Олег Ёлшин - Тейа Страница 25

– Пожалуй, об этом нужно подумать еще… как-нибудь потом.

Он уверенным шагом приблизился к большому зданию и вошел в проходную.

– Стой! – окликнул его сонный охранник, но Вудли, не обращая на него внимания, прошел мимо. Он уверенно двигался вперед по длинному коридору, пока не попал в большое помещение. Посмотрел на часы, висящие на стене. Время – 09.00. И снова в его сознании возникли те часы – на набережной! Тогда на них было 10.00, а потом яркая вспышка и конец!…

На мгновение он остановился и закрыл глаза, потом снова пришел в себя.

– В себя, – мелькнуло в голове, – где ты есть Вудли? Где ты есть сам?

Наконец сконцентрировался и огляделся по сторонам. Посреди зала висела большая табличка – "ТИШИНА. ЭФИР". Увидев какого-то человека в конце большой студии, он быстро направился к нему. Дальше все было просто и привычно.

– Стойте-стойте! – какая-то женщина бросилась ему на перехват, но ее остановил окрик этого человека.

– Вудли, дорогой! – радостно встал тот навстречу агенту. Хотел было обнять его, но Вудли, схватив его за шиворот, ткнул носом в монитор компьютера. Люди вокруг вскочили и бросились к нему. Человек неуклюже плюхнулся на стол, Вудли достал пистолет и выстрелил в голову своей жертве.

– Передай привет своему папаше! – беззлобно произнес он. Потом вынул маленький автомат и спокойно навел на оцепеневших людей.

– Малой кровью, – вспомнил он наставление Генри. – Задание должно быть выполнено малой кровью.

А люди замерли и в ужасе на него смотрели. Он улыбнулся, отбросил в сторону свое, теперь уже ненужное оружие, и уверенным шагом направился к выходу – задание было выполнено!

Потом шел по городу и смотрел по сторонам: на машины, пешеходов, на дорогу, где светофоры методично пропускали этот людской поток куда-то вниз, к морю. Улицы заполнялись нарядными горожанами. Вот уютное кафе в самом конце набережной. И снова в голове застучало:

– Если бы его не забрали отсюда, он снова бы сидел здесь, в это самое время! Они отменили того Вудли. Отменили его встречу, изменили маршрут, и сегодня он прошел другим путем. Но где же тот Вудли?

На часах было 09.50 часов, а знакомый бармен нес ему чашечку кофе. Бармен не помнил его – он видел его впервые. Они отменили этого бармена, и тот отрезок времени, пустив все по иному руслу!

Он сидел на открытой веранде и смотрел на море, на набережную, на корабль, который стоял у причала. Люди в красивых нарядах проходили мимо, никуда не торопясь. И вдруг перед его глазами возникла страшная картина. Он помнил ее, она снова восстала из его памяти, а может быть возникла наяву?

…Море вставало стеной, и над ним поднималось яркое облако, как огромный огненный шар, как восход неизвестного солнца над этой планетой. Оно поднимало яркий диск над морем, освещая немыслимым блеском небо и горы, и эту набережную, потом исчезло на мгновение. И сколько длилось то мгновение – не знал никто, а те, кто знал, уже никому не расскажут. Потом сумасшедший огонь устремился от ослепительной точки во все стороны, и теперь уже ничто не могло воспротивиться этому блеску и дьявольскому жару из преисподней.

Вудли сидел и заворожено смотрел, а память в его воображении рисовала страшную картину пережитого. Он вспоминал! Еще секунды… Внезапно рядом появилось лицо связного. Вудли вскочил и бросился к нему. Через мгновение эти двое – единственные на набережной, в этой стране и на всей планете оказались вдалеке, в миллионах лет отсюда, и толща времен теперь надежно защищала их жизни. Шестьдесят пять миллионов лет позади того кошмара. А спустя долю секунды горное озеро закипело, опрокинув горячую чашу свою на город, зеленые склоны и далекий безумный мир где-то там, "наверху"…

Потом он пришел в себя. На часах было 10.00. Тогда его забрали отсюда именно в эту секунду, а тот Вудли остался на набережной навсегда. Сейчас ему даже показалось, что он видит его. Захотелось протянуть ему руку, помочь, выдернуть его из той ловушки, но все было тщетно. И в это мгновение время словно разорвалось на части. Теперь тот Вудли находился в каком-то другом, параллельном мире. А в этом мире все изменилось, когда он вошел на телестудию и сделал свой выстрел. Тогда все и пошло другим путем…

Связной появился вовремя, как всегда ниоткуда:

– Пойдем? – коротко с улыбкой произнес тот. Вудли неспешно допил свой кофе, положил на стол монетку, потом задумчиво бросил последний взгляд на море и горы, на набережную, на этот маленький бар, откуда слышались звуки телевизора, на часы, висевшие напротив, на столик, за которым сидел, на пустую чашечку кофе и тихо произнес:

– Пойдем.

– Ты давно не приходил, – сказала Валери.

– Да, был занят. Сутками пропадал на объекте.

Они снова сидели на "их" берегу таким ранним и удивительным утром. Удивительным, потому что ей было хорошо с ним, и ему, по-видимому, тоже. И теперь они просто сидели и смотрели на этот спокойный океан, встречая рассвет. Сегодня, спустя полгода с момента начала работ, будет запущена большая рабочая станция, и он волновался… А поэтому сделал все наоборот. Не помчался с самого утра туда, к своему детищу (это Вилли там дневал и ночевал – в этом он был абсолютно уверен), а пришел сюда, к своему морю и пустынному острову. И теперь вспоминал, как когда-то симпатичная француженка с пронзительным блеском зеленых глаз ворвалась в его утро и плавала в его океане, сидела с ним на его берегу. Потом еще несколько раз они встречались – волны становились такими ласковыми, а песок теплее и мягче, и не хотелось уходить от нее и от этого утра туда, в свой день… Но время шло, его оставалось все меньше, а работы становилось все больше. Вилли своим фанатизмом и азартом заражал его. Физику много не надо. Не каждому удается при жизни успеть сделать такое, и постепенно сны о ней сменились на схемы рабочей станции, а потом эксперимент и еще один, и, наконец, они погрузили установку в воду, где теперь уже гигантское сооружение у пустынного берега не давало ему покоя и лишало сна. И вот наступил ЭТОТ день, и сегодня они сделают ЭТО!…

Но сейчас, спустя столько времени, он вновь пришел сюда и снова хотел видеть ее. Ему почему-то было важно именно сейчас встретить Валери, и он загадал: если она придет – все будет хорошо. Но проходит минута, уже другая, а пляж по-прежнему пуст, и только свободные лежаки – свидетели их встреч – сочувствуют ему. И солнце с укоризной поглядывает, не в силах помочь… Пора уходить.

– Что же, в другой раз, – подумал он и отмахнулся от своих мечтаний…

Но вот она, та самая стройная фигурка, и этот голос, и ее глаза. Снова море ласково принимает наших двоих и песок не отпускает и не дает раствориться в суете дня… Они сидели так еще несколько минут, пока он не посмотрел на часы и не вспомнил – пора было идти. Она тоже видела, что ему пора…