Феликс Крес - Черные мечи Страница 24

Она поднялась с камня и остановилась над ним.

- Что ты этим хочешь сказать?

Он со злорадным удовольствием отметил, что от ее доброго настроения не осталось и следа.

- Я хочу сказать, - заявил он, глядя снизу на ее мускулистые лодыжки и бедра, - что я уже досыта насмотрелся на твои толстые ляжки. С меня хватит, - продолжил он, отчаянно провоцируя ссору.

Старик молча наблюдал за происходящим. Каренира оглянулась на него и прикусила губу.

- Ты был прав, отец... Сама не знаю, почему решила помогать этому человеку.

Байлей встал:

- Я ведь оплачиваю эту помощь. И значительно больше, чем ты того стоишь!

В ней все закипело. Прежде чем он понял, в чем дело, она ударила его кулаком по скуле, а потом с невероятной быстротой развернулась кругом, присев на корточки. Какая-то сила подсекла ему ноги, одновременно подбросив их вверх; он грохнулся спиной и головой о землю так, что скалы вокруг посыпались искрами в его глазах. В следующий миг она сидела верхом, надавив ножом на его шею.

- Так, убей его! - крикнул старик. - Отличная идея, Охотница! Во имя Шерни! Да вы с ума посходили! Оба!

Она стиснула от ярости зубы, Байлей чувствовал ее тяжелое дыхание; внезапно она вскочила, повернулась и ушла. Байлей схватил свой мешок и достал меч.

- Стукни себя по голове этой железякой, - сердито сказал старик. - Если удар о землю тебе не помог, может, хоть это приведет в чувство!

- Сука! - зарычал дартанец.

- И осел, - добавил старик. - Она ушла. Ну что ж, когда мы теперь одни, мой мальчик, скажи мне честно, что ты только что хотел доказать? Скажи, никто больше не узнает.

Байлей молча взглянул на него и положил меч.

14

Лейна проснулась от страшных криков и суматохи. Она села, не понимая, что происходит. Постепенно ее лицо исказила гримаса ужаса.

Было уже утро, пещеру заполнял неясный, еще тусклый свет начинающегося дня. Она отчетливо видела мелькающие в яростной драке силуэты. Вопли людей и лязг оружия заглушили ее собственный стон. Она стояла неподвижно, прижав кулаки к щекам. Первый раз в жизни она видела, как люди убивают друг друга, пронзают мечами, режут, бьют. Это было так не похоже на турнир! Когда возле ее ног рухнул молодой гвардеец с разрубленным плечом, она взвыла от страха и омерзения. Она отшатнулась, зацепилась ногой о брошенное на землю седло и закрыла лицо руками, вздрагивая и беззвучно роняя слезы.

То, что ей посчастливилось лицезреть, вовсе не было сражением, а лишь обычной стычкой, одной из тех, что происходят в Тяжелых Горах ежедневно. Рбаль не дал себя застать врасплох, но у его людей не было никаких шансов. Из двух троек, бывших в его распоряжении, троих солдат почти сразу же обезоружили, остальных тоже быстро вывели из борьбы. Рбаль успел прикончить одного противника и пытался пробиться к Гольду, но, прижатый к неровной поверхности стены, вынужден был отражать нападение людей Эгдеха. Ему удалось ранить одного и выбить оружие у другого. Тогда перед ним появился сам Эгдех.

Эгдех никогда ему не симпатизировал, он вообще никого не любил. Злобный, тупой и жестокий; ему нравилось только убивать...

Ненавидя друг друга, они дрались холодно, без ярости, без чувств. Один расчет двигал обоими. Рбаль не хотел недооценить противника, прекрасно зная, что мало найдется убийц более опытных, чем Эгдех. Тот, в свою очередь, понимал, что Рбаль слишком ловко орудует мечом, чтобы рисковать судьбой поединка. Эгдех не намерен был давать противнику форы. Стараясь измотать его, он не ослаблял своей хватки ни на секунду, чтобы не дать передышки, затем позвал на помощь своих людей. Парень, однако, сражался отчаянно и умело, так умело, что, несмотря на многочисленные раны, сумел убить еще одного гвардейца. Однако конец близился, и Рбаль это понимал. Он не боялся смерти, но хотел хотя бы глазком увидеть Лейну. Так хотел! И крикнул, но из залитого кровью рта вырвался лишь неразборчивый всхлип. В следующее мгновение кольчуга треснула, и он почувствовал холодный клинок под ребрами. Рбаль пошатнулся, схватившись за грудь, и разом три меча пробили ему живот, бок, шею. Солдаты отступили.

Рбаль все еще стоял. Он не чувствовал боли, не чувствовал даже слабости. Он опустил меч, криво улыбаясь и разглядывая в глазах убийц неуверенность, а затем и страх.

Рбаль медленно оторвал левую руку от груди и спокойно, совершенно спокойно вытер ладонь о край одежды. Выпустив из руки меч, он оперся о стену, выпрямился, скрестив руки на груди в ожидании.

Шернь подарила ему еще несколько минут жизни.

Солдаты отодвинулись от него подальше. Гольд и Даганадан, протолкнувшись через молчаливый круг, встали перед парнем. Даганадан посмотрел ему в глаза.

Рбаль тоже их видел, но... как бы с очень большого расстояния. Он не чувствовал ни ненависти, ни страха, ни сожаления... Он хотел только еще раз увидеть ее.

Однако он увидел Бельгона и людей из его тройки. Они стояли позади других; Бельгон был бледен, словно покойник. И Рбаль вдруг понял, что не видел друга рядом с собой во время сражения.

Окровавленные губы расползлись в страшной ухмылке, дрогнули, но из пробитого горла донесся лишь булькающе-свистящий звук.

Безразлично. Этот человек был ему безразличен.

Он ждал ее.

Гольд это понял.

- Приведите ее, - сказал он не своим голосом. Потом убрал свой меч в ножны и повторил громче: - Привести ее.

В глазах Рбаля появилось удивление, потом - туманная, далекая благодарность. Медленно, очень медленно он кивнул сотнику. Тот, сжав зубы, отвел взгляд.

Шернь медленно забирала свой дар...

Когда Лейну привели, глаза его были закрыты. Но вдруг он поднял веки, спокойно, без трепета. Тут же руки упали, а его лицо исказила болезненная гримаса: он увидел в ее глазах не слезы, а отвращение, презрение и гнев...

Рбаль медленно опустился на колени. Он еще раз поднял залитое кровью лицо, но на этот раз взгляд его искал Гольда.

Они снова поняли друг друга.

Сотник протянул руку, но дергающиеся пальцы уже не успели ее пожать.

Шернь забрала свой дар...

Он неподвижно лежал под дождем, закрыв глаза рукой, когда рядом сел Даганадан.

- Шесть трупов, - сообщил он. - Два наших, люди Эгдеха. И раненые.

Гольд тяжело сел.

- Два наших? - угрюмо спросил он. - Все наши, Даг. Те ребята Рбаля даже не знали, за что бьются. Они дрались за него.

Даганадан молчал.

- Ты был прав, - добавил Гольд. - Это все она. Она виновата. Вместо того чтобы гробить шестерых отличных солдат, следовало бы повесить... эту ведьму.

Молчание.

- Змея. Сука.

Даганадан покачал головой:

- Если бы мы ее убили, Гольд, было бы хуже. Еще хуже.

Лицо Гольда вспыхнуло гневом, он взорвался.