Кристофер Сташеф - Волшебник и узурпатор Страница 24

— А ты прочитал мысли в голове у жреца и жрицы, которые занимались Орго? — не унималась Алеа.

— Нет, было не до того, — признался Гар. — А что они с ним делали?

— Доставили глубоко под землю, в помещение, где у них имеется рентгеновский аппарат — мне о нем рассказывал Геркаймер. Хотя, возможно, это ультразвуковая установка или томограф.

— Что-то такое, что позволяет заглянуть внутрь организма?

Алеа кивнула.

— Они обнаружили, что его дыхательные пути забиты мокротой, и решили дать ему таблетки. Ты мне еще о них рассказывал, будто они убивают микробы. Понимаешь, до этого я не верила в микробов. Думала, это все выдумки Геркаймера. Но ведь жрецы не говорили с Геркаймером.

— Разумеется, нет. Но я ничуть не удивлюсь, если у них здесь имеется настоящая база данных, — задумчиво ответил Гар, — разве что версия уже слегка устарела. Что ж, — добавил он с улыбкой, — значит, не такой уж здесь и каменный век. К тому же, кому взять на себя роль врачевателей, как не жрецам.

— Верно, кому, как не им, — согласилась Алеа. Узнав, что они держат путь в каменный век, она выудила из Геркаймера всю имевшуюся у того информацию. — Наверное, поэтому храм и расположен за пределами деревни — каждый такой корабль отвечает сразу за несколько поселений.

— Но первые поселенцы наверняка столкнулись с проблемой, — продолжал рассуждать Гар. — С одной стороны, им хотелось, чтобы достижения современной медицины были доступны их потомкам, с другой — не хотелось привносить в этот свежий, первозданный мир всякую технику и прочие, как им казалось, издержки цивилизации.

— И поэтому знания передавались только среди жрецов, — сделала вывод Алеа. — Вот увидишь, жрецы здесь изучают и медицину, и технику. Но только после того, как пройдут обряд инициации и поклянутся, что все знания останутся при них и не выйдут за пределы храма.

— Согласен, присяга эта наверняка включает в себя клятву, что жрец никогда не станет рассказывать обо всех этих чудесах человеку непосвященному. — Гар даже улыбнулся этой мысли. — Неудивительно, что они так запаниковали, узнав, что я произвел на мальчике трахеотомию!

— Ну, это еще не повод для паники, — успокоила его Алеа. — Уверена, что знания, которыми они владеют, дают им власть и привилегированное положение в обществе. И им бы не хотелось это положение терять. Вот они и переполошились, опасаясь, что кто-то способен посягнуть на их привилегии.

— Тем более если этот «кто-то» простой крестьянин, — добавил Гар с сардонической усмешкой. — И все-таки, думаю, что они обеспокоены не только прочностью своего положения, но и тем, чтобы уберечь этот мир от издержек цивилизации. Интересно, как их предкам удалось вложить в головы людям страх перед наукой и техникой?

— Наверное, через мифы и предания, — предположила Алеа. — Интересно было бы их послушать.

Она вспомнила, как они с Гаром сочиняли истории, которые и по сей день помогают изменить к лучшему жизнь на ее родной планете.

— Дельная мысль, — кивнул Гар. — Хотел бы я знать, какими еще современными технологиями пользуется местное жречество. Хотя они явно замаскировали их под религиозные ритуалы.

— А с чего ты взял, что у них сохранились эти технологии? Я имею в виду, кроме медицины? — нахмурилась Алеа.

— Потому что, оказывая современную медицинскую помощь, — пояснил Гар, — они тем самым увеличивают продолжительность жизни. Значит, неизбежен рост численности населения. Ведь женщины живут долго, даже сверх детородного возраста. Значит, и детей могут нарожать много.

— А кто сказал, что это именно так? — допытывалась Алеа.

— В таких сообществах, — терпеливо объяснял Гар, — принимая во внимание религиозные воззрения, это обычное дело, тем более что мы с тобой попали в эпоху неолита. Продолжительность жизни невелика, много детей умирает еще в младенчестве, и чтобы племя окончательно не вымерло, численность населения поддерживается за счет высокой рождаемости. Мы с тобой пока не располагаем данными о том, что люди здесь знакомы с регулированием рождаемости. Но, с другой стороны, без этого никак нельзя — иначе их станет слишком много и всем не хватит еды.

— Но ведь чем больше людей, тем больше рабочих рук, — возразила Алеа. — Они вполне могут позволить себе иметь много детей — ведь и пищи у них тоже будет больше!

— Больше, но на всех все равно не хватит. Для этого необходимы современные методы сельского хозяйства — севооборот, применение удобрений. Готов поспорить, что под видом ритуалов жрецы практикуют и то, и другое!

— На что спорим? — подзадорила его Алеа.

На какой-то момент в глазах Гара вспыхнуло восхищение, но тотчас погасло. Лицо приняло обычное выражение ровной учтивости — так хорошо ей знакомое. Алеа была и потрясена, и разочарована, и вместе с тем обрадована. Но поспешила скрыть растерянность.

— Ладно, не будем. Я еще не решила, спорить с тобой или нет сразу на всех местных жителей.

— Я не любитель заключать пари, — признался Гар. — Это я так, ради красного словца, а не за тем, чтобы с кем-то спорить. Но, с другой стороны, пусть тот, кто проиграет, признает свою не правоту.

Теперь Алеа рассердилась не на шутку — подумать только, он задумал унизить ее до такой степени, чтобы она поступилась своей гордостью. Но кто знает, вдруг поражение придется признать ему самому. Пусть только попробует тогда отказаться от своих слов! Пусть поаплодирует ее здравому смыслу.

— По рукам! — воскликнула Алеа и задумалась, почему это Гар — пусть на мгновение — утратил самоконтроль? Может, за этим порывом последует другой, может, он поцелует ее? А может, и нечто большее? Как горько, как обидно, что Гар так быстро овладел собой, не дал вырваться словам, о которых позднее мог бы пожалеть. Но, с другой стороны, может, оно и к лучшему. Главное, что на мгновение маска спала с его лица и стало понятно, что за ней кроется нечто большее, нежели обыкновенные дружеские чувства.

Что ж, самому ему от этого тоже худо! Но коль Гар предпочитает страдать в душе, глядя на нее, так тому и быть!

— Только не вздумай перехитрить меня! — сказала Алеа, гордо вздернув подбородок. — Не иначе, как ты надеешься, что эти жрецы и жрицы на самом деле здешнее правительство, которое для отвода глаз рядится в жреческие одежды!

— Теократия? Знаешь, мне такое уже и самому приходило в голову, — признался Гар. — В принципе история знает немало случаев, когда церковь в отсутствие правительства брала на себя административные функции.

Он перевел взгляд на небо.

— Ночь вот-вот кончится. Знаешь, ее остаток я хотел бы провести в постели. Если ты не против, давай вернемся к Бартруму и Селии.