Скотт Вестерфельд - Бегемот Страница 25

Алек припустил бегом, боясь даже думать, каких зверей дарвинисты могут пустить за ними по следу. Шестилапых ищеек? Жутких стрелковых мышей? А может, у них на корабле припасен кто-нибудь пострашнее?

Дремавшая за спиной темная громада явно пробудилась. Мягкие зеленоватые огни гондолы в одно мгновение вспыхнули ярче. Существо на плече у Алека вполголоса вторило то сигналам тревоги, то вою и лаю ищеек, то крикам и свисткам корабельной команды.

— Не думаю, что это нам поможет, — сделал он замечание.

— Поможет, — негромко отозвался маленький строптивец.

Минуту спустя на хребте монстра полыхнул слепящий луч прожектора. Сперва он черкнул по воротам летного поля, затем начал плавное вращение, как маяк над темной пучиной океана. Пока удача хранила беглецов, но надолго ли?

— Вы четверо, давайте, — выговорил вконец запыхавшийся Клопп, — а я так больше бежать не могу!

Алек замедлил темп, перехватив у механика тяжелый ящик с инструментами.

— Глупости, Клопп. Если мы растянемся, им будет проще нас засечь.

— Он прав, — согласился Фольгер. — А ну, подтянись!

Алек оглянулся через плечо. В их сторону двигался луч, под которым перламутровым ворсом загорались травинки.

— Ложись! — громким шепотом скомандовал он, и все дружно рухнули наземь.

Слепящий клинок света, не останавливаясь, скользнул над спинами беглецов. Прожектористы прощупывали в основном внешний периметр: их заботило, чтобы никто не ушел за пределы поля. Однако сомнительно, что Клопп доберется до забора прежде, чем луч пойдет по второму кругу.

Малыш с силой впился в плечо своими лапками. При этом он издал новый звук: что-то вроде хлопанья крыльев.

Алек оглянулся на корабль, и его глаза испуганно расширились: из-под гондолы, клубясь, плавно поднималась туча — множество хищных темных силуэтов с отливающими сталью когтями.

— Боевые ястребы, — выдохнул Алек.

Он живо помнил их в деле против немцев, на альпийском леднике. А еще Алек видел вчера, как кто-то из экипажа правил их накладные стальные когти на специальном ремне вроде бритвенного. Огромная стая боевых птиц рассеивалась в воздухе, который наполнился свистом их крыльев, будто пением стрел.

Алек глянул вперед. Забор виднелся в какой-то сотне метров.

Но спустя мгновение сверху зловеще зашелестели крылья. Алек вжал голову в плечи, ожидая, что сейчас начнется.

— Вперед, вперед! — по-военному командовал Фольгер. — Мертвые мы им не нужны!

Алек побежал, уповая на его правоту.

Все больше птиц клубилось над их головами; ориентируясь на неистовое кружение пернатых, сменил направление и луч прожектора. Секунда-другая, и Алека словно пригвоздило к земле огненное око.

До слуха донесся вой ищеек; теперь он раздавался намного ближе. Звуку вторил зверек на плече.

— Они настигают! — крикнул Алек.

— Давайте, Бауэр, давайте! — как ни в чем не бывало командовал граф. — У вас кусачки!

Алек вслед за Бауэром припустил вперед; до края поля было уже рукой подать. Прожектор выхватил из темноты блеснувшие мотки колючей проволоки.

Когда они добежали до заграждения, Бауэр вынул кусачки и взялся за дело. Тенета проволоки поддавались, но на это уходило время, а лай ищеек стремительно приближался. Когда подоспели остальные, Бауэр справился с работой лишь наполовину.

— Вон там растительность гуще. — Фольгер указал на темень за забором. — Полезайте и бегите строго на запад, покуда хватит сил, а там ищите себе укрытие.

— А вы? — удивился Алек.

— Мы с Хоффманом будем удерживать брешь столько, сколько сможем.

— Удерживать брешь? Гаечным ключом и фехтовальной саблей против всей этой оравы? Вам не устоять!

— Да, не устоять. Но мы их задержим. А когда дарвинисты поймут, что у них в руках хотя бы один техник и переводчик, то наверняка не станут гоняться за остальными. Особенно по османской территории.

— Мы все продумали, юный господин, — отдуваясь, сказал Клопп. — Все по плану.

— Какому еще плану? — воскликнул Алек, но ответа не получил. — Почему вы не поставили меня в известность?

— Прошу прощения, ваше высочество, — граф чопорно поклонился, — но вы в последнее время не в ладах с хранением секретов.

— Боже правый, Фольгер! Вам ли разыгрывать мученика!

— Не виси они у нас на хвосте, я бы бежал с вами. А так… кому-то же надо их удержать. Между нами говоря, мы с Хоффманом еще поторгуемся: достойное обращение в обмен на их шанс взлететь.

— Но я не могу… — упорствовал Алек.

— Ваше высочество, проход свободен! — доложил Бауэр.

— Ступайте, — велел граф, без лишних слов передавая свой саквояж Клоппу, уже успевшему пролезть через дыру в заграждении.

В отдалении различались мятущиеся силуэты ищеек и людей, гротескно огромные в свете прожектора.

— Но, Фольгер, — Алек стиснул кулаки, — как же мне без вас? Я же один не справлюсь!

Граф был непреклонен.

— Боюсь, иного выхода нет. — Фольгер отсалютовал саблей. — Прощайте, ваше высочество. Будьте достойны своего отца.

— Мой отец мертв, а вы-то нет!

— Прошу вас, господин, — Алека схватил за руку Бауэр, — надо спешить.

Алек хотел вырваться, но дюжий капрал был и крупнее, и сильнее. Он чуть ли не волоком протащил Алека через дыру в заграждении. Колючки рванули рукава куртки. Существо на плече, юрко пригнувшись, успевало подражать охотничьему вою ищеек.

ЗАСЛОН

Спустя минуту они уже шли под темными купами деревьев; впереди с пыхтением пробивался Клопп. Капрал Бауэр по-прежнему тянул своего господина, сбивчиво при этом извиняясь. Вскоре лес заглушил отдаленную суматоху схватки, а свет прожектора едва пробивался сквозь гущу растительности. Вой дарвинистских псин стал тише, а от ястребов их надежно прикрывала листва. Втроем беглецы уходили все дальше в чащобу, пока их наконец не окутала безмолвная тьма, через которую лишь изредка пробивался отблеск далекого, безопасного теперь прожектора. Наконец все стихло окончательно.

Фольгер, должно быть, ведет сейчас переговоры, предлагая себя и Хоффмана в обмен на свободу остальных. А у дарвинистов и выбора особо нет: они просто не могут позволить себе лишиться последнего техника и переводчика.

Алек замедлил шаги.

— Прошу вас, господин, — усилил хватку Бауэр. — Нам нельзя назад.

— Да я понимаю. — Алек, стряхнув с себя руку капрала, остановился. — Только и мчаться что есть духу тоже нет смысла: как бы у старины Клоппа не случился сердечный приступ.

Клопп спорить не стал. Уперев руки в колени, он стоял согнувшись, тяжело переводя дыхание. Алек поглядел в ту сторону, откуда они прибежали, — нет ли признаков возможной погони. Все тихо. Птиц и тех не слышно.