Джек Уильямсон - Возрождение земли Страница 26

Африка расстилалась широким белым ковром на поверхности планеты цвета морской волны. Озеро Виктория казалось крупнее, чем изображали его старинные карты, — большой синий лазурит, сияющий в самом сердце материка.

В очередной раз пытаясь обнаружить следы пребывания на Земле человеческой расы, мы просматривали район Нила. На наших картах от самой пустыни до дельты реки и моря простиралась живая зеленая полоса. Теперь она стала лишь тонкой черной полосой. Мы не обнаружили ни дамб, ни города, ни зеленых возделанных полей.

Средиземное море превратилось в крупное соленое озеро, изолированное сушей, ввиду того, что какой-то геологический спазм приподнял Гибралтар над уровнем океана. Вновь образованный изгиб повернул Нил в Красное море. В телескоп просматривались нескончаемые белые дюны пустынь к западу от реки и завитки белой пыли, что тянулись далеко в сторону Азии. Мы просканировали то место, где когда-то наши собратья обосновали новый город — там, где раньше стояла Александрия, — но не обнаружили и намека на что-нибудь живое.

Мой трехмерный отец созвал нас всех в голографический отсек столовой, чтобы поговорить о нашей операции. Арни, стоящий во главе длинного стола, косился на экран своего портативного компьютера и просматривал самые последние данные: результаты измерения температуры воздуха, отчеты о циркуляции океанических масс, об отступлении ледниковых шапок и планетарном альбедо. [4] Кейси спросил, что он обо всем этом думает.

— Не знаю, что и думать. — Арни — массивный и светловолосый, точно оживший предок-викинг, хотя скорее не такой храбрый, — рассвирепел. Будто лично для него этот вопрос был оскорбителен. — Мне страшно об этом думать. Надеюсь, мы так никогда этого и не узнаем.

— Но знать-то нужно.

— Может, и нет. — Арни стал еще серьезнее. — Подумай о том, какая на нас возложена ответственность. Мы не обнаружили местной жизни. Очень вероятно, мы — единственная горстка живых существ во всей Солнечной системе. И, насколько мне известно, на данный момент — единственные живые существа во вселенной. Мы должны сохранить это.

— Мы должны выполнить свою миссию, — очень тихо проговорил Кейси. — Что бы там ни поразило планету, мы обязаны все исправить. Раз с лица Земли стерта жизнь, наш долг — вернуть ее.

— Если это в наших силах. — Лицо Арни сделалось упрямым. — То, что сгубило планету, весьма вероятно, убьет и нас.

— Мы не нашли доказательств внеземного вторжения, — сказал Пеп.

— Что бы ни произошло с Землей, — напомнил Кейси, — наша задача — восстановить ее.

— Мы здесь для того, чтобы выполнять свою работу. — На лице Арни застыло упрямство. — Мы должны сохранить свои жизни ради будущего Земли. Наша непосредственная задача на данный момент — сбор данных, насколько возможно, без угрозы для жизни, и запись их для последующих поколений. Если таковые будут. Мы еще молоды, перед нами целая жизнь, чтобы выполнить это. Задача первостепенной важности — позаботиться о себе.

— Нет, мы можем сделать большее. — Кейси помотал головой. — Мы в состоянии спроектировать посадочные зонды для сбора данных и отправить их на Землю. Но, когда придет время, нам все же придется отправиться на Землю и самим взглянуть, что там творится.

— Ни в коем случае. — Арни часто заморгал и напрягся. — Не забывай об опасности. Даже зонд может выдать наше присутствие. Пришельцы нас уничтожат, как только обнаружат.

— И что с того. — Кейси повысил голос. — Что ты предлагаешь?

— Отсидеться в безопасном месте. Ничего не предпринимать, не выдавать своего присутствия. И надеяться, что будущее поколение узнает о чужих достаточно, чтобы их победить.

— Сидеть и ждать сложа руки? — Кейси жестом отмел предложение Арни. — Нам неизвестно наверняка, что на планету обрушилось нечто, имеющее инопланетное происхождение, и если мы ничего не предпримем, то провалим миссию. Нам придется пойти на риск, даже если он действительно присутствует.

— Да? — Арни попытался возразить. — Может, не стоит бесцельно терять жизни? По крайней мере до тех пор, пока не узнаем все, что в наших силах. Не забывайте, что случилось с цивилизацией на Ниле. Люди там жили не глупее нас, вооруженные той же самой наукой и технологиями. У них были все шансы спастись. И пока мы не узнаем, что пошло не так, нельзя делать вид, будто станция обладает стопроцентным иммунитетом.

— Ну а если предположить, что мы погибнем, — пожал плечами Кейси. — Нас все равно клонируют заново.

Он не обмолвился о Моне, но, должно быть, лелеял мечту о том, чтобы в другой жизни быть в ней вместе.

— Если только, — бешено сверкая глазами, Арни потряс головой, — чужие нас не обнаружат первыми.

Арни потребовал устроить голосование. Диана заняла его сторону, а остальные встали в оппозицию. И мы решили послать легкий самолет с двумя членами на борту, которые будут изучать Землю и ее окрестности с ближней орбиты, посылать отчеты об увиденном и в конце концов приземлятся на севере Африки. Кейси вызвался пилотировать шлюпку. Второго члена команды мы решили разыграть в карты. Сдавал Арни. Первое же очко набрал я.

12

Мы стартовали вдвоем — я и Кейси. На сером лике Луны широко зевнул удаляющийся кратер, а длинные белесые шрамы, оставшиеся с самого сотворения планеты, издалека были видны в ослепляющей бездне космоса. Кратер уменьшался в размерах, а мы поднимались все выше и выше, пока Луна не превратилась в маленький серый шарик, зависший в бесконечности. Земля казалась еще меньше. Млечный Путь окутал нас поясом алмазной пыли — далекого холодного великолепия.

Я разглядывал все это из пилотской кабины, как вдруг меня охватила тоска по нашей уютной маленькой берлоге на Луне. Окружающая пустота казалась мне необъятной, слишком древней и непостижимой — и такой чужой. Разве имеет какое-нибудь значение судьба человечества в этом бескрайнем космосе, где всем заправляет слепой случай и очередной пролетающий мимо болид может запросто положить конец всему живому.

— Да уж, неслабо, — широко улыбнулся Кейси и обвел своей смуглой худощавой рукой бескрайний звездный простор за иллюминатором. Ему нравилось подражать в разговоре манерам Китайца. — Верно ведь, старина?

Не сказал бы, что я полностью разделял его воодушевление. Еще до старта я испытывал смешанные чувства по поводу предстоящей экспедиции. И не скажу, что полетел совсем уж добровольно и с готовностью. Не имея какой бы то ни было специальной подготовки, в команде я всегда исполнял роль историка, и задача моя сводилась исключительно к фиксации фактов, чтобы в распоряжении последующих поколений клонов оказались адекватные записи. Когда я размышлял о погибшей Земле и о том, как все произошло, я и не надеялся привезти на Луну сколь-нибудь полезную информацию.