Алан Фостер - Внутри себя Страница 25

Кожа у девушки в приемной была такого же цвета, как стол из орехового дерева. Она выглядела стройной и красивой, но, мысленно высказал догадку Эрик, не достаточно стройной и красивой. Разумеется, девушка и рядом не стояла с тем волшебным образом, который он видел в Кадоте и лелеял в памяти.

— Чем я могу вам помочь, сэр? — она оглядела лучший костюм Эрика. Или, может быть, она оценивала его. Эббот не был похож на тех, с кем ей приходилось иметь дело каждый день: недостаточно красивый, чтобы искать представительства, недостаточно нелепый, чтобы работать агентом. В любой момент, подумал он, девушка могла спросить, не посыльный ли перед ней.

Не выйдет, сердито сказал себе Эрик. Действуй так, как будто ты знаешь, что делаешь, даже если не знаешь.

— Я здесь, чтобы узнать, нельзя ли занять одну из ваших моделей. Для серии телевизионных рекламных роликов, — он улыбнулся ей лучшей улыбкой, какую смог изобразить.

Его оценка в ее глазах поднялась на несколько пунктов.

— Понимаю.

Эббот не был уверен, что девушка поверила ему, но не сомневался, что она не собирается ошибаться.

— Могу я спросить ваше имя и какую компанию вы представляете?

— Джон Фразьер, — сказал он без колебания. — Я от «Селверна».

Еще на один пункт выше.

— Одну минуточку, пожалуйста, мистер Фразьер, — она показала рукой в сторону золотистого диванчика конца девятнадцатого века.

Эрик принял приглашение присесть и стал листать журналы, лежавшие на столике. Они не заставляли думать, в них было больше снимков, чем слов. Фотографии при ярком солнечном свете, фотографии при свечах, фотографии при звездах. Его изумляло, каким разным бывает человеческое тело и как оно может застывать во времени при сотрудничестве глаза и машины.

Эббот приятно проводил время, когда появилась женщина и приветствовала его. Ее волосы были серебряными с белокурыми прядями, и он не мог сказать, какие натуральные, а какие крашеные. То же самое можно было сказать о выражении лица. Женщина выглядела очень милой, утонченной. Эльф, выкованный из нержавеющей стали. Эрик сразу же насторожился, когда она пожала его руку.

— Мистер Фразьер? Меня зовут Джоан Кэндлвейф. Пройдемся со мной, пожалуйста.

Он отложил журналы и последовал за ней.

Окна ее кабинета выходили на парк внизу и на третью башню Гарлема. Женщина непринужденно села за рабочий стол. Скорее даже не села в него, так как вход за ней закрылся, а оказалась в пластиковом пончике с плоским верхом.

— Чего-нибудь выпьете, мистер Фразьер? Фруктовый сок, кофе, чай, цикорий, минеральная вода, безалкогольные напитки, вино?

— Спасибо, нет.

— Хелейн сказала, что вы представитель «Селверна».

— Да, это так.

— В Нуэво-Йорке их представляют Теркел и Брайтон.

— Я с побережья. Так сказать, из дома, — Эрик заговорил конспираторским тоном. Он был благодарен общению с Чарли за свои познания в рекламе, и он продумал свою речь во время идиллической поездки вокруг Манхэттена.

— Мы ищем кого-то с особенной внешностью, с исключительной внешностью, для серии реклам новой партии потребительской электронной продукции на мультиканале. Предварительные обсуждения уже начались и в Гонконге, и в Финиксе. Нам нужен кто-то с воздушной, далекой красотой, очень футуристичной.

Эббот продолжал раскрывать долгий список других воображаемых требований к воображаемому открытию. Тем временем Кэндлвейф внимательно слушала.

Упомянув «Селверна», он пошел на риск, но ему нужно было представлять что-нибудь. Что ж, лучше, чем его родная компания? Эрик знал ее и, благодаря Чарли, кое-что о работе агентств. Если дама захочет проверить его, она обнаружит, что Джон Фразьер действительно работает на Селверн Финикс. Фразьер был начальником Чарли. Пока женщина не требовала фотографий, Эрик должен был постараться обмануть ее, по крайней мере, в течение нескольких дней.

Его хорошо отрепетированная речь, очевидно, подействовала на нее. Перед ней сидел человек, который знал, чего хочет он и его компания.

— Все ищут исключительного, кого-то с особенной «внешностью», мистер Фразьер. Мне не нужно этого вам говорить. Находить такие лица — вот что делает наш бизнес таким интересным. У нас есть несколько леди, которые могут подойти под ваше описание, — она дотронулась до скрытых выключателей.

На противоположной стене открылся видео-экран, а из стола появился компактный проектор. Женщина стала просматривать голограммы в коробке.

— Это необязательно, — сказал Эрик. У него не было намерения провести остаток дня в этом кабинете, рассматривая изображения прекрасных женщин, которые для него ничего не значили. — Мы уже провели тщательные поиски и остановились на одной многообещающей модели. Я знаю, что ее представляет «Магдалена». Извините меня. Вероятно, я должен был упомянуть об этом раньше.

— Ничего, — Кэндлвейф удалось хорошо скрыть свое удивление. — Это делает мою работу гораздо проще, не правда ли? Я рада, что вы выбрали нашу модель. Конечно, пока мы не обсудим детали ее найма, я не могу гарантировать, что она будет с вами работать. О ком вы подумали? О Веронике? Сента Кросс?

— Лайза Тембор. — Эрик сделал вид, что сверяется с записной книжкой.

Женщина нахмурилась.

— Тембор? Я не… ах, да, конечно, я помню ее. Она работала с нами, но очень недолго. Сожалею. Она была очень популярна, но у меня сложилось такое впечатление, что девушка без души относилась к работе, рассматривала ее как развлечение, что-то вроде отдыха. Странная. Жаль, она могла бы стать одной из лучших.

— Больше она с вами не работает?

— Уже долгое время, я боюсь.

— Очень жаль.

— Мне так же. Я не знаю, почему она уволилась. Мы делали все возможное, чтобы убедить ее, что у нее большое будущее у «Магдалены». Странное дело, но девушка не хотела работать моделью. Мы думали, наши конкуренты сделали ей более выгодное предложение, но, по-видимому, это не так.

— Вы уверены?

— Вполне, мистер Фразьер. В нашем темном мирке все становится известным из сплетен, понимаете? Как только кто-нибудь меняет агентство, новость сразу же становится общественным достоянием. Нет, мисс Лайза Тембор не перешла в другое агентство ни здесь, ни за границей, иначе мне стало бы об этом известно. Она действительно ушла из бизнеса, — Кэндлвейф холодно улыбнулась. — Нашла себе какого-нибудь престарелого поклонника или кого-то еще, чтобы он о ней позаботился. Думаю, для некоторых это самая легкая карьера.

Эрик ничего не ответил на то, что подразумевала женщина. Это могло быть правдой. Он вспомнил слова Поликартоса.

— Минутку, — проговорила Кэндлвейф, просматривая папки, нашла, что искала, и вставила в проектор.