Алексей Корепанов - Зверь из бездны Страница 26

Круг замкнулся. Я не продвинулся вперед ни на шаг. Механизм явления продолжал оставаться неясным; а ведь он вполне мог быть адекватен фениксианскому феномену... Ну что, ну что еще можно было выжать из Журавлиной Стаи?..

Хорошо, Лео, сказал я себе. Давай подойдем к делу с несколько иной стороны. Вспомним доктора Кастальеса, которого ты неумышленно лишил сегодня душевного равновесия. Старая психическая травма - чувство вины за смерть несчастного юноши Джордже Вирджилиаса. Она ведь любила его, пока ей не вскружил голову неотразимый Второй Искуситель. Без труда можно догадаться, как он был красив тогда - молодой преуспевающий предприниматель, житель столицы округа, заглянувший в провинциальный приморский городишко. Чувство вины, перешедшее в длительный скрытый психоз...

Некто, узнав, что она остается одна в загородном доме, наносит силовой удар - даже без всяких голографических проекций! Проекция возникает только в сознании Эвридики Карреро! Возникает при этом ударе, не ударе даже, а более-менее длительном воздействии. Воздействие сопровождается понижением температуры, связанным с какими-то энергетическими преобразованиями - отсюда и ледяные клыки призрака, и сосульки вместо пальцев. Ну а самого-то призрака и не было - были наложившиеся друг на друга картины воображения, переплетающиеся образы... Отсюда и появление призрака из земли - это вышел из могилы поклявшийся не оставлять ее в покое Джордже Вирджилиас. Отсюда и волосатые руки - руки мужа. Отсюда и слова призрака - это слова господина Минотти.

Вот так, все - по полочкам. Неясно только главное: кто и как?

- У вас есть еще вопросы, господин Грег? Может быть, меня уже пустят к Дике?

Я очнулся.

- Не сочтите мой вопрос оскорбительным для себя, господин Карреро...

- Я понял. - Луис Карреро надменно поджал губу. - Вы хотите поинтересоваться, не имел бы я выгоды в случае смерти собственной жены и где находился пятнадцатого июля. Так?

Я развел руками:

- Это стандартные вопросы, господин Карреро. Ваше право не отвечать на них без адвоката и официального разрешения на проведение с вами подобной беседы.

- Думаю, обойдемся без адвоката. Во всяком случае, пока. - Огонь в его глазах несколько ослаб. - Ведь это я, собственно, пригласил вас к разговору. Итак, по поводу моей заинтересованности в смерти Дики. Тут как раз тот случай, когда, скорее, она была бы заинтересована в моей смерти. Как наследница. А наследство у меня неплохое - полиция может получить декларации о моих доходах в нашем налоговом управлении. Наследство же Дики мне мало что прибавит. А если говорить о моей ревности - да, я понимаю, что смешон с этим своим "Комплексом-плюс"! - то могу признать, что действительно временами готов отправить на тот свет ее воздыхателей, клянусь Иосафатом! Но - воздыхателей, господин Грег, а не ее. И, надеюсь, вы понимаете разницу между выражениями "готов убить" и "действительно убить"?

Я кивнул и деловито сказал:

- Понимаю.

- И второй ваш вопрос: где я был пятнадцатого июля?

- Именно, - вновь кивнул я.

- Я уже давал показания вашим дотошным коллегам, - несколько высокомерно произнес Луис Карреро, - но, видимо, в ваших структурах правая рука порой не ведает, что делает левая. Поэтому повторяю персонально для вас, господин Грег.

- Весьма признателен, - вежливо ответил я. Я все-таки не собирался уточнять свой подлинный статус.

- Итак, утром пятнадцатого июля я вылетел в Сегура-Сьесо для переговоров с моими партнерами из лидер-секции "Осеано". Доказательства, можно надеяться, находятся в городском управлении полиции. - Луис Карреро саркастически усмехнулся. - Во всяком случае, где-то в вашем ведомстве. Вечером того же, интересующего вас дня, я связался со своей женой. Поинтересовался, необходимо ли мое немедленное присутствие в долине Кордильера. Дика ответила, что великолепно справится сама. Заявляю для следствия: я понятия не имел, что она отпустит нашего Фердинандо и останется на ночь одна. Но даже и в этой ситуации я был вполне спокоен. Господин Карреро воздел кверху палец. - "Комплекс-плюс"! Безотказная система для ревнивых мужей. Вы не ревнуете свою жену, господин Грег?

- Нет, - терпеливо ответил я, решив не обращать внимания на его эскапады.

- Вы счастливый человек.

- У меня просто нет жены, - пояснил я.

- Тогда вы не очень счастливый человек, - сочувственно сказал Луис Карреро.

Зачем он это подчеркивает? Специально? Тогда это слишком незавуалированно, слишком бросается в глаза. Или ему просто приятно хоть чем-то задеть лезущего в его личные дела полицейского? Вообще-то его можно понять - люди испокон веков не любят общаться с полицией.

- Так вот, весь вечер я провел в нашем клубе - тому есть десятка три свидетелей, - продолжал Луис Карреро. - Домой вернулся не раньше пяти, планируя немного освежиться и направиться в долину. Честно говоря, пребывание в компании воздыхателей Эвридики на празднике ее небесной покровительницы не могло доставить мне особого удовольствия... Поэтому я рассчитывал прибыть на место не ранее девяти. - Луис Карреро развел руками. - Но в восемь с небольшим поступило сообщение из больницы. - Он жестко взглянул на меня. - Так что в момент предполагаемого покушения, господин Грег, я был в клубе. Надеюсь, полицейская мысль направится в другое русло.

- Возможно, - задумчиво сказал я. - Благодарю за беседу, господин Карреро.

Оставалось еще разыскать историка Минотти и поговорить с ним. Но я знал, что этот разговор ничего не даст. И в то же время я был уверен, что какая-то связь есть. Не на уровне поступков - Минотти, скорее всего, тоже имеет безупречное алиби. А вот на уровне побуждений...

К сожалению, побуждения к делу не пришьешь...

Я просто-таки чувствовал, что все здесь вертится именно вокруг Луиса Карреро и Орфея. Только вот как свести эту внутреннюю убежденность к неоспоримым фактам?..

Я покинул роскошное авто господина Карреро и вежливо поклонился на прощание.

- Если вы подождете, могу подвезти, - неожиданно предложил муж Эвридики Карреро, вполне благосклонно глядя на меня.

- Спасибо, господин Карреро, я лучше прогуляюсь. А заодно и поразмышляю, направлю свою полицейскую мысль в иное русло, - ответил я и вдоль решетчатой больничной ограды двинулся назад, к отелю.

11. ЖУРАВЛИНАЯ СТАЯ. ПРЕДАННЫЙ ОРФЕЙ

Весь обратный путь я проделал пешком, слегка, правда, заплутав на людных улицах Мериды-Гвадианы, но зато весьма сытно подкрепившись наваристой ухой и отличной отбивной в просторном прозрачном "барабане" на углу двух оживленных магистралей. Возле отеля никакого движения не наблюдалось; стояли у подъезда три-четыре обычных авто - не чета комфортабельной колеснице господина Карреро. В холле с молчаливым портье и скучающим охранником тоже царило затишье. Давешняя милашка, томящаяся за своей дверью с круглым окошком, окинув меня безнадежным взглядом, оценила мою деловую походку и с чувством зевнула. Приезжие, кажется, не очень баловали Мериду-Гвадиану своим присутствием - или просто был не сезон?