Сергей Малицкий - Главный рубильник (сборник) Страница 25

– Солнце палило нещадно, – пожал плечами Кунж, – но Питер не задержался с девушками на реке. У него должен был состояться разговор с родителями Мены насчет ее замужества. Собственно, они и шли туда, когда Питер увидел собственную мать. Он даже не ответил на приветствие Фукса, взглянул на часы, сказал то ли в пустоту, то ли сам себе странную фразу – «без трех минут двенадцать, заодно и проверим».

– Слово в слово? – нахмурился Марцис.

– Да, – кивнул Кунж. – Выяснить это оказалось не сложно. Разговаривать с Меной было нелегко, она не могла придти в себя от горя, но Ева рассказала все сразу, а впоследствии и несостоявшаяся невеста подтвердила ее показания. Они, правда, отметили, что Питер был рассеян последнюю неделю, а в интересующий нас день вообще то беспричинно замирал, то не слышал обращенных к нему слов, то странно смеялся. Сестры списывали рассеянность Питера на его волнение. То есть он увидел мать, посмотрел на часы, сказал те самые слова, поцеловал Мену в щеку, подмигнул ей и побежал к двери.

– Сюда? – Марцис поднялся еще на три ступени и протянул руку к покрытой изысканной резьбой двери, поверх которой были наклеены цветные ленты городской полиции.

– Да, – вздохнул Кунж. – Вошел в эту дверь и не вышел из нее.

– Продолжайте, – попросил Марцис.

– Как видите, дом небольшой, – пояснил Кунж. – Питер работал местным землемером, согласитесь, отличная работа для человека с нулевым уровнем. Смею заверить, что землемером он был хорошим. Так или иначе, но едва он стал самостоятельным молодым человеком, тут же купил у старика Клавдия крепкий сарайчик и, как видите, превратил его в уютный домик. И отделился от матери. В домике всего одна комната, которая одновременно является и кухней. Дверь одна, вы ее тоже видите. Окон всего два, и все они перед вами. Подполья в доме нет, пол сплошной, так же как нет и выхода на чердак. Стены монолитные, тайников или укромных мест не имеется так же. Я обшарил строение несколько раз, простучал и прощупал каждый кирпич в его стенах. Питер исчез, господин советник.

– В двенадцать? – уточнил Марцис.

– Точно сказать невозможно, – почесал подбородок Кунж. – И Ева, и Мена, и Фукс прождали Питера минут десять, после чего девушки начали ему кричать, а потом пошли в дом уже вместе с Фуксом и никого там не обнаружили.

– Только одежду? – уточнил Марцис.

– Да, – заторопился Кунж. – Одежда, включая и плавательный костюм Питера, была брошена посреди комнаты, но в остальном в домике сохранился порядок. Питер отличался аккуратностью.

– Выходит, что он исчез голым? – прищурился Марцис.

– Я бы так не сказал, – сморщил нос Кунж. – У него оказалось достаточно костюмов, хотя он любил и серый, и бежевый цвет. В платяном шкафу я нашел по две пары каждого цвета, но там оказалось достаточно пустых плечиков. Я встречал Питера на окрестных полях, уверен, что с его работой поддерживать безупречный вид даже двумя парами одинаковых пиджаков и брюк он бы не сумел. Знаете, отсутствие магических способностей серьезно осложняет быт. Так что он мог и переодеться. Или вы считаете, что голым ему ускользнуть было проще?

– Не знаю, – покачал головой Марцис и, постелив на ступенях носовой платок, присел. – Но он спешил?

– Да, – кивнул Кунж. – Мена сказала, … что он никогда не бросал одежду, даже когда…. Ну, вы понимаете.

– А его мать?

– Она двинулась к своему дому до того, как девушки с Фуксом ринулись вслед за Питером.

– И больше ничего? – спросил Марцис.

– Дед Клавдий сказал, что она пошла домой сразу после хлопка.

– Какого хлопка? – не понял Марцис.

– Просто хлопка, – пожал плечами Кунж. – Я не писал о нем в отчете, тем более что хлопка не слышал никто, кроме Клавдия. Он ведь слепой. Сказал, что слышал со скамьи все слова Питера, затем его шаги, стук двери, шаги в доме, хлопок, словно кто-то ударил в ладоши, и почти сразу же шаги этой ведьмы.

– Ведьмы? – не понял Марцис.

– Госпожи Облдор, – объяснил Кунж. – Матери Питера. Ее недолюбливают в деревне из-за скверного характера. Хотя, я думаю, скорее из-за внешности. Она очень страшна, господин советник.

– Интересно, – задумался Марцис и вытащил из кармана часы. – Уже начало девятого, господин Кунж. Ставьте вертушку. Дознание начинается.

03

Кунжу не часто приходилось использовать отбойники, а уж тем более вертушку, заставляющую их работать, но всякий раз он запоминал надолго. Среди полицейских годами ходили байки, сколько обнаженных женщин можно обнаружить на главной площади города, если огородить ее отбойниками и запустить вертушку. Кунж в подобное не слишком верил, но то, как роскошные платья превращаются в ветхое тряпье, видел неоднократно. Вот и теперь, едва древко вертушки воткнулось в запущенный газон, и ее серебряные лепестки поймали ветер, как вся Свекольная балка лишилась всякой магии, пусть даже она была наведена лучшими мастерами из самой столицы и имела гарантию не на один год.

Пять добротных домов оказались ветхими особняками прошлого века с осыпавшейся штукатуркой, из-под которой краснел выщербленный кирпич. Кованые ограды обратились гнилыми изгородями, а цветастые палисадники непролазным бурьяном. На дороге обнаружились груды мусора, и ветерок немедленно донес ощутимый запах помойки.

– Не завидуйте мне, господин Кунж, – грустно заметил Марцис. – Я со своим седьмым уровнем вижу подобное всюду. Магия для меня подобна гриму, который бросается в глаза и не только не скрывает истинное лицо, но еще и уродует его. Даже в столице, хотя там зрелище бывает и хуже. Особенно в ресторанах. А знаете, сколько стоит действительно вкусная еда? Очень дорого!

– Но ведь вы можете не пользоваться чужой магией, если уж она плывет под вашим взглядом? – не понял полицейский. – Разве вас затруднит щелкнуть пальцем и превратить постную кашу в аппетитное жаркое?

– Не затруднит, – согласился Марцис. – Но обманывать самого себя не хочется. Кстати! Готов поспорить, что к нам идет староста.

04

Староста Фукс, который семенил по неприглядной деревенской улице, напоминал кого угодно, но только не старосту. Он не был одет в рваное, но его порты и камзол оказались застираны до потери цвета и формы. Непрезентабельный облик дополняли хлюпающие оторванными подметками ботинки, краска с которых слезла, возможно, еще до рождения старосты.

– Кунж! – Фукс смахнул на ходу пот с морщинистого лба, который переходил в розовую лысину. – Черт возьми, Кунж! А предупредить? Мне плевать на одежду, на волосы, но мой бекон? Как вы думаете, каково это, положить в рот поджаренный бекон, а разжевать пареную свеклу? Э-э-э, господин…