Виктор Цокота - Звезды бессмертия (Книга 1) Страница 24

Следующие два ряда пятнышек вызвали бурный восторг и у Роберто, и у Фредерико: в колбах был сок манго, апельсиновый, виноградный, лимонный, абрикосовый, яблочный, томатный, сливовый, гранатовый... Последняя кнопка справа в пятом ряду приподнесла еще один сюрприз: в колбе был кумыс! И все это великолепное разнообразие тоже можно было получить в любой смеси и пропорции. Ну, а последние три ряда пятнышек их и обрадовали, и удивили одновременно. При нажатии пятнышек шестого ряда в колбах выдавался бульон из мяса различных животных - говяжьего, бараньего, свиного, оленьего и еще какого-то; седьмого - колба издавала аромат вареной рыбы, а в восьмом ряду бульон был из птицы, хотя и трудно было определить, из какой. Тем не менее, приправленные специями, кореньями, травами, ароматные и питательные, они были все очень вкусны и наконец окончательно утолили жажду и частично голод обоих подземных пленников.

- Эх, хотя бы кусочек засохшей лепешки сюда! сокрушался дед.Посмотри, Роберто, у меня в мешке. Там на дне должен быть маленький сухарик. Берег его для тебя... Да и котелки достань. Оба. И флягу. Надо обязательно взять с собой и воды, и бульона в дорогу. Кто знает, встретим ли мы по пути еще один такой благодатный и щедрый родник...

Совет был дельным. Однако сколько Роберто ни искал, мешка деда, как и своего, найти не смог. Не было возле противоположной ниши и тяжелого обушка Великого Белого Ирбиса. Осознав наконец всю бесполезность дальнейших поисков, Роберто в растерянности остановился перед загадочной машиной.

"Может быть, ее ловкие руки просто убрали с дороги посторонние предметы и спрятали их?"

Юноша решительно поднялся на широкий боковой выступ, чтобы через выпуклое переднее стекло заглянуть вовнутрь машины. Взявшись за короткую круглую штангу, на которой крепился боковой прожектор, он осторожно наклонился, вытянул шею и... резко отпрянул в сторону.

Из-за толстого стекла огромными раскосыми глазами на него смотрел лохматый черноволосый человек, вернее, его голова с вытянутым вперед, необыкновенно длинным носом и большим, уродливо приплюснутым лбом.

Из-за тонких светлых стенок машины не доносилось ни звука. Загадочная, омертвевшая, она стояла все так же неподвижно, будто древняя скала Ау неподалеку от входа в пещеру, от которой начинался подземный тоннель. Если бы Роберто всего час-полтора назад своими глазами не видел ее в движении, он никогда не поверил бы, что машина может мчаться по тоннелю, словно разъяренный дракон, извергать пламя, вытягивать вверх и вперед свои руки-щупальцы.

Неужели за этими тонкими стенами кто-то есть? Тогда почему этот кто-то прячется от них, почему не выходит, не поможет им, не объяснит наконец, куда ведет этот бесконечный тоннель?

А может быть, он просто боится их?..

Роберто ждал почти час. Преодолев страх, он снова поднялся на боковой выступ и заглянул в выпуклое стекло машины. Он делал это медленно, осторожно.

И с такой же медлительной осторожностью навстречу ему выдвигалась за стеклом уродливо приплюснутая голова.

Странно, но теперь Роберто не испугало ее появление. Черты ее безобразного лица напоминали ему когото, хотя чем больше приближал юноша свое лицо к стеклу, тем шире, уродливее становилась голова за стеклом. Удлинялись зрачки застывших в напряжении глаз, искривлялся в гримасе огромный рот. Даже волосы, темные и гладкие, как у самого Роберто, изогнулись возле подбородка в причудливый ореол.

Юноша невольно дотронулся правой рукой до своих волос и с удивлением заметил, что уродина за стеклом одновременно сделала то же самое. И еще он заметил, что на запястье ее неправдоподобно широкой правой руки сверкнул циферблат часов. Таких же, как у него, Роберто. Только намного больших размеров. Секундная стрелка на циферблате двигалась справа налево. Робкая догадка затеплилась где-то в глубине сознания юноши. Он тут же проверил ее, закрыв сначала левый, а потом правый глаз и одновременно дважды высунув изо рта кончик языка.

Сомнений больше не осталось. Помахав рукой кому-то там, в машине, Роберто спрыгнул с выступа и тихонько засмеялся.

- Что там? - спросил его Фредерико.

Он лежал в нише на стареньком своем пончо в приятной полудремоте, почти успокоенный, отдохнувший и какой-то просветленный.

- Зеркало,- спокойно ответил внук.- Большое выгнутое зеркало и толстое выпуклое стекло. Вместе так искажают отражение, что самого себя узнать невозможно,- опять тихо засмеялся он.

- Ты достал из мешка котелки и флягу? - напомнил ему дед.- Пора бы нам двигаться дальше... Если верить преданиям, то тоннель этот ведет прямо к морю. А путь туда совсем неблизкий. От озера по прямой не меньше трехсот километров будет... Мы же с тобой за сутки и десятой его части не одолели. А с нас теперь спрос особый. Мы стали кем-то вроде печальных герольдов,- в раздумье проговорил он.- И страшную эту весть должны донести до всех людей...

- Кем, кем? - не понял Роберто.

- Герольд - это вестник, глашатай могущественного бога Христа, которому подчиняется даже сам великий солнцеликий Виракоча. Так учил меня монах Антонио... Теперь я понимаю, что он был прав. Этот бог подал нам знак о грозящей опасности. Он сделал нас герольдами, чтобы мы передали печальную весть людям... Пусть они все спокойно готовятся без страха перейти в мир иной, пусть замолят перед господом грехи свои...

Роберто не стал дальше слушать молитвенных причитаний деда. Он твердо знал, что дело тут вовсе не в боге, а в чем-то реально великом, подчиненном могучему разуму, что разум этот где-то совсем рядом и нужно как можно быстрее найти к нему путь. Возможно, еще не поздно, может быть, этот сильный и добрый разум поможет людям найти путь к спасению, сделать так, чтобы не разорвалась голубая земля на кусочки, не запылала огромным костром. В одном дед прав: надо спешить, надо двигаться вперед.

Самым тщательным образом он еще раз оглядел все вокруг.

"В самом деле, куда могли подеваться мешки? И обушок?.."

Он снова поднялся на широкий светлый выступ машины и пошел вдоль ее кузова, стараясь отыскать в нем хоть маленькую щелку. Возле ажурной решетки, опоясывающей седловину, Роберто остановился.

"Не забраться ли мне на верх седловины?.. Что, если там находится входной люк, куда механические руки вполне могли забросить и оба мешочка, и обушок?.."

Юноша легко дотянулся до верхнего переплета ажурной решетки, ухватился за него руками, чтобы сильным рывком подтянуться и бросить тело вверх, на седловину, но совсем неожиданно для него решетка под его тяжестью вместе с частью стены кузова плавно пошла вниз, открывая довольно широкий проход. В то же мгновение внутри машина осветилась спокойным ровным светом. В лицо Роберто пахнуло влажным прохладным воздухом.