждает, а может быть, просто притворяется. Закусив губу, он невнятно говорит:

– Кое-кто, вероятно, обрадуется. Их ведь уйма таких, кто спит и видит выгнать нас с вами отсюда и превратить лабораторию в подсобный вычислительный центр… И вот еще что, сэнсэй. Вы отказываетесь признать существование торговли зародышами. Вы считаете, что вашу супругу заманили в ловушку, чтобы привлечь внимание к этой сказочке. А вы представьте себе, что такое предприятие действительно существует. Тогда получится, что они не только не собираются прятаться от вас, но сами настойчиво подсовывают вам факты… – Легонько постукивая пальцами по краю пульта, Ёрики вдруг переходит на шепот: – Или, может быть, это предупреждение, сэнсэй. Они хотят вам показать, что у них достанет силы расправиться и с вами… Действительно, мужчина убит, женщина убита…

– И что же ты предлагаешь? – Я замечаю, что давно уже расхаживаю, стуча каблуками, среди блоков машины.

– Выяснить, что собой представляет эта ловушка. Ничего другого не остается. – Я молчу, и Ёрики вкрадчиво добавляет: – Впрочем, можно запросить машину.

– Довольно! – кричу я. Мне страшно, и я зол на себя за этот страх. Кажется, я ждал этого предложения. Ждал и боялся.

– Почему? Разве вы больше не доверяете машине?

– Машина – это логика. Здесь не может быть речи о недоверии.

– Тогда почему?..

– Это не такое дело, с которым стоит обращаться к помощи машины.

– Странно… Значит, вы признаете, что прав я?

– Почему же странно?

– Но вы колеблетесь, сэнсэй. И если вы доверяете машине, значит, вы не доверяете логике?

– Можешь думать как тебе заблагорассудится.

– Нет, так нельзя. Получается, что для вас важна только сама машина, а в том, что она предсказывает, вы не заинтересованы.

– Кто это тебе сказал?

– Ну как же? Если предположить, что вы не решаетесь обратиться к машине не потому, что не верите ей, а потому, что не желаете верить, то чем ваше мнение отличается от мнения противников машины? И тогда вы, сэнсэй, как человек, который страшится знать будущее, не способны руководить нашей работой.

Я вдруг обмяк. Злость сменилась раскаянием. Лицо горело от утомления.

– Да… Возможно, ты прав… Но как вы, молодые, можете хладнокровно утверждать такие жестокие вещи?

– Не говорите так, сэнсэй, пожалуйста, – добродушно произнес Ёрики. Он словно сменил маску. – Вы же знаете, какой у меня язык. Не сердитесь, сэнсэй…

– Я не хочу уходить отсюда. Люди, подобные мне, ни на что не способны, когда их удаляют от дела, которое они создали. И все же, если я увижу, что не справляюсь, я уйду сам, спрячусь куда-нибудь. Что мне еще остается?.. Так, наверное, и будет, если я отдамся на волю событий. В глубине души я уверен в этом, хотя мне противно так думать. Противно, не правда ли, что инженер, создавший машину-предсказатель, сам боится предсказаний. Просто смешно! Меня даже дрожь пробрала, когда ты предложил обратиться к машине…

– Вы просто устали.

– А ты поступаешь нечестно.

– Как это?

– Я уже сказал, что ты не откровенен.

Ёрики недовольно спросил:

– В чем? Укажите конкретно…

– Положим, ты прав, и нам нужно изо всех сил стараться разгадать смысл ловушки. Но неужели для этого так уж необходимо, чтобы я увидел подводных млекопитающих?.. Погоди, я и без тебя знаю, что ты в этом убежден… Недаром ты потратил полдня и готов тащить меня туда в такой поздний час. Понимаю. Прекрасно понимаю… Но почему-то ты никак не желаешь объяснить мне причину этого. Вот ты говоришь, что торговля зародышами – это факт и что в лаборатории внеутробного выращивания мы, возможно, обнаружим какую-нибудь улику. Но я не верю, чтобы столь туманная надежда могла так воспламенить тебя. Да, до заседания комиссии осталось три дня. Так неужели я поверю, что ты станешь тратить это драгоценное время на каких-то там водяных собак и крыс, да еще безо всякой уверенности в успехе? Совершенно очевидно, что ты что-то скрываешь от меня.