"На суше и на море" - На суше и на море. Выпуск 24 (1984 г.) Страница 24

Все началось во вторник, в середине июля 1977 года.

Хотя, сказать по правде, за две недели до этого, в конце июня, произошло событие, послужившее прологом к последующим. Но вначале о доме, в котором я живу. В нем царит атмосфера благожелательности и дружелюбия, каждый член семьи, увлеченный своими интересами, - это особый мир, хотя жизнь каждого тесно связана с жизнью всех остальных. Если смотреть с улицы, наш дом производит впечатление солидного, респектабельного - этакий розовый особняк, жизнь в котором течет мирно и даже скучновато. Кусты роз буйно растут у крыльца. Это крыльцо, широкое и прохладное, - любимое место моих родителей, особенно в знойные летние вечера. Здесь можно посидеть после рабочего дня, поговорить, выпить чего-нибудь освежающего. Сам же дом ничем не отличается от прочих домов такого рода. Закрыв за собой входную дверь, вы попадаете в большую прихожую, затем в длинный коридор, выходящий во внутренний двор, засеянный травой и обсаженный деревьями.

Коридор - сердцевина дома, он соединяет спальни и ванные комнаты со столовой, кухней, маленькой террасой и лестницей, ведущей в спальню наверху, единственную комнату на втором этаже. Подробное описание расположения комнат очень важно для моего рассказа.

Когда вы из прихожей попадаете в коридор, первая дверь налево - моя комната. Как раз напротив, то есть справа по коридору, узкая и крутая лестница, ведущая в спальню, которую мы попросту называем верхней комнатой. Шесть ступенек отделяют ее от плоской крыши, выполняющей множество функций. Мои братья, например, когда были маленькими, там устраивали игры. Отец разрешал, так как крыша окружена высокой балюстрадой. Мать вешает там белье на протянутых по всей длине крыши веревках. Собака любит облаивать оттуда прохожих или редкие машины, проезжающие по улице, а кот принимает по утрам солнечные ванны, чистя шерстку острым язычком. Я иной раз поднимаюсь туда читать или писать, а чаще в ясные лунные ночи расхаживаю по этой небольшой площадке, чтобы быть немного ближе к мирам, которые я люблю. Иногда останавливаюсь посреди крыши и, подняв лицо к звездам, делаю два-три глубоких вдоха. Это дает приятное ощущение физического и духовного очищения. Итак, вернемся к июню 1977 года. В тот вечер родители мои беседовали, сидя на крыльце; свет в доме был потушен. Я прислушивалась к разговору, пристроившись на изгороди цветника спиной к улице.

Мать собиралась что-то сказать, как вдруг отец перебил ее громким восклицанием:

– Вот это да! Посмотрите-ка!

Он показывал на небо в том направлении, где возле дома росли деревья. Я обернулась и увидела то, что в тот момент приняла за огромный метеорит. Он был почти круглым, немного сплющенным сверху и снизу и летел на юго-восток по очень странной траектории, как-то по диагонали. Когда излучаемое им свечение замелькало в кронах деревьев, он вдруг полетел горизонтально и исчез. Мы посудачили об этом происшествии и перешли на другие темы.

Вспомнила я о метеорите на другой день, когда пришла на занятия. В то время я училась на втором курсе Гаванского университета. Был понедельник, и, как обычно, перед лекциями студенты делились тем, как прошел конец недели. Метеорит - явление необычное. Мне захотелось узнать, не видел ли его кто-нибудь еще из студентов. Но оказалось, что никто не видел, и я была разочарована. И вот, когда я вторично описывала его путь, для наглядности прочерчивая в воздухе траекторию указательным пальцем, ведя его сначала по диагонали справа налево, а затем, круто изменив направление, по горизонтали, рука моя вдруг застыла. Я вдруг поняла, что это был не метеорит и вообще не какое-либо другое природное образование. Ведь оно не может двигаться по ломаной линии или изменять направление полета. Это открытие не давало мне покоя. Осторожно, притворяясь равнодушной, я спросила у родителей, не забыли ли они это событие. Да, конечно, но без подробностей: ни величины, ни направления полета небесного тела они припомнить уже не могут.

Прошло две недели, и ничто не нарушало обычного течения университетской жизни с ее лекциями, семинарами и экзаменами.

Наступил июль. В промежутке между двумя экзаменами, когда я отдыхала, решив «проветрить мозги», случайно взяла в руки экземпляр журнала «Латинская Америка», выпускаемый издательством «Прогресс» в Советском Союзе. Это оказался третий номер за 1975 год, где была помещена статья Марии Рейчел, озаглавленная «Рисунки Наска».

Я и раньше знала о загадочных рисунках, начертанных в пустыне Наска, в Перу. Это десятки гигантских изображений птиц, ящериц и других животных, изображения трезубцев, ломаные и параллельные линии во всех направлениях, смысл которых для нас непонятен. Все они были выполнены в доколумбову эпоху. Рисунки Наска считаются одной из величайших тайн, над которой бьется археология XX века. Самое удивительное в том, что, видимо, эти рисунки были сделаны людьми, знакомыми с авиацией, по крайней мере метод изображения подсказан кем-то, кто был с нею знаком, ведь охватить взором все изображение можно только с большой высоты. Потому-то они и были обнаружены лишь в наше время, в 20-х годах, когда самолеты позволили человеку подняться над перуанской долиной.

Статья была очень подробной, описывались многие рисунки и их размеры. Однако о цели их создания почти ничего не говорилось. Был сделан намек, что это, возможно, гигантский астрономический календарь, но оставалось неясным, зачем потребовался такой трудоемкий и сложный календарь, на создание которого ушли многие годы. Разве не логичнее предположить, что те, кто создал рисунки, сделали это с какой-то иной, более практической целью?

Когда я стала подробнее изучать этот вопрос, то встретилась с гипотезой, что неведомые создатели рисунков Наска были способны подниматься на большую высоту. А все фигуры, знаки и символы сделаны для того, чтобы ориентироваться по ним в воздухе, прокладывая воздушные трассы.

Два или три дня я только об этом и размышляла. Странный «метеорит» как-то связывался в моем сознании со статьей Рейчел. А тут еще один мой соученик, с которым мы иногда беседовали на подобные темы, рассказал мне кое-что. В правдивости его слов я ни минуты не сомневалась: это очень серьезный и искренний человек. Как-то в перерыве между лекциями он отозвал меня в сторону и взволнованно сообщил следующее. Накануне, между семью и половиной восьмого вечера, когда он шел от Гаванской бухты, над морем появилось странное небесное тело овальной формы. Излучая яркий свет, оно пересекло небо параллельно линии горизонта и скрылось. Какой-то прохожий, шедший неподалеку, тоже это видел. Мой приятель обменялся с ним предположениями о том, что бы такое это могло быть.