Тед Чан - Если 2003 № 11 Страница 24

Тано остановился и вгляделся в противоположный берег. Да, именно здесь он перейдет реку и наконец-то отделается от Сама, который ни за что не сможет за ним угнаться, особенно если Тано начнет взбираться вон по тому опасному обрыву. Дальнейший план был не особенно ясен Тано и диктовался скорее всплеском эмоций, нежели трезвым рассудком. В общих чертах он сводился к следующему: найти надежное укрытие… может быть, нишу в скалах или пещеру, а потом… Потом все-таки выследить Сама, узнать, где же он спрятал продукты, и тайком перенести часть из них в свое укрытие. Но, конечно, надо разведать, где прячется тот, Другой. Поэтому спать он будет только днем, а по ночам начнет пробираться к лагерю и следить. Если тот все еще жив и если не улетел на его звездолете, то непременно появится там. Или же Сам пойдет к нему. И вот тогда…

«Буду действовать по обстоятельствам, — сказал себе Тано, — но всегда с ножом в руке!»

Он бегло взглянул на старика: тот остановился неподалеку и опять ухмылялся! Только на этот раз еще более вызывающе. Не колеблясь ни секунды, Тано закатал штанины и ступил в воду — ни теплая, ни холодная, да и течение такое медленное, что почти не чувствуется, словно он шел сквозь какой-то странный нематериальный объект. И лишь сопротивление делало воду осязаемой.

До противоположного берега было метров двести, и он прошел четверть, даже не замочив колени. Однако дно плотно усеивали камни, что сильно затрудняло движение. Каждую секунду он мог поскользнуться и сломать ногу. Тано даже начал спрашивать себя, а не стоит ли ему вернуться и переплыть реку выше по течению, где она еще достаточно глубока. Но нельзя было исключить, что под кажущимся спокойствием воды скрываются воронки, подводные течения или черт знает что еще. Да и все его существо возмущалось при одной мысли, что ему придется погрузиться в эти чужие, непроглядно темные воды… Нет, надежней будет брести по камням — хотя они скользкие и коварные, но все же более родные, почти земные.

Дойдя до середины брода, Тано остановился передохнуть и, естественно, оглянулся назад. Как он и ожидал, Сам остался на берегу. «Ну, кажется, я от него отделался!» — вздохнул он с облегчением. Потом его взгляд рассеянно скользнул по руслу реки. Немного ниже оно делилось на два рукава, а между ними образовался узкий островок, усеянный страшными колотыми камнями… Но что это там, сбоку?.. Нет, это не флегмада! Какой-то удлиненной формы предмет, почти белый и резко выделяющийся на общем черном фоне. Время от времени его заливает вода, и тогда он колышется как-то странно, до отвращения знакомо…

Тано сделал несколько неосторожных шагов в том направлении. Споткнулся, попытался помочь себе рукой, но она попала между двух больших камней. Один из них провернулся и защемил конечность чуть выше локтя. Его пронзила острая боль, но Тано почти не обратил на нее внимания. Он попал в капкан! Не мог выпрямиться, а голова едва высовывалась над поверхностью воды, да и то, если он откидывал ее назад. Он уперся свободной рукой в камень, попробовал его сдвинуть, но быстро понял, что ничего не выйдет. К тому же боль в зажатой руке становилась просто невыносимой при малейшем движении.

До его слуха донесся характерный звук плещущейся воды. Тано с трудом повернул голову… Сам тоже вошел в реку! Едва-едва переступая, он размахивал руками, чтобы удержать равновесие. Топор он оставил на берегу — теперь он и без него легко мог осуществить свои намерения. В панике Тано опять попытался выдернуть руку. Ему показалось, что кость затрещала…

— Не шевелись! — крикнул Сам невероятно тоненьким голоском. — Останешься без руки, дурак!

Тано застыл на месте. Неужели старик хочет ему помочь? После всего сказанного и сделанного? А впрочем, что такого особенного он наговорил? И вообще, если бы хозяин лачуги захотел, то убил бы его еще прошлой ночью. А сейчас мог бы просто остаться на берегу, чтобы наблюдать агонию. Вот и облака на небе уже свинцово-серые, похоже, собирается дождь. Река поднимется и… конец!

Сам полз, как улитка. Несколько раз его так заносило, что у Тано захватывало дух. Один раз «спасатель» упал и пропал под водой — может, какая-то подводная яма?.. Но, слава Богу, поднялся. Он казался таким неестественно огромным, безобразным до неправдоподобия. И испуганным. Растолстевший до уродства старик, который пытается превозмочь страх и собственный вес. Сердце Тано вдруг сжалось от сочувствия. «Еще раз упадет, и все — конец! Он так устал, что уже не поднимется…»

Казалось, прошли часы, прежде чем Сам добрался до Тано. Они переглянулись.

— Стой спокойно, — проговорил Сам едва слышно.

С его одежды стекала вода, облепившая тело ткань делала еще более рельефными обвисшие жировые складки. Лицо — смертельно бледное с лихорадочно красными пятнами на щеках — напоминало карнавальную шутовскую маску.

— Стой, тебе говорят…

Он нащупал камень, прикинул, куда его сдвинуть, чтобы не задеть прижатую руку, поднатужился, запыхтел, выпучив глаза — казалось, они вот-вот выскочат из орбит. Сине-серые, с карими точечками на радужке…

— Готово!

Сам помог несчастному встать. Рука Тано не особенно пострадала. Болела, конечно, ну так что же: главное, ни перелома, ни вывиха. Они сели прямо в воду, на те самые камни, которые только что сыграли роль капкана. Переглянулись и прыснули.

— Представляешь, — сказал Тано, — когда я шел сюда, вдруг в голове мелькнуло: «Сейчас споткнусь, и эти проклятые камни прищемят мне руку». Так и вышло! Получается, что человека, с одной стороны, предупреждают об опасности, а с другой — не обращают внимания на его беду!

— А я, когда шел, тоже удивлялся: вроде бы все должно повторяться, а на поверку выходит не так. Похоже, разнообразию нет предела!

— А я сначала подумал, что ты увязался за мной, чтобы меня прихлопнуть…

— А я сначала подумал, что пока до тебя доберусь, произойдет непоправимое. Очень я медлителен, чтоб мне лопнуть!

«А я…», «А я…»

По дороге обратно Тано поддерживал товарища. А Сам старался не касаться его поврежденной руки. Несмотря на то, что состояние у обоих было не из лучших, они находили повод для шутки. От недавней враждебности не осталось и следа. «Мы подружились, подружились! — ликовал Тано. — Он просто не доверял мне. Хорошо, что со мной приключилась беда, по крайней мере, он смог показать свое истинное лицо…»

Но едва они очутились на берегу, Сам опроверг этот оптимизм, причем самым диким образом: он ударил приятеля кулаком в живот! И пока Тано, согнувшись, переводил дух от неожиданности и боли, Сам успел добраться до брошенного неподалеку топора. Схватив его, он многозначительно провел ногтем по блестящему лезвию, и выражение его лица вмиг приобрело прежнюю нагловатую насмешливость.